Коллектив авторов Философия - Человек цифровой цивилизации

Требуется выработать форму контроля над возникающим искусственным интеллектом. Для этого необходимо более полно понять природу и механизм искусственного интеллекта.

«Программной реальности» становится все больше, и становится более необходимым контролировать ее.

Постчеловеческое общество открылась как новая возможность развития сегодняшнего странного феномена человека и суммы технологий. С этой точки зрения совершенно не случайно появляются такие прогнозы: в течение ближайших тридцати лет у нас появится техническая возможность создать сверхчеловеческий интеллект. Вскоре после этого человеческая эпоха будет завершена (см., например: Вернор Виндж. The Coming Technological Singularity: How to Survive in the Post — Human Era, 1993.) И необходимо сказать, что прогнозы предупреждения о господстве машин существуют столько же, сколько существуют как социальный феномен сами машины. Соответственно, такие прогнозы нужны, они выполняют свою важную мобилизирующую роль, они заставляют серьезно задуматься над решением появившейся проблемы.

Возникает особая киберсистема метакомпьютинга — Кибербог. Развитие киберсистемы современной цивилизации происходит в единстве всех возможных проявлений современных информационных технологий и всех систем общества. Это развитие происходит в единстве с развитием программного обеспечения. Такая киберсистема, как единство возможного объединения всех возможных компьютерных средств, получила название метакомпьютинг. Образ этой новой киберсистемы приобретает некие даже мифологические черты и выражается в мифе Кибербога.

Осознание высших сущностей реальности осуществляется за счет применения идеи киберсистематической организации реальности в целом. Такой подход в некоторой степени вполне естественен хотя бы в силу появившейся возможности подобного осознания. Если новые идеи появились, то вполне естественно они применяются для нового осознания. Действительно, трудно однозначно спрогнозировать все возможные последствия становления и развития метакомпьютинговых систем. Трудность понимания такой новой системы объясняется хотя бы тем, что в истории человечества нет каких-либо аналогов подобной ситуации.

Здесь начинают действовать виртуальные законы культуры как законы игры в создании новых смысловых условий деятельности. Поэтому и сущность игры как механизма формирования новой культуры состоит в том, чтобы создать такие условия деятельности, которые окажутся более интересными, привлекательными моделями.

Виртуальная Игра как показатель сущности культуры. Выявление игры как показателя сущности культуры важен и на более глубоком уровне. Да, культура может быть названа игрой в силу того, что совершается по определенным правилам.

Игра при этом отождествляется с двумя видами правил. Во-первых, это создание новых правил и тем самым самой игры. Или, наоборот, создавая новую игру, создаются новые правила поведения действования. При введении новых правил появляется возможность создания новых обстоятельств и условий существования человека. Второй тип правил — это созданные правила, превращенные в законы поведения людей. В этом случае игра приобретает другие характеристики. Возможен третий вид правил — это «игра без правил». Но здесь есть игровое правило, которое вроде бы отменяет любые правила, но само является правилом. И так как невозможно устранить это первое правило, то и без правил невозможно. Возможно лишь поведение, которое не регламентируется правилами, однако деятельность без предустановок невозможна, иначе она превращается в хаос и аморфность действий, тем самым — отсутствие каких-либо действий. То, что культура осуществляется по законам игры, показывает наличие особых видов законов культуры, отличных от законов строгой однозначной системы правил.

Общество, существуя на законах культуры-игры, само создает нормы и правила, которые затем возводятся в ранг законов. И этим общество как объект реального мира отличается от этого мира, является особым пространством. Можно, конечно, сказать, что закон культуры как некая сумма произвольных правил является условной величиной и на самом деле законом не является. Игра есть закон, который является той условной нормой относительной свободы поведения сообщества людей, в рамках которой можно, не нарушая жестких природных ограничений, проявить допустимую произвольность поведения.

Понимание сущности космического и морального закона, сформированного с акцентом на чувстве долга, обязанности, по сути дела относится к теориям игры в культуре как системе этического поведения. Происходит действие по однозначным законам, отступление от которых означает изгнание из пространства данной игры-культуры.

Поэтому культура всегда склонна к формированию своего пространства по законам этической игры. Так, например, даже в Средневековье, когда доминировала система норм католической религии, в европейской культуре продолжали формироваться новые правила культуры игры, создавались компоненты новой социокультурной действительности.

Постмодернизм — первая философская реакция на возникновение знаковой реальности новой формы социального разума. Это было осознание того факта, что знаковая реальность приобрела новые формы и содержание.

В частности, об этом говорит подход Бодрияра, представившего модель осознания системы вещей как системы знаков, несущих свой особый смысл. Система вещей и система идей находятся в определенной взаимозависимости. Содержательное развитие нового социального разума должно быть понято во всей полноте и многообразии.

От любой философии необходимо отказываться в силу ее исчерпанности, ее смысловой отработанности. Ведь философская концепция является смысловой картой, которая отражает многое, но далеко не все. Рано или поздно возникает необходимость в новой карте, способной отражать новые реальности. Появляется необходимость осознания новых карт, следовательно, нужно подготавливать тех, кто способен к созданию новых картографий новой смысловой реальности.

Движение от марксизма и фрейдизма к новому уровню философии должно было произойти. Необходимо двигаться дальше. Советская идеология проиграла, потому что она не развивалась. В ней перестали ощущаться новизна и привлекательность. Она потеряла чувство реальности жизни и превратилась в идеологический фанатизм. Это подтверждает то, что теория и практика идеологии должны развиваться. Стал уже немодным и непривлекательным сам термин идеология. Нужны новые термины и новые смысловые конструкции.

Симулякры возникают либо в результате их специального создания, например, определенный автор создает некий образ, ряд образов, их систему. И в этом случае все достаточно понятно, кто именно создает некий условно — реальный конструкт духовной реальности. Причем этот семантический конструкт, как всегда, более реален, чем условен.