Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

Отхлебнув немного чаю, Васильев закончил:

– Поэтому, Рашид Сулейманович, я и пытаюсь убедить вас в необходимости реального, а не формального единоначалия. Оно как раз и должно помочь нам улучшить порядок планирования и оценки работы подведомственных предприятий. Разве это нормально, что деятельность нашего ОРСа оценивает Главурс, а снабженцев – Главснаб министерства? Главки присуждают им призовые места победителей, дают премии, а они этим иногда прикрывают недостатки в своей работе. Никто не может лучше оценить работу подведомственных объединению предприятий и организаций, чем само объединение…

Все было окончательно решено: Васильев уезжал в Москву поступать в аспирантуру. Собирался в Москву с двояким чувством. С одной стороны – ехал за знаниями. А с другой – понимал: то время, что отдает учебе, отнимет у него ежедневное общение с живым делом и друзьями. Воскресным днем он сидел в своей скромной холостяцкой квартире, разбирал книги перед отъездом. Он никого не ждал, никого не приглашал – дел еще было невпроворот, и поэтому очень удивился, когда в дверь позвонили… Кто бы это мог быть? Александр открыл дверь и отступил, изумленный:

– Галя?!

Галя Харитонова, раскрасневшаяся, пыталась скрыть свое смущение торопливой и бойкой скороговоркой:

– Здрасьте, Александралексаныч, а я рядом была, шла-шла, дай, думаю, загляну, вдруг дома, чаем угостит…

Васильев отступил в сторону, стараясь выглядеть галантным, повел рукой:

– Да что вы! Милости прошу…

– А чай будет? – уже не так смело, как вначале, щебетала Галя, войдя в комнату.

– Будет чай, и торт, кажется, есть… А вина хотите? Сухое, грузинское… – Он даже губами причмокнул, как бы показывая, что за нектар обещает, и Галя как-то облегченно засмеялась:

– С удовольствием! Тем более грузинское…

Пока кипел чайник, пока Васильев, оттеснив книги, устраивал на столе неумелую сервировку: чашки, разномастные блюдца, половинку торта в картонной коробке, – Галя, стараясь не обращать внимания на его застольные ухищрения, разглядывала книги:

– Сколько их у вас… И все прочли?

– И все прочел…

Он подал книгу в синем переплете и спросил:

– Читала?

Галина взглянула на обложку: Каверин. «Два капитана».

– Да, она мне очень понравилась. Я ее читала, как говорится, запоем. Так интересно!

– Это моя настольная книга, – признался Васильев.

– А вы, кажется, тоже капитан? И тоже отправляетесь в поиск… – Галина подняла бокал. – За успешный поиск третьего капитана…

– А я, Галя, хочу, чтоб ты была счастлива… За тебя!

В оставшиеся до отъезда Васильева дни Галя навещала его допоздна… В один из последних вечеров говорили особенно долго и откровенно. Васильев настоятельно советовал ей поступить в институт.

– Не останавливайся на полпути, Галя. Ты молодая, умная, красивая. У тебя все впереди. Поступи обязательно. Чем выше человек восходит в познаниях, тем шире открываются ему виды, так утверждал Радищев, один из великих умов России.

– Обязательно поступлю…

– Советую пойти в пищевой, но не на технологический факультет, а на экономический. Технологию ты знаешь, новое – изучишь на практике, а экономический поможет тебе взглянуть на жизнь по-новому…

Вдруг настойчиво зазвонил телефон. Васильев с неохотой поднял трубку.

– Срочно приезжай! – услышал он голос Давиташвили. «Чего это ему вздумалось, – размышлял Васильев. – Знает ведь, что я занят сборами…»

Еще не успел Васильев подать руку секретарю парткома, как тот без предисловия сообщил:

– Сегодня нас будут слушать в райкоме. На заседании бюро. Скоро поедем…

– А я при чем? – ничего не понял сразу Васильев. – У меня же билеты на руках, вы знаете.

– Вот и прекрасно, – с заметной иронией в голосе произнес Давиташвили. – На дорогу душ холодный… Полезно будет.

– Да что случилось-то в конце концов?!

– А ничего особенного! В райкоме будут разбираться, как мы с твоей помощью успешно выполняем план… Вот и все. – Секретарь парткома нервно походил по кабинету, постоял в задумчивости у окна. Васильев не видел таким его никогда. Значит, дело серьезное.

– Турский написал письмо в райком, – уже спокойно начал Давиташвили. – На твое предложение насчет создания цеха легких металлоконструкций он посмотрел иначе, чем остальные… Турский считает, что все это предпринято тобой только ради собственной карьеры. Чтоб, дескать, тресту дали первую категорию, ввели новую должность заместителя управляющего. Словом, автор письма представил дело так: ты хотел большого портфеля и ты его добился вот таким путем – за счет создания нового цеха. Ну, естественно, что он против повторного счета продукции. Привел все расчеты, все подсчеты – сколько государству убытка принесла твоя идея…

– Так ведь тогда Турский поддержал организацию цеха… – Васильев даже привстал от возмущения. – И потом, если он видел какие-то финансовые нарушения, почему же сразу не забил тревогу?!

– Он ждал, когда ты соберешь чемодан в аспирантуру, – невесело пошутил секретарь парткома. – Нам пора ехать, однако.

…Уже по тому, как сдержанно-холодно встретили трестовских члены бюро, Васильев понял: выдадут на всю катушку.

– Ну, что, товарищи, начнем, – поднялся секретарь райкома. – Мы не стали создавать специальную комиссию, чтобы проверить факты, о которых нам сообщил главный бухгалтер треста – руководители полностью признают, так сказать, их наличие. Они поддались соблазну легко и безболезненно выйти из прорыва, пошли на поводу у Васильева, которому пришла в голову идея, я бы сказал – авантюристическая идея, вести двойной счет продукции. Я слышал, что вы собираетесь на учебу – это правда? – неожиданно спросил секретарь.

– Да, поступаю в аспирантуру…

– Вы что же, собираетесь учить потом студентов, как по три раза включать в план стоимость одних и тех же изделий? – усмехнулся секретарь, окинув взглядом сидящих за столом.

– Зачем же их учить? Эту арифметику знает на заводе каждый пэтэушник…

Члены бюро переглянулись, недоуменно пожали плечами.

– Какую арифметику вы имеете в виду?

– Не мы первые ее придумали, – заявил Васильев. – Ведь трубы и металл, которые мы используем, вначале были рудой, коксом и так далее. Их стоимость повторялась в чугуне, чугуна – в стали, а стали – в прокате. Как видите, до поступления на наш завод стоимость материалов уже включалась в план по крайней мере три раза…

– Значит, вы считаете вполне нормальным, что опоры для линий электропередачи общей стоимостью восемь миллионов рублей включены в план дважды?

– Думаю, что стоимость сильно занижена…

– Даже так?!

– Да, занижена. Цех легких металлоконструкций, о котором речь идет в письме, выпускает опоры для шестикиловольтных линий электропередачи и телефонных линий. Его продукция составляет в среднем одну четверть всего заводского объема. Опоры же для тридцатипяти- и стадесятикиловольтных ЛЭП, все трансформаторные подстанции и остальные виды изделий изготавливаются в других цехах завода и отправляются в СМУ. Их стоимость включается в план и на заводе, и в стройуправлении. Поэтому я считаю, что сумма повторного счета занижена. На самом деле она больше, чем указано в письме, примерно раза в четыре.