Гийом Мюссо - Ты будешь там?

К дому Элиота подъехало такси и повезло Илену в аэропорт.

Элиот тоже был не дома. Он носился по дорогам и несколько раз чуть не попал в аварию. В китайском квартале открылись магазины. Элиот зашел в первое попавшееся кафе и ринулся в туалет. Его вырвало. Он умылся и вдруг почувствовал, что рядом кто-то есть. Страдания обострили чувства Элиота. Он научился сразу узнавать гостя из будущего – того, кто причинил ему столько страданий.

Он обернулся и резко ударил двойника кулаком в челюсть. Тот упал на кафельный пол, не ожидая нападения.

– Это все из-за вас!

Старый врач с трудом поднялся на ноги.

– Вы виноваты в том, что она уехала! – крикнул Элиот.

Двойник схватил Элиота за волосы и дал ему коленом в живот. Элиот скорчился от боли. Тяжело дыша, они стояли друг напротив друга. Элиот первым нарушил молчание и с болью в голосе сказал:

– Она была всем для меня…

– Я знаю, поэтому ты ее и спас.

Старый врач положил Элиоту руку на плечо, пытаясь успокоить его:

– Если бы не ты, она бы умерла.

Элиот поднял голову и посмотрел на него. Странно, но он все еще воспринимал его как чужака. Он прожил лишь половину жизни, а двойник на тридцать лет старше, у него гораздо больше опыта, знаний. Но может быть, и больше угрызений совести, сожалений?

Элиот почувствовал, что двойник собирается уходить: у него начались судороги и пошла носом кровь. Двойник схватил салфетку и попытался остановить кровь. Ему хотелось подольше остаться с Элиотом, он знал, что тому предстоят долгие годы одиночества и страданий. Он не мог найти слов утешения, да это было и не важно: словами такому горю не поможешь.

Больше всего старший Элиот жалел о том, что они так и не поняли друг друга и расстаются во взаимной вражде и недоверии. Он не хотел уходить, не протянув руку помощи молодому Элиоту. Уверенный в том, что они видятся в последний раз, и помня, что пережил за эти годы, старый врач сказал:

– Ты хотя бы будешь знать, что Илена жива и здорова, а я все эти тридцать лет жил, зная, что она мертва. Поверь мне, это большая разница.

– Да иди ты!

«Хм… не так-то просто общаться с самим собой», – подумал старый врач, исчезая.

Последнее, что он запомнил, было лицо Элиота с немым укором в глазах.

Сан-Франциско

1976 год

Элиоту 30 лет

Элиот вышел из туалета. Он еле держался на ногах от гнева и бессилия.

Что он сделал, чем провинился, чтобы заслужить такое наказание?

Он никак не мог забыть, как Илена посмотрела на него, когда он сказал, что больше ее не любит. Сколько было в ее лице отчаяния, горя, неразделенной любви!

Он сделал это, чтобы спасти ее, но она никогда об этом не узнает и всю оставшуюся жизнь будет ненавидеть его.

Да он и сам себя сейчас ненавидел.

Мрачный и уставший, Элиот сел за стойку и заказал стакан рисовой водки. Выпив залпом, он заказал еще, а затем еще один. Вот и прекрасно! Сейчас он напьется, как напивался его отец, – до полного беспамятства.

Вообще Элиот пил мало и только чтобы доставить удовольствие Мэту, знатоку хороших вин, который нередко просил друга оценить тот или другой сорт. Элиот, чей отец был пьяницей, еще в детстве испытал на себе все последствия злоупотребления алкоголем и не собирался уподобляться своему папочке.

Но сегодня он хотел только одного – забыться. Он заказал еще один стакан водки. Официант замешкался, понимая, что клиент собирается напиться.

– А ну-ка, дай сюда! – взревел Элиот, выхватил бутылку из рук у остолбеневшего официанта и швырнул на стойку десятидолларовую бумажку.

Он вышел на улицу, прижимая к груди бутылку. Сел в машину, завел мотор и заорал:

– Смотри, папа, я теперь как ты! Я весь в тебя!

И рванул с места.

Найти наркотик в Сан-Франциско не так уж сложно.

Среди пациентов Элиота было немало наркоманов, и он хорошо знал, какие места они посещают.

Он отправился в Тендерлойн, квартал, пользующийся дурной репутацией. Здесь легко можно было достать любые наркотики. Десять минут он кружил по узким грязным улицам в поисках знакомого наркодилера и наконец увидел его. Это был негр Ямда, с которым Элиот не раз имел дело. Чернокожий поганец пытался толкать свой товар в бесплатной больнице тем, кто чудом не умер от передозировки. Элиот пару раз разбирался с ним лично и однажды даже побил.

Конечно, Элиот мог бы найти другого торговца наркотиками (их тут было более чем достаточно), но ему хотелось унизить себя в собственных глазах.

Увидев доктора, наркоторговец хотел спрятаться в переулке, но, окинув его наметанным глазом, понял, что сегодня Элиот пришел к нему как клиент.

– Что, док, хреново?

– Что у тебя есть?

– Сколько дашь?

Элиот достал бумажник и отсчитал семьдесят долларов. Этих денег должно было хватить на целый стог травы.

– Choose your poison [27] Выбирай себе отраву (англ.). , – щедро предложил Ямда. – Есть гашиш, ЛСД, героин…

В периоды затишья кажется, что мы их победили.

Что наконец смогли их изгнать.

Что они больше не вернутся.

Никогда.

Но это не так.

Наши демоны всегда с нами.

Прячутся в тени, ждут своего часа.

Ждут, что мы потеряем бдительность.

И когда уходит любовь…

Приехав домой, Элиот с трудом поднялся по лестнице и сразу направился в ванную. Щенок, услышав, что хозяин вернулся, выбежал навстречу и проводил до двери, весело помахивая хвостом.

– Отвяжись! – крикнул Элиот и попытался пнуть его, но промахнулся. Растакуэр обиженно взвизгнул, тогда Элиот схватил его за шкирку и безжалостно выставил в холл.

Потом заперся в ванной, достал из аптечки шприц и иглу. Вынул из кармана пакетик героина. Нужно было как можно быстрее что-нибудь с собой сделать, лишь бы забыть сегодняшний кошмар, забыть глаза Илены, забыть слова двойника из будущего и отключиться. Элиот не стремился испытать кайф или освободить сознание. Он просто надеялся, что в голове станет пусто и сердце перестанет так сильно болеть.

Элиот впрыснул наркотик в вену. Горячая волна накрыла его с головой, и он почувствовал, что уплывает куда-то далеко, в темноту…

Сан-Франциско

1976 год. Несколько часов спустя

Мэту 30 лет

В это рождественское утро Мэта охватила полная хандра. Последние недели он работал не покладая рук и довольно быстро поднял свое винодельческое хозяйство. Но сегодня утром жизнь казалась ему пустой и никчемной. Наступив на горло своей гордости, он позвонил Тиффани. Он уже давно собирался извиниться перед ней. Телефон долго не отвечал. Возможно, девушка уехала из города, не предупредив его.