Ханна Оренстейн - Игра с огнем [litres]

– Невероятно. Дайан… нужен я? – задыхаясь, спросил Эдди как-то вечером по телефону.

Вопреки всему он оказался ей нужен.

Говорил он как шестнадцатилетняя девочка, рассказывающая о свидании. Им было еще далеко до официального объявления себя парой, но они друг другу достаточно понравились, чтобы сходить на несколько свиданий, а это было куда больше моих ожиданий от большинства подобранных пар. Я думала, что Эдди будет самым трудным клиентом, но он оказался самым легким. Самым счастливым. Он пошел на свидание с Дайан без списка требований, ни о чем не мечтая, поэтому смог оценить ее настоящую. Может, в этом ключ ко всему: приспосабливаться к тому, что дает жизнь, а не искать то, чего в ней нет.

Я пока еще думаю, о чем будет третья колонка. Конечно, есть Минди, которая сходила с Гордоном на второе и третье свидания, но все еще хочет встречаться с другими парнями. Есть Крисси, банковская служащая, которая громко попросила свести ее с мужчинами, которых интересует связывание и доминирование (группа мамаш в кардиганах, планировавшая благотворительный аукцион для своих деток за соседним столиком кафе, так и пороняла челюсти). Есть Бретт, гей, политический консультант с улыбкой торговца подержанными машинами и впечатляющим выступлением на последнем заседании национального демократического комитета, которому нужна быстрая, как во вращающейся двери, смена впечатлений, чтобы спустить пар после целого дня кампании. И есть еще Марго, светская львица, которая встречается только с музыкантами, она хвасталась долгой интрижкой с Канье Уэстом и роняла туманные намеки на дружбу с Бейонсе. Я свела ее с любимым диджеем Анны Винтур, мускулистым парнем, работавшим моделью, но она его отвергла, когда тот признался, что его любимая книга всего лишь «Код да Винчи». «Я встречаюсь с интеллектуалами», – процедила Марго.

И есть Горемыка Гретхен, как я ее в последние дни про себя называю, которой нужен умелый теннисист, проведший много времени за границей и которого при этом боженька наделил прекрасной фактурой Джона Хэмма и кучей денег. Я привела ей частного финансового консультанта, который после колледжа вел теннисную секцию в швейцарской школе-интернате и год жил в Буэнос-Айресе. Наутро после свидания она с ноткой извращенного удовольствия в голосе отбарабанила по телефону обо всех его недостатках: да, он играл в теннис, но мало практиковался с 90-х; да, жил за границей и говорит на трех языках, но ей не показалось, что он жаждет съездить в ее любимые страны.

Она прислала дополненную версию списка с пометками, поясняющую, в чем именно мистер Инвестиционный Фонд не удовлетворил ее требованиям. И еще одну с примечаниями, после того как не удалось свидание номер два (ее привели в ужас его манеры и поведение за столом), и другую, когда не удалось свидание номер три (она сказала, что ее «отвлекали» темные круги под его глазами), и потом снова одну, когда плохо прошло свидание номер четыре (ей не понравилась «аура негатива»). В последнее время я отвечаю на ежедневные звонки Горемыки Гретхен помимо крайне подробных писем, на которые надо писать ответы длиной в тысячу слов, чтобы должным образом осветить все пункты в списке ее вопросов. Кэролайн шутки ради подсчитала, сколько я получаю в час, работая с Гретхен, и обнаружила, что я зарабатывала бы в восемь раз больше, переворачивая бургеры в «Макдоналдсе». Какая прелесть.

Не все клиенты у меня настолько запоминающиеся. Большинство тех, кого Адам зовет «женщинами из „Секса в большом городе“». Мы все прекрасно знаем этот типаж: от тридцати до сорока, умницы, куча друзей, хорошая карьера, расписание битком набито обедами с выпивкой, выходными в Хэмптоне и занятиями в модных тренажерных залах. Почти все они еврейки, решившие выйти замуж и обзавестись детьми пять лет назад. Я обнаружила несколько особо блестящих мужских особей на JDate и прогоняла их через «женщин из „Секса в большом городе“», пока не совпала ни одна пара. Я устраивала свидания с Митчеллом, педиатром, который по выходным волонтерит в приюте для бездомных; Ари, графическим дизайнером с безупречной фигурой; Ноем, старшим финансистом, у которого невероятно мимишный терьер и который был бы уже женат, будь он сантиметров на пять повыше.

Адам подошел бы по всем статьям, но я его больше ни с кем не сводила. Я добавила заметку к его профилю в базе «Блаженства», поясняющую, что он «с кем-то встречается» и никто из матчмейкеров не должен к нему обращаться.

Так. Адам. Адам, Адам, Адам. Может, Париж и город любви, но, клянусь, нет ничего более волшебного, чем узнавать кого-то в свете мерцающих огней Нью-Йорка. Уэст-Виллидж создан для долгих прогулок рука в руке, замедлений перед магазинами белья и поцелуев на набережной. Крыша его дома в Челси идеальна для питья вина под звездами. Центральный парк был задуман, чтобы валяться солнечными субботами на траве в купальниках, а весь округ Манхэттен придуман, чтобы заскакивать в кафе с бейглами и заказывать «со всем и посыпкой» горяченькими, прямо из печи.

Мы провели вместе столько времени, краснея и говоря о том, как нам повезло найти друг друга. Когда мы ездили на север города, в «Серендипити», за горячим шоколадом со льдом и снова принялись за эту тему, девушка за соседним столиком закатила глаза и громко кашлянула в нашу сторону. Мы переключились на более земные проблемы, касаясь друг друга ногами под столом. Такое увлечение случается раз в жизни.

Вот как Нью-Йорк проверяет чью-то любовь или хотя бы похоть: если ты готов вынести вонь горячего гниющего мусора, плывущую над Юнион-сквер в тридцатиградусную жару, чтобы поехать на другой конец города и заняться сексом в душной квартире, где нет кондиционера, ты понимаешь, что это все всерьез. Ура, получилось. Поздравляем, следующий ход: накопите двести долларов и отправляйтесь в «Клейнфилд» за большим белым свадебным платьем. Мазальтов.

Так проходит остаток моего лета: днем безумная работа матчмейкера, ночью водоворот романа. К сентябрю я уже не сплю в своей постели. Кэролайн не возражает; она встречается с Оуэном почти в том же темпе. Я практически каждую ночь остаюсь у Адама. Он предлагает спать в одной из его рубашек при условии, что я ничего не буду под нее надевать, но я выбираю спать голышом. Жесткие белые рубашки, как и Финансовый район, и небоскребы Мидтауна, и таблицы по-прежнему болезненно напоминают мне о Джонатане.

Он пытался со мной связаться. Несколько недель после свадьбы нас отмечали на фотографиях в Фейсбуке, и меня от этого чуть не выворачивало. Потом он пробовал звонить. Я не брала трубку, и он писал сообщения, предлагая выпить кофе и все обсудить. На них я тоже не отвечала, и меня штырило от того, как же здорово его отшить. Интересно, он чувствовал то же самое, оставаясь допоздна в офисе, когда у нас были планы?