Антуан Лорен - Красный блокнот, или Парижский квест «Cherchez la femme» [litres]

– В кого влюбился? – переспросил Лоран, открывая крышку скороварки.

– В женщину с красным блокнотом.

– Да нет, конечно. Я просто хочу вернуть ей сумку. Достань тарелки, пожалуйста.

Хлоя поставила бокал на стол и достала из шкафчика тарелки.

– Как поживает Доминика? – тихо спросила она.

– Мы с ней немного поцапались, – коротко ответил Лоран.

– Она что, увидела сумку?

– Почему ты так решила?

– Потому что, если она видела сумку, наверняка разозлилась.

Лоран замер с половником в руке.

– Она испугалась, что ты захочешь познакомиться с этой женщиной, – четко выговаривая каждый слог, произнесла Хлоя.

Лоран разлил суп по тарелкам.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом.

Два часа пролетели незаметно. Суп был удостоен звания «лучшего в мире». Ответной эсэмэски от Доминики так и не пришло. Хлоя валялась на диване в одной майке и смотрела реалити-шоу. Горожанки знакомились с фермерами с целью (довольно-таки сомнительной) их обворожить ввиду возможной совместной жизни. Совершив романтическую прогулку по лесу и полюбовавшись на коровье вымя, парочки вставали перед камерой и подробно рассказывали о своих чувствах. Для Лорана всегда оставалось загадкой, как люди, живущие в крошечных деревушках, где нельзя проехать под чужими окнами на мопеде, чтобы об этом мгновенно не узнала вся округа, с бесстыдной откровенностью изливают душу перед миллионами телезрителей, не боясь выглядеть нелепо. «Я что хочу сказать… Ты мне правда очень нравишься», – робко лепетал взлохмаченный здоровяк. «Ой, – восклицала горожанка. – Я так тронута, Жан-Клод, так тронута… Но… Понимаешь, мне кажется, лучше, если мы будем просто дружить… Давай переписываться, а?» – с деланым воодушевлением предложила она. Земледелец молча проглотил горькую пилюлю. Он стоял, глядя на очертившие горизонт овернские холмы, явно не торопясь хвататься за перо. «Ты на меня не сердишься?» – просюсюкала она голосом мамаши, запрещающей малышу брать с тарелки второе пирожное. «Да нет, чего там», – буркнул Жан-Клод.

– Не надоело тебе эту муру смотреть? – не выдержал Лоран.

– Да ты что, я тащусь! – ответила Хлоя.

У нее зазвонил мобильник. По всей видимости, ее подружка Шарлен смотрела ту же передачу.

– Точно! Похож как две капли воды, как ты и говорила! – восторженно произнесла Хлоя и закатилась в припадочном смехе.

Лорану вспомнилось, как они с Паскалем школьниками вот так же перезванивались, только по домашнему телефону . И так же ржали. Вот оно, свойство юности, – способность смеяться до упаду. Повзрослев, теряешь ее. Внезапное сознание того, что окружающий мир и сама жизнь абсурдны донельзя, в юности заставляет хохотать до колик в животе. Двадцать лет спустя та же мысль вызывает только горестный вздох.

От кого: Lecahierouge@gmail.com

Кому: librairie_Pageapage@wanadoo.fr

Тема: Вопрос

Жан, привет!

У меня к тебе вопрос. Это ты мне говорил, что по утрам часто видишь Модиано в Люксембургском саду?

Лоран

От кого: librairie_Pageapage@wanadoo.fr

Кому: Lecahierouge@gmail.com

Тема: Вопрос

Привет, Лоран!

Точно, я это говорил. Кстати, в прошлый понедельник опять его там видел. А я сам собирался тебе написать. Видел тут на «Электре», что у тебя есть экземпляр «Оды красоте» Поля Кавански. У меня один клиент ее ищет. Отложи для меня, ладно?

