Леонид Милош - Братья по крови

Климат тоже не очень-то подходящий для европейца. Высоко в горах чувствовался разреженный воздух — даже дышать тяжело. Да и от жары спасения нет. Впервые в жизни Вовка спасался от жары, насмотревшись на других, очень странным способом. Вырывал в песке яму, обматывал себя мокрой простыней и чуть ли не с головой залезал в эту яму. Сидишь, балдеешь от прохлады. А вечером все　наоборот, начинает холодать. Пятидесятиградусная жара переходит в двадцатиградусный холод…　

Почти в открытую торговали здесь и наркотой — в основном травкой. Конопля, опиумный мак и прочая дивная растительность росли здесь в избытке. Многие военные группировки, в том числе и коммунистические, активно занимались торговлей и контрабандой этого товара. Дело уж больно доходное.　

Наши солдаты тоже пристрастились к этой дури. Тот самый сосед Вовки по газику, которого он угостил сигаретами, вечером предложил ему косячок травки.　

— Курни, знаешь, какой кайф, сразу все забудешь! — сказал парень, протягивая Вовке уже раскуренную папиросину.　

Вовка затянулся. Голова слегка закружилась, в горле запершило. Он хрипло закашлял. Парень улыбнулся:　

— Это с непривычки, ничего, потом кайф словишь.　

Парень оказался прав, кайф действительно Вовка словил. Минут через десять мышцы обмякли, тело стало наливаться приятной свинцовой тяжестью, голова ясная, на душе покой, блаженство. Никакого сравнения с водкой, совсем другой кайф. Потом отяжелевшие веки закрылись, и Вовка поплыл в таинственную страну ярких видений и сна.　

Через два часа такого кайфа он чувствовал неимоверный прилив сил, словно его организм заново обновили. Усталости как не бывало, и он снова сутки подряд готов был работать до измора.　

Стычки с душманами и бои происходили теперь часто, порой через день. Задачи перед их полком ставили самые разные: проверить кишлаки, очистить от духов перевал, уничтожить такую-то банду. Выполнение каждой такой задачи влекло за собой другую. Потому что духи были везде, даже в твоей собственной части. Многие из них отирались в военных гарнизонах, предлагали травку, японский видик по дешевке или готовы были купить если не автомат, то хотя бы горсть патронов. Автомат продать солдат никак не мог — трибунал. А вот старший офицерский состав — это другое дело. Соблазн великий.　

Вертолетчики привозили из Союза в обшивках своих вертокрылых машин водку. Этот товар здесь пользовался особым спросом. В обратную дорогу летающую технику до отказа забивали видео- и радиоаппаратурой, джинсами и прочим заграничным тряпьем. Бизнес среди старших офицеров процветал.　

Правда, их командир полка, которому вскоре присвоили звание подполковника и наградили еще одним боевым орденом, был не таким. Он ругал на чем свет стоит и проклинал эту войну, ворюг из интендантской службы и разжиревшую на войне верхушку афганских коммунистов.　

— Нам это надо! — после стакана водки, запросто сидя с кем-нибудь из своих младших офицеров вперемешку с солдатами, говорил Трофимов. — На кой хрен нам их проблемы?! Для них Аллах на первом месте, а о книжках Маркса они даже и не слышали. Зачем мы здесь, пусть сами свои проблемы решают! Налей-ка, братишка, мне еще…　

Это случилось спустя шесть месяцев пребывания Вовки в Афганистане. Они летели в нескольких вертолетах, когда ведомого, в котором находился подполковник Трофимов, зацепили из «стингера». «Вертушка» вздрогнула, задымилась и начала терять высоту. Начали обстреливать и остальные машины. Душманы выбрали удобную позицию, да и высота у наших «вертушек» была небольшой, в самый раз достать можно. Вовка слышал, как в кабине пилота началась суматоха.　

— Командир, что делать?! Сейчас они нас всех спалят!　

Замкомполка Шилов — он был уже майором — схватил наушник рации, что есть мочи заорал:　

— Митрофаныч!.. Срочно отводи все «вертушки» в сторону!.. К такой-то матери тебя! Я сам к нему смотаюсь! И набирай высоту! Срочно! Все, это приказ!　

Вовка не слышал, что отвечал комбат Митрофаныч, но догадывался, что тот тоже рвался спасти командира. Их вертолет задымился в хвостовой части, но все-таки успел сбросить высоту и приземлиться. Сверху хорошо было видно, как душманы со всех сторон, словно муравьи, устремились к зеленой пузатой машине. Где-то совсем рядом в воздухе слышались взрывы. От «стингеров» в такой ситуации уйти нереально. Но Вовка сразу понял замысел Шилова — сам погибай, но командира спасай. Хотя какое там — спасай! Сейчас духи всех перестреляют!　

Это был фантастически бессмысленный поступок. Явное преимущество на стороне душманов. Или в плен возьмут, или прикончат, но взлететь не дадут. И если даже Шилов　отобьет у душманов своего командира, и каким-то чудом удастся взлететь, то все равно далеко им не уйти, из «стингера» с земли их запросто достанут. Американский ракетный комплекс класса земля — воздух бьет безотказно. Одним словом — хана!　

Но произошло чудо. Настоящее чудо, в которое любой профессиональный военный не поверил бы никогда. Пилот резко бросил машину вниз, почти в пике, и перед самой землей успел выровнять ее. Каких-то пять метров, и разбились бы все к чертовой бабушке! Бойцов так бросало в брюхе вертолета, что, казалось, сейчас вылетят наружу кишки. При посадке шасси вертолета надсадно заскрежетало и лопнуло, вертолет накренился. Восемь человек во главе с майором вмиг выскочили из машины, на ходу отстреливаясь от напирающих со всех сторон душманов.　

Ситуация была критическая. С Трофимовым осталось в живых только трое солдат, и те раненые, а их вертолет уже вовсю горит, словно добротно пропитанный смолой факел; еще несколько секунд и вот-вот взорвется. А рядом еще один вертолет со сломанным шасси. И кругом душманы — человек пятьдесят, не меньше.　

— Занять круговую оборону! — хрипло проревел сквозь грохот стрельбы майор, хотя его команда была абсолютно бессмысленна. Ни один боец не мог оторвать от земли голову, пули так и свистели со всех сторон. Лишь бы автомат вперед выставить и как-нибудь отстреливаться, и то ладно.　

Душманы напирали, перевес в живой силе был слишком значительным. И тут все, открыв рот, увидели, как Вовка, бросив на ходу автомат, рванул обратно к вертолету. Скорость у него была нечеловечески дикая, любого чемпиона мира на стометровке сейчас бы запросто сделал. Душманы тоже опешили от такой наглости — прямо к ним бежит. Но на полпути Вовка запрыгнул в покосившийся вертолет, и в ту же самую секунду, выплескивая свинцом, заработали четыре ствола авиационного пулемета. Человек двадцать душманов сразу же полегли на месте под ураганным огнем крупнокалиберного пулемета. Остальные, пригибаясь и отстреливаясь, начали лихорадочно отползать.