Гийом Мюссо - Ты будешь там?

Наблюдая за дочерью, медленно удаляющейся от берега, Элиот задумался о том, что произошло вчера.

Благодаря третьей таблетке он смог увидеть Илену за несколько недель до ее гибели. Раньше Элиот твердо знал, чего хочет: он возвращался в прошлое, чтобы увидеть любимую женщину. Однако легче ему не стало. Цель была достигнута, но он не чувствовал себя счастливым. Он только разбередил старые раны и снова чувствовал вину и ярость от того, что ничего нельзя изменить. Элиот сердился на себя за то, что слишком много рассказал своему младшему двойнику. Он не должен был говорить ему о смерти Илены! А теперь ему страстно хотелось спасти ее. Всего одна таблетка, и она не умрет. Но разве он имеет право менять ход событий?

Прошлое нельзя изменить безнаказанно! В этом он был уверен. До этих пор он вел себя как простой зритель, ничего не меняя в жизни других. Если же он решит вмешаться, последствия могут быть ужасными. Всем известно, что такое «эффект бабочки» или теория хаоса: маленькое, незначительное событие может повлечь за собой страшные разрушения. Бабочка взмахнула крыльями в Японии, а во Флориде начался ураган…

Осталось семь таблеток. Элиот пообещал себе не использовать их.

Если бы Илена не умерла, они жили бы вместе, купили дом, завели детей. Но тогда Элиот не встретился бы с матерью Энджи, а значит, его любимой дочери вообще не было бы на свете.

Элиот ломал себе голову, но не находил выхода. Жизнь Илены могла быть спасена только ценой смерти Энджи.

А этого он не хотел.

Элиоту 30 лет

Солнце уже поднялось высоко, когда они выехали на шоссе Оверсиз Хайвей с прекрасным видом на океан, которая тянулась от южного мыса Сан-Франциско до Кубы.

Казалось, что они приехали на край света. Вокруг была видна только россыпь островов в прозрачной бирюзовой воде. Элиот и Илена наслаждались прекрасным видом, наблюдая за пеликанами, летавшими рядом. Им казалось, что они путешествуют на огромном океанском лайнере.

Дорога шла прямо над океаном и состояла из десятков мостов – с одного острова на другой. Элиот откинул верх машины и нашел радиостанцию, где передавали хорошие старые песни. Машина мчалась на полной скорости, и Элиот с Иленой отдавались ощущению безмятежного счастья.

В Ки-Ларго они остановились в рыбацкой хижине, переделанной в ресторанчик, заказали креветок, крабов и устриц.

Перед отъездом Элиот обратился к Илене:

– Зайду на почту, позвоню Мэту, чтобы он не забыл покормить собаку.

– Хорошо, а я пока куплю крем от загара.

Элиот вошел в здание, украшенное изнутри морскими картами, рыболовными сетями и макетами кораблей. После долгих раздумий он все-таки нашел способ отправить послание в будущее. Он подошел к кассе и сказал, что хочет отправить две телеграммы в Сан-Франциско.

Первая начиналась так:

Мэт, спасибо за все, но мне опять нужна твоя помощь. Пожалуйста, не пытайся понять то, о чем я тебя попрошу. Когда-нибудь я все тебе объясню. А пока просто поверь мне.

Сан-Франциско

1976 год

Мэту 30 лет

Заходящее солнце пробивалось сквозь шторы. Мэт играл на гитаре песню, которую сочинил специально для Тиффани. На самом деле он всего лишь вставил в песню ее имя, а музыку и слова позаимствовал у Элтона Джона.

– И это должно произвести на меня впечатление? – спросила Тиффани, прекрасно понимая, что песню сочинил вовсе не Мэт.

Томно раскинувшись на диване и потягивая коктейль, она, посмеиваясь, смотрела на него. Отложив гитару, Мэт подошел к ней.

– Вышло не очень, согласен.

Тиффани улыбнулась.

«Этот тип чертовски привлекателен, хоть и ведет себя как придурок», – подумала она.

Мэт сел рядом с ней, любуясь ее стройными ногами и откровенным декольте.

«Эта девчонка не только сногсшибательно красива, но еще и умна, хоть и прикидывается дурочкой», – подумал он.

Мэт быстро отогнал эти мысли, он всегда боялся оказаться глупее своей девушки. Он не получил высшего образования, и ему случалось из-за этого переживать.

Он наклонился и поцеловал Тиффани в губы.

Не думай о ерунде, Мэт, дружище, сейчас важно одно – секс.

Он с таким трудом добился второго свидания с Тиффани, что не собирался упускать шанс. Наслаждаясь совершенными формами девушки, Мэт положил руку ей на бедро. И тут…

– Есть кто дома?!

Мэт подскочил. Так у него точно ничего не получится!

– Это почта! – крикнул кто-то за дверью. – У меня две телеграммы для Мэта Делюки.

Пока Тиффани поправляла платье, Мэт, недовольно бурча, открыл дверь, забрал телеграммы и протянул телеграфисту чаевые.

– Они пронумерованы. Читайте их по очереди.

Мэт разорвал первый конверт. Для него телеграммы всегда означали плохие новости: смерть, болезнь, несчастный случай…

Он развернул листок, быстро пробежал текст глазами. Две фразы привлекли его внимание: «Доверься мне» и «Приезжай ко мне как можно быстрее».

– Извини, но мне придется уехать, – с отчаянием сказал он.

Тиффани как будто ждала этого. Она поднялась с дивана и встала перед Мэтом.

– Если ты сейчас уйдешь, то никогда со мной не переспишь…

Он пристально посмотрел на нее. В лучах заходящего солнца ее платье казалось прозрачным, легкая материя идеально облегала прекрасные формы.

– Это очень важно, – попытался оправдаться Мэт.

– А я что, не так важна? – спросила Тиффани.

Мэт был настоящим донжуаном, но он ей очень нравился, и она не хотела рвать с ним отношения. Но второго раза она ему точно не простит.

– Ты будешь очень жалеть, – сказала она, как бы случайно расстегивая верхнюю пуговицу платья.

– Наверняка, – вздохнул Мэт.

Тиффани собрала вещи.

– Бедный мальчик, – сказала она, хлопнув дверью.

Флорида

1976 год

Элиоту 30 лет

Элиот и Илена приехали в Ки-Уэст на закате. Они находились в самой южной точке США – там, где кончается и начинается Америка…

Узкие улочки, тропические сады, колониальные домики – все казалось волшебным. Они оставили машину на берегу океана и гуляли по пляжу, нарушая покой пеликанов и цапель. В небольшом кафе неподалеку отсюда они должны были встретиться с Роберто Крузом, дядей Илены и старейшим жителем острова. Он был поклонником Хемингуэя и видел его, когда тот жил здесь в тридцатые годы. Когда был создан музей великого писателя, Роберто устроился туда охранником. В гавайской рубашке, с седой бородой, он сам был похож на Хемингуэя. Жил Роберто в маленьком домике рядом с виллой писателя. Он настоял, чтобы Илена и Элиот остановились у него, а не в гостинице, и они с удовольствием согласились.

– Добро пожаловать в дом Хемингуэя, – сказал Роберто, открывая кованые железные ворота, и Элиот залюбовался прекрасным видом на виллу, построенную в колониальном испанском стиле.