От кого: Lecahierouge@gmail.com

Кому: librairie_Pageapage@wanadoo.fr

Тема: Вопрос

Кавански тебе оставлю. А в котором часу ты видел Модиано? И в каком месте парка?

От кого: librairie_Pageapage@wanadoo.fr

Кому: Lecahierouge@gmail.com

Тема: Вопрос

Тогда я скажу клиенту, чтобы к тебе зашел. Его зовут Марк Деграншан. Спасибо! Насчет Модиано – я его часто вижу около девяти утра напротив оранжереи. Что ты задумал?

– Это довольно сложно… Я не очень хорошо помню… Хотя… Да, припоминаю. Да, кажется, это было недели две назад… Или чуть больше… Возле «Одеона»… Шел дождь. Она меня остановила на улице и попросила… Попросила подписать книгу. Вытащила ее из сумки. Выглядела немножко робко… вернее, не робко, а скорее смущенно… вернее… Как бы вам объяснить? Было видно, что она не каждый день это делает… Как, впрочем, и я… То есть мы оба были немного смущены, что ли… Не знали, что сказать… Вечер был красивый, все в таком желтом свете, из-за грозы, вероятно… На вид ей лет сорок. На ней был черный плащ… Шатенка, волосы до плеч… Глаза очень светлые, возможно, серые… Лицо бледное… Красивая женщина… Шел дождь, лицо у нее было мокрое… Улыбка очень хорошая. Она невысокого роста, справа над верхней губой – родинка… Помада красная… ну да, разумеется, красная, но скорее кораллового оттенка… Босоножки на высоком каблуке… На босу ногу. Если я правильно запомнил…

Он замолчал. Лоран не отрываясь смотрел на него. Наверное, на всем белом свете не найдется второго такого человека, как Патрик Модиано: признаётся, что плохо запомнил повстречавшуюся на улице женщину, а в следующую минуту дает описание, которому позавидует самый опытный сыщик.

– Спасибо, – тихо сказал Лоран.

Модиано смотрел на него с выражением глухой тревоги, никогда не покидавшим его лица.

– Простите, но… Ваш вопрос… Вы что же, специально ждали меня в Люксембургском саду? С этой женщиной что-то случилось?

Лорану меньше всего хотелось пускаться в объяснения. Для храбрости он проглотил три чашки кофе и стакан горячего вина в кафе «Ростан». Слежку в Люксембургском саду он вел уже второй день, сам себе напоминая орнитолога, помешанного на том, что известно как birdwatching – это когда ты с биноклем в руках сидишь в кустах, карауля редкую птицу, которую даже не собираешься фотографировать; само ее появление служит тебе наградой за долгие дни, а то и недели ожидания. «Редкой птицей» Лорана был лауреат Гонкуровской премии 1978 года [3] Патрик Модиано стал также лауреатом Нобелевской премии в области литературы 2014 года. . Накануне никакого Модиано в саду замечено не было, и около половины десятого Лоран вернулся в родной квартал. Сегодня он поднялся на заре и начиная с семи утра слонялся возле оранжереи. И вот в конце аллеи нарисовался высокий силуэт. Лоран вскочил со скамейки, испытав прилив восторга – на соседнюю ветку села-таки большеклювая камышовка. На самом деле его энтузиазм зашкаливал до такой степени, словно он увидел птицу дронт, исчезнувшую как вид еще в конце XVIII века.

Автор «Печальной виллы» шагал, сунув руки в карманы плаща, сосредоточенно глядя в какую-то удаленную точку на горизонте. Подул ветерок, взлохматив его седую голову. Лоран крепче сжал экземпляр «Ночного происшествия» и двинулся навстречу писателю. Он лихорадочно соображал, что бы такое умное сказать, чтобы Модиано остановил свой размеренный ход, но в голову ничего не шло. Хоть бы посмотрел на меня, мелькнуло у Лорана, и в этот миг он встретился глазами с писателем. Лоран изобразил на лице улыбку – и ответная улыбка слегка тронула губы Модиано. Нужные слова явились сами собой.