Юлия Монакова - Три девицы под окном

– Приехали к нашей общей подруге на выходные… Очень давняя и близкая подруга, понимаете ли. Мы с детских лет знакомы: жили в одном доме, росли в одном дворе… Теперь вот она перебралась в Питер. Ну, а… потом мы случайно вспомнили о вашем милом приглашении, пока гуляли, и решили попутно завернуть в цирк!

Её естественности позавидовала бы любая актриса. Нелька так врать не умела. Вернее, не то чтобы врать – скорее, редактировать и лакировать действительность, придавая контексту реальной истории совершенно новый смысл. Одно слово – журналистка!

Князев кивнул, вполне удовлетворённый этим ответом. Ася же, раздухарившись, предложила ему перейти с ними обеими на «ты».

– И, между прочим… Как тебя лучше называть? Полным именем – Станислав? А может, Стас или Слава?

– Меня здесь все зовут просто «Князь», – улыбнулся он. – Я как-то уже и сам привык.

– Называйте мне скромно – «Ваше Величество»! – засмеялась Ася. – Но всё-таки?..

– Бабушка всегда звала только Стасиком, – отозвался он задумчиво. – Так что я ничего не имею против Стаса.

На втором этаже располагалась знаменитая зеркальная галерея.

– Зрители помоложе обожают делать здесь собственные фотографии на телефон, – сообщил он. – На Западе сейчас это очень модно, называется «селфи»…

Ася демонстративно достала свой мобильный телефон и попросила Князева попозировать с ней на фоне галереи для селфи – она обожала быть в центре модных веяний. А потом так же ненавязчиво предложила ему обменяться номерами – «раз уж мобильник всё равно в руках». Ему не оставалось ничего другого, кроме как продиктовать ей заветные циферки. Ася тут же набрала его номер – «чтобы мой тоже у тебя определился».

Один – один, мрачно констатировала Нелька, во время этой сцены непроизвольно отошедшая в тень. Ася же, завладев драгоценным номерком, совершенно расслабилась и весело защебетала – ей казалось, что победа у неё уже в кармане!

– А что, – задала Нелька мучающий её вопрос, заодно пытаясь отвлечься от счастливого, но утомительного Асиного стрекотания, – артисты цирка вот так запросто распивают горячительное между представлениями? Как же они выходят в подпитии на арену? Ну, клоуны – ладно, а воздушные гимнасты, акробаты, жонглёры? У них координация разве не нарушается? Это же очень опасно…

– Ох, – Князев тяжело вздохнул. – Можно, я не буду отвечать на этот вопрос? А то ты расстроишься. Но в качестве оправдания могу лишь заметить, что далеко не все артисты позволяют себе подобное поведение. Да и не всегда. Просто сегодня – случай исключительный. Сеня – всеобщий баловень и детский любимец, он уже более двадцати лет почти каждый вечер выходит на манеж под аплодисменты обожающей его публики…

– А манеж можно будет посмотреть? – сгорая от любопытства, спросила Нелька. – Ты нам его покажешь?

– Там сейчас репетируют, но, впрочем… почему бы и нет. Мы тихонечко посмотрим из-за форганга.

– Из-за чего?!

– Это занавес, который отделяет закулисье от зрительного зала и арены, – объяснил Князев.

– А ещё какие прикольные слова в цирке используют? Про тырсу мы уже в курсе, – подхватила Ася. Он добросовестно задумался.

– Вот так навскидку и не вспомню. Для нас они стали повседневными и привычными… Ну вот, пожалуй… в курсе ли кто-нибудь из вас, что означает «сделать комплимент»?

– Я знаю! – радостно воскликнула Ася и тут же встала в торжественно-театральную позу, раскинув руки и улыбаясь. – Вот!

– Именно, – подтвердил Князев с удовольствием. – Комплимент делается публике после завершения трюка или во время аплодисментов.

– А какие-то цирковые приметы? Суеверия? – вмешалась Нелька. – Это тоже ужасно интересно…

– Ох, – засмеялся он, – тут на целую энциклопедию наберётся!.. К примеру, нельзя сидеть задом к манежу – за это может и хлыстом по спине прилететь. Нельзя работать премьеру в новом костюме, щёлкать семечки в цирке, трогать чужой реквизит…

– Ну, с реквизитом-то как раз понятно, – заметила Нелька. – Не вижу здесь ничего суеверного. От реквизита зачастую зависит безопасность и даже жизнь артистов. Повредишь там что-то нечаянно – и номер сорван…

– Ещё нельзя садиться в концертном костюме, – вспомнил Князев. – Но это тоже скорее из практических соображений: помнётся, рубашка из брюк вылезет, потайной карман сверкнёт и раскроет секрет фокуса… а то и лонжа расстегнётся, не дай бог. Вообще, мы здесь избегаем говорить о каких-то травмах, несчастных случаях и провалах. В принципе, практически никто не использует слов с негативной окраской не только в цирке, но и по жизни. То есть, мы не станем говорить человеку «не болей», скажем – «поправляйся» или «выздоравливай». То же самое с номерами – стараемся не каркать. Никаких «осторожно, упадёшь!» или «аккуратнее, разобьёшься!» – ни в коем случае, ни при каких условиях! Та же история со словом «последний». Никогда не используем его в значении «последний раз», «последнее представление», «последний номер» и так далее. Заменяем на нейтральные «заключительный», «финальный», «завершающий». Но это, конечно, больше у тех цирковых в ходу, чьи номера сопряжены с опасностью для жизни…

Они обошли галерею, действительно очень красивую, отделанную в красных и золотых тонах, и принялись спускаться вниз.

– Вот ещё прикольная примета! – вспомнил Князь. – Нельзя просто так проходить через центр манежа, если, конечно, это не связано с репетицией номера. Обычно мы стараемся обходить манеж по кругу, но если нужно очень срочно и быстро – тогда в центре необходимо сделать какой-нибудь кульбит, или прыжок, или финт, или вальсет… Со стороны выглядит довольно забавно.

Они вновь оказались на первом этаже.

– А хотите, я вас в конюшню проведу?

– Ух ты! – обрадовалась Нелька. – А можно? Конечно, хотим!

– В этом цирке с самого его открытия всегда выступали лошади. Другие животные менялись, времена менялись, и антураж, и артисты, и номера… но лошади оставались неизменными. Ведь Гаэтано Чинизелли был отличным наездником! В то время дикой популярностью пользовался огненный номер «Адская лошадь»… Нет-нет, ни одно животное не пострадало, но смотрелось это всё очень эффектно.

Ася, похоже, не была в восторге от предстоящего посещения конюшни. Там же запах… а она такая нарядная и в духах, посмеиваясь, заметила про себя Нелька.

– В табуне цирковых лошадей тоже есть свой вожак. Лидер, который ведёт за собой остальных, – продолжал рассказывать Князев; похоже, о лошадях он мог говорить бесконечно. – У нас тут даже есть примета: перед выходом на манеж все артисты по очереди целуют в нос лидера табуна.

Нелька и Ася чуть не споткнулись от неожиданности.

– Серьёзно?!