Дмитрий Нержанников - Красное дерево, или как путешествовали в лихие 90-е

– Да вы посмотрите внимательней! Там же написано, что номер семь!

– Ну ладно. Напишите состав группы, паспортные данные, маршрут, время пребывания в Карелии и через полчаса пусть старший группы принесёт всё это в шестнадцатый вагон. Это – следующий за вашим.

Потом выяснилось, что это очередная провокация, и 16-го вагона не существует вообще. А нести нужно было в шестой. Наши соседи позднее подтвердили, что пограничники, действительно, сказали: «В шестнадцатый». Странная страна Карелия… И пограничники в ней странные…

В общем, выбрали мы старшим группы человека, который в этих глухих и нелюдимых местах когда-то давно тоже служил пограничником. Он ушёл искать 16-й вагон, вернулся через два часа и говорит: «Они мне сказали, чтобы мы белых медведей не убивали».

Настала пора объяснить, зачем же нас всё-таки понесло в Карелию. Мы хотели поближе познакомиться с Воттоваарой, которую называют «Русским Стоунхэджем». На её вершине находятся сотни сейдов – древних мегалитических сооружений, а в её окрестностях происходят самые разнообразные чудеса.

Действительно ли это место силы древних саамов, как утверждают эзотерики и уфологии, или нагромождения гигантских камней – это всего лишь последствия движения ледника, как говорят серьёзные учёные, мы и хотели выяснить.

На станции Гимольская нас встретил «хозяин» Горы – Сергей Михайлович Симонян, местный краевед. Именно он в конце 1970-х обнаружил сейды на Воттовааре. Теперь он считается главным экспертом, проводником, экскурсоводом, популяризатором и защитником Горы от всяких на неё посягателей.

Вскоре чудная автобудка с Симоняном за рулём и с дымом из трубы, пёрлась через лес, ломая ветки, переваливаясь через громадные валуны и чавкая болотной жижей. Казалось, что она то ли сошла со страниц детской книжки про динозавров, то ли выползла из так и не снятого мультфильма Миядзаки.

Воттоваару часто путают со Смерть-горой, которая расположена в пяти километрах юго-восточнее неё, и печально известна гибелью на её склонах сотни партизан в 1942 году. Чтобы не плутать, мы и попросили Симоняна отвезти нас прямо на место и поводить по Горе. Как оказалось, не зря.

Ночью в наш лагерь завалилась толпа обдолбанных москвичей, вооружённых пистолетами, с явным намерением повеселиться и покуражиться, но увидев Симоняна, их главарь сразу дал задний ход. Сергей Михайлович здесь в авторитете даже у самых тупых отморозков.

Когда москвичи ушли, Симонян усмехнулся:

– Бизнесмены, блин! Наберут за бабки в Москве идиотов, привезут на Гору, незаметно в общую кастрюлю грибов каких-нибудь накидают и говорят: «Чувствуете, как плющит?!» А потом в интернете, да что там в интернете, в газетах столичных появляются «отчёты» этих экскурсантов, каких чудес они тут насмотрелись.

Чудес мы на Воттовааре тоже насмотрелись, но большинство из них – сугубо интимного, внутреннего плана. На Горе явно что-то происходит, а вот что, за три дня тут не разберёшься…

Почти всё время стоял такой густой туман, что солнце сквозь него прорывалось, как французы сквозь редуты Раевского, и мы бродили в этом тумане, как йодлики на моновелосипедах. Часами плутали по ровному месту, где даже трёх сосен не было…

Иногда туман расступался, и нам открывались то «сейды» – гигантские каменные глыбы, стоящие на трёх маленьких камушках, то колодец, «вырубленный» в гранитном монолите, то расколотые неведомой силой напополам скалы, то загадочные «пирамиды», то таинственная «лестница в небо»… И всюду, как призраки из экранизации какого-нибудь готического романа, из тумана выползали и проявлялись искорёженные, обожжённые недавним пожаром, завязанные в узлы деревья…

А вот белых медведей не убили ни одного.

И написать обо всём этом надо было как-то получше.

Как-то в начале 90-х на майские праздники отправились мы с друзьями в Молдавию. Договорились с одним из кишинёвских винзаводов, что напишем про них статью, а за это они нас поселили в самом шикарном отеле Кишинёва, да ещё и с завтраками, что тогда было внове.

Кишинёв запомнился тем, что центр города напоминал огромный сельскохозяйственный рынок. Страна маленькая, бедная, на выходные весь народ едет в столицу покупать-продавать. Но что было совсем удивительно: на каждом углу стояли лоточники и продавали в розлив – не вино, как можно было бы подумать в этом виноградном краю, – а водку. И было их там тыщи! То есть, весь народ ходил по этому рынку абсолютно в умат.

После Кишинёва и обязательной официальной экскурсии по знаменитым винным подвалам (осталось впечатление, что там был какой-то просто гигантский подземный город, уставленный бочками вина, и мы по нему, вроде бы, даже ехали на машине…) и дегустации прямо в кабинете Самого Главного Директора, мы отправились самостоятельно осматривать достопримечательности страны.

Интересовали нас старинные молдавские монастыри, затерянные среди невысоких холмов и крохотных деревень, сами похожие на маленькие деревни. Был я тогда воинствующим атеистом, как и все мои спутники, и монастыри привлекали нас, скажем так, с туристическо-познавательной и исторически-архитектурной точки зрения.

Ехали весело, в раздолбанном абсолютно автобусе без окон и дверей, по ухабам и рытвинам. Мужики, возвращавшиеся с рынка, продолжали всю дорогу догоняться. Наливали и нам… У водителя играла совершенно чумовая кассета с песнями какого-то местного шансон-барда: краковякская смесь ресторанного блатняка и кустурице-бреговичской балканщины.

Когда доехали до конечной точки маршрута, я подошел к водителю:

– А кто это у вас тут играл всю дорогу?

– А… то Толян Кишинёвский.

– А давайте с вами поменяемся: вы мне кассету, а я вам вот такую штуку, – я достал из рюкзака свой походный будильник китайского производства.

Ударили по рукам.

Эта кассета до сих пор у меня лежит в специальной коробочке с другими такими же дисками и кассетами, которые я напривозил из разных стран. И с каждой кассетой связана своя история. Надо будет как-нибудь радиопередачу сделать про них, что ли…

И вот пошли мы по монастырям. Где пешком, где на попутках, а где и на телеге, запряжённой лошадью…

Рядом с одним из монастырей есть скала, на которой отпечатался след Богоматери, когда-то явившейся какому-то монаху. Нашли мы его. Следок маленький, как у младенца…

Спустились со скалы, а чтобы выйти на дорогу, надо через монастырский двор пройти. Идём… И вдруг видим: в дверях небольшого низенького сарайчика монах стоит. Стоит и на нас смотрит. А монах непростой, сразу видно: борода до пят, брови как две тучи грозовые, одежда чёрная с белыми крестами на ней.

Мы поздоровались. Он промолчал. Только посмотрел страшно…