Хелен Джонс - Если ты мне веришь

17 октября 2009 года

Я заметила на глазах старика слезы. Правда, он явно пытался сделать все, чтобы я не увидела их. Мужчина, всхлипнув, с силой потер глаза, сняв очки.

Я молчала, всматриваясь в его лицо. Хотя, что я надеялась в нем увидеть?! Я и сама не знала. Мне просто, отчего — то хотелось смотреть на пожилого человека, сидящего рядом,

Вся эта история оставила в моей душе какой — то след, но я не могла понять, что именно он означает. То ли, этот след предзнаменовал ощущение свободы, то ли наоборот запрета. Действительно Кристен Раян была сильной девушкой. И она всего лишь за один день смогла забрать себе мое сердце. Она стала для меня неким идеалом настоящего человека. Кто может одолеть того, кто искренне верит? Ни кому это не под силу. И даже, если мисс Раян умерла от приступа, это вовсе не значит, что она перестала верить. Это лишь означает, что эта девушка сильнее, чем мы все. Она, конечно, могла бы отказаться от своих слов. Но судьбу мы не предсказываем. Она бы также умерла, но отрекаясь от веры в то, что она так долго и насыщенно рассказывала мистеру Норвингтону. И это бы совсем не отразилось, по крайней мере, на мне. Причем, никоим образом.

И пусть я совсем не знала Кристен Раян, но по услышанному я поняла, что таких людей, как она совсем не много. А это значит, что она действительно особенная.

Старик уже успокоился, но все же краснеющие глаза выдавали его эмоции, как бы он того ни хотел.

— Сэр, это удивительная история, — тихо произнесла я, но так и не удостоверилась в том, услышал ли он. Но я знала, что этот человек был знаком с Кристен и очень близко.

Мистер Норвингтон продолжал также сидеть на месте, поглаживая блокнот. Он не хотел произносить совершенно ничего. В таком состоянии я уже видела старика, когда наблюдала за ним издали. Тогда, он мне показался еще более жалостливым, чем сейчас. Все же теперь я видела, насколько силен душой и мистер Норвингтон, хотя я понимала, как ему нелегко теперь жить.

— Вы приходите сюда каждый день? — спросила еще раз я. И на этот раз мужчина явно услышал вопрос. Он чуть взглянул на меня, но затем снова опустил взгляд на блокнот.

— С тех самых пор, — вздохнул он — в это же время года.

На небе давно появились первые звезды. Именно на этом месте, в это же время Кристен когда — то была здесь. И видела его. Я не могу сказать, была ли это правдой или же болезнью, а может, выдумкой. И сказать, что я верила в то, во что верила мисс Раян, я тоже не могла.

Меня терзали сомнения по поводу всего. И будь я в парке днем, то с уверенностью могла бы сказать, что девушка была действительно обычной пациенткой психиатрической больницы. Но, от чего — то, ночью мысли становятся совсем другими. Да и люди тоже. Что на это влияет? Может, усталость, может темнота. А может мы в действительности такие, какие есть ночью? Со всеми нашими мыслями, со всеми нашими размышлениями о смысле жизни. А день лишь пугает нас. Заставляет нас быть такими, какими мы не являемся. На нас, непременно, влияет общество, а когда мы одни, мы ведь совсем другие. И иногда жаль, что такими нас никто не видит.

Старик медленно встал, хватаясь за клюшку. Он измученно закряхтел, я даже поначалу подумала, что ему не по себе, и уже приготовилась вызвать скорую помощь. Мистер Норвингтон все также крепко держал в руке блокнот, будто он был частью его самого. Старик повернулся ко мне:

— Уже поздно, думаю, нам обоим пора домой, — в его голосе звучала непосредственность и безразличие. Наверное, он был слишком стар для такого долгого чтения, но при этом мужчина не подавал виду, что устал. Скорее, он просто не хотел вечером оставаться в парке, чтобы ему не случилось повидать то, что видела Кристен.

Я осмотрела нависавшие деревья, которые беспорядочно кидали свои тени на землю, перемешиваясь вместе. Так, они были похожи совсем не на деревья, а на какие — то чудовища. Конечно, если находиться в этом парке одной ночью, сложно не сойти с ума. Мысли, правда, взяли бы твой разум в плен и ты никогда не смог бы вырваться из этой тюрьмы, пока не расстался с этим миром.

Старик смотрел на меня до тех пор, пока я, наконец, не проговорила:

— До свидания, мистер Норвингтон, я посижу здесь еще немного.

Мои слова определенно удивили мужчину, и тот от неожиданности выпучил глаза, насколько только мог.

— Ты уверена? — спросил он, будто я желала быть добровольцем в смертельном походе. И это даже меня чуть рассмешило. Я просто не спешила домой. Мне от чего — то захотелось быть одной, среди этих могучих деревьев и старых лавок. Этот парк был тем местом, где я чувствовала себя в безопасности.

— Абсолютно, сэр, ступайте, — сказала я и указала ладонью в сторону выхода. Старик улыбнулся моему решению, но сам не был готов остаться со мной еще хоть ненадолго. Наверное, это было даже лучше. Так, меня совсем никто не отвлекал от моих мыслей, которые я могла слушать, увы, не часто.

Старик скрылся не сразу. Он еле перебирал ноги, опираясь всем своим исхудавшим телом о клюшку. Та с силой давила в землю, оставляя следы.

«И зачем я только осталась?» — подумала я, но тут же отбросила подобные вопросы и продолжила рассматривать причудливые тени деревьев, ища в них что — то крайне удивительное.

Луна поднялась еще не слишком высоко, но легкий холодный ветерок будто подталкивал меня к выходу, вежливо прося покинуть этот парк. Но мне совсем не было страшно там одной. Хоть и считала себя трусихой.

Я долго смотрела на звезды, стараясь найти известные мне созвездия, упершись локтями в лавку. Все звезды висели в небе, словно их нарочно кто — то туда подвесил, и теперь они освещали путь поздно приходящим домой людям.

Каждая из них была непоколебима. Даже такому сильному ветру, резко поднявшемуся, не дано было их сорвать и отправить на землю, чтобы люди моги вблизи полюбоваться звездами. Но все же сверху они смотрелись намного красивее.

Я слишком задумалась, глядя на звезды и легкий хруст веток, раздавшийся позади, изрядно напугал на меня. Оглянувшись, я ничего не увидела, кроме обыкновенных деревьев и кучки опавших листьев, на которых любил поваляться мистер Норвингтон.

Всматриваясь в деревья и пытаясь разобрать, что послужило причиной шума, я начала слегка паниковать. Но так и не нашла ничего, что бы или кто бы мог издать подобное.

Я снова отвернулась, успокаивая себя, что все это лишь ветер, или ежи. Ночью они особенно любят шуршать, пугая всех в округе.

И только я вновь привела свои мысли в правильное русло, как снова раздался тот пугающий хруст. Кто — то точно приближался ко мне. И это уже не было похоже на ежей.

Я спрыгнула с лавки, все также наблюдая за теми деревьями, из — за которых раздавался шум, чтобы не упустить ничего. И, прищурив глаза, я увидела, как что — то белое скользнуло мимо деревьев и теперь пытается выбраться из кустов прямо ко мне.