Дмитрий Пригов - Мысли

Продолжим. В меньшей степени эта зависимость от физиологии, но вполне достаточная проглядывается и в музыкальном исполнительстве. Но практически и здесь известен «эффект Маугли», то есть тех случаев, когда младенцы были украдываемы животными. Так вот, если они находились в зверином обществе, может быть, и более обаятельном, чем нынешняя городская среда, но если они находились в нем дольше чем до 4 лет, возможность их обучения человеческому языку уже равна нулю. <���…>

А теперь об обещанном совсем-совсем другом. О бедном-бедном теле, которое прыгает, бегает, вращается, падает, ползет и извивается. Это ему дано антропологией. Привычной, старой антропологией.

И вот, не касаясь идеологических основ иной, новой антропологии, представим, что у человека, танцора, к примеру, три ноги. А что, нельзя? — можно! Или что он вообще — шар. Что, нельзя? — можно! Или оно может зависать на бесконечное время на любой высоте, передвигаться с неимоверной скоростью и исчезать почти мгновенно. Причем все это не на экране или в виртуальном пространстве, а в живой суггестии присутствия. Понятно, гений и двумя пальцами изобразит нечто, что некоему обросшему подобию сороконожки тучей ног не под силу. Но мы не о гениях, а о тексте.

Ну, естественно, третьи, четвертые, пятые ноги, необыкновенные зависания, катящиеся колобки безмерно расширяют арсенал балетного текста, будь они в наличии. Но все это лежит в парадигме привычного существования балета антропологически телесного, структурированного и ритуализированного передвижения в привычном пространстве. Но предположим, что та же новая антропология одарит человека еще одним органом чувств, или, скажем, бытованием еще в одном, добавочном измерении. Ну если, условно, представить себе возможность видеть перемещения и способы существования множества человеческих астральных и ментальных тел, которые выходят на ту же самую сцену, абсолютно сценически и пластически не согласованные, не продуманные, не соотнесенные с движением внешнего трехмерного тела. Понятно, что как-то они с ним связаны, как, скажем, отдельная, пластически не встроенная в общее действие рука, конечно же, дергается вослед телу. В этом случае созерцатель будет видеть как бы картонную выстроенность переднего плана и безумный хаос на всей остальной глубине действия.

По всей вероятности, всего этого не случится, или будет абсолютно иначе. Скорее всего. Но я вас просто призываю взглянуть на все это вообразимо-невообразимое не как на реальное или возможно-реальное, но просто как на точку зрения, на взгляд, мысленно укрепившись в котором можно обернуться назад. Взглянуть на обветшалость не просто классического традиционного балетного текста, но на истонченность балетного текста как такового, как и вообще любого рода текста. Истончение вообще привычного антропологического текстоцентризма. С точки зрения, тотально перекомпоновывающей наши нынешние критерии и оценки произведений искусства, да и сами эти искусства. Нечто подобное мы уже имели в нашей истории, когда вся предыдущая культура переводится на новый язык с неожиданными провалами и, наоборот, с выходом на авансцену качеств, прежде не столь ценимых. Например, иконы, перенесенные в музеи и ранжированные по степени красоты рисунка и колорита, в пределах старой культуры были просто сакральными объектами. Они нисколько не теряли своей ценности от того, что были, скажем, полностью укрыты окладами или потемневшими до абсолютного неразличения красок и линий. Или, скажем, аксессуары шамана в нынешнем музее могут быть разнесены по разным отделам. Бубны, колокольчики и прочие причиндалы — в секцию музыкальных инструментов диких народов, а одежда и прочее — в отдел быта.

Но это так, для примера.

А разговор о новой антропологии заведен вовсе не для того, чтобы кого-либо здесь шокировать, обидеть или же развеселить. Или же для неких экзотических красот. Нет.

Помимо кризисных явлений в культуре, являющихся не частными проблемами конкретных ее областей, а чертами глобальной кризисности всей антропологической культуры, налицо и реальные научные и медицинские свидетельства, возможности скорого (ну, условно, исторически скорого) переступания в новую антропологию. И это будет относиться не просто к проблеме телесности, вплотную касающейся именно балета, но и вообще ко всей глубинной перекомпоновке поля культуры.

Посмотрим же на некие глобальные перспективы одного, сугубо произвольно выбранного сценария реализации новоантропологического проекта.

Всем, ну, достаточно многим из вас известны опыты клонирования живых существ. Думаю, вы слыхали про пресловутую овечку Долли с Британских островов. Мне неудобно подозревать вас в неведении этого предмета, но для умов возвышенных и отрешенных от суеты и конкуренции мелких амбиций в разных там науках и технологиях, быстро сообщаю общие и, возможно, недостоверные, во всяком случае, ни к чему не обязывающие сведения об этих экспериментах. Не вдаваясь в подробности, о которых и сам имею весьма смутное представление, скажем только, что все это имеет дело с получением живых существ из неких клеток (неполовых) другого существа без всяких там омрачающих и принижающих совокуплений, сперматозоидов и яйцеклеток. Просто иголочкой и в пробирочку. И все. А поскольку это все без перемешивания ветхого, там, материнского и отцовского, то получается прямая копия донора. Ну, естественно, не все так просто, все еще только в самом начале. Понятно, что обсуждаются интенсивно всякого рода технические и этические проблемы. Говорится, что не ясна до конца проблема полнейшей идентичности обоих или многих таким способом полученных существ. Говорится о влияющей роли воспитания и окружения. Хотя, как мы видим, среда и воспитание стремительно унифицируются, особенно в мировых мегаполисах. А тенденция именно к их возрастанию и к возрастанию их количества, и во все большей унификации среды обитания в них.

Еще раз отвлечемся и заметим, что как сексуальная революция и изобретения всяких там контрацептивов отъединила любовь от деторождения, так и процесс клонирования отъединяет порождение живых существ от прямой репродуктивной способности человека.

И вот именно экзистенциональная сущность этих новых порождений, возможных порождений и заставляет серьезно обсуждать судьбы нынешней культуры в ее возможном будущем перекомпонованном виде.

Вся нынешняя антропологическая культура, независимо от конкретного времени, формы реализации и материала запечатления, строилась на трех основополагающих известных экзистенциемах, возникла в поле напряжения между ними. Это три основные события в жизни любого человека: рождение, созревание и смерть. Все культурно-художественные и просто жизненные драмы разыгрывались в их пределах, в стремлении их постичь, преодолеть или поставить себе на службу в духовном, интеллектуальном или социальном смысле и образе. Ну, хотя бы ряд: знатное рождение, выгодная женитьба, посмертная слава.