Даниэла Стил - Зов предков [litres]

– Да, она была сильной личностью, эта ваша Вачиви де Маржерак, – согласился Марк. – И, насколько я могу судить, ее качества передались и потомкам. Я имею в виду вас. Впрочем, история знает немало подобных примеров. Вы можете гордиться такими предками.

– Вы тоже, – сказала Бриджит, думая о том, что и у самого Марка с предками все было в порядке. Его бабка и дед участвовали в войне и погибли как герои, спасая жизни других. После войны они были посмертно награждены французскими орденами.

– Но я, увы, не чувствую в себе никаких особых способностей, – призналась Бриджит. – До Вачиви мне далеко.

– Кто знает, быть может, характер вашей прапрапрабабки еще даст о себе знать, – сказал Марк. – Особенно если обстоятельства вашей жизни внезапно изменятся к худшему – как, например, сейчас, когда вас решили заменить компьютером. Кстати, вы замужем?

«Почему «кстати»?» – подумала Бриджит, но тут ей пришло в голову, что Марку просто хочется узнать о ней больше – как и ей о нем. И все же открывать ему душу она не спешила. Каким бы приятным человеком ни казался ей Марк, Бриджит не забывала о том, что через несколько дней она улетит домой, в Бостон, а он останется здесь, во Франции. Насколько она знала, расстояние в несколько тысяч миль могло стать серьезным препятствием для любых долговременных отношений, а сторонницей случайных связей Бриджит не была никогда. Спать с человеком, которого никогда больше не увидишь, ей претило, да и рана, нанесенная Тедом, была еще слишком свежа. Нет, решила она, в лучшем случае они с Марком могут быть только друзьями, и не более того.

– Я никогда не была замужем, – просто ответила она. – Несколько недель назад я рассталась с бойфрендом, так что сейчас я одна.

– Ага… – заинтересованно протянул Марк. – А почему вы расстались?

Он понимал, что это не слишком тактичный вопрос, но решил рискнуть.

– Тед – его звали Тед – преподавал археологию в университете и всегда мечтал о сенсационных открытиях. И вот его мечта сбылась – ему предложили возглавить экспедицию, которая должна раскапывать какое-то древнеегипетское захоронение. По его расчетам, это может занять несколько лет, поэтому он и решил, что дальше каждый из нас должен жить своей собственной жизнью, – сказала Бриджит, не сумев совладать с нахлынувшей на нее обидой.

– Вот как? – Марк, казалось, был искренне удивлен. – Что ж, я бы сказал – туда ему и дорога. Или вы считаете иначе? – И он пристально вгляделся в ее лицо, словно пытаясь понять, что же она чувствует.

Бриджит пожала плечами.

– Не знаю. Разумеется, я была… разочарована. Я-то думала, что наши отношения – это навсегда, но ошиблась. – Она старалась говорить спокойно, но что-то в ее голосе, видимо, подсказало Марку, что ей все еще очень больно.

– Со мной произошла очень похожая история, – сказал он. – В прошлом году я расстался с женщиной, с которой встречался почти десять лет. Я… я сделал ей предложение, но она ответила, что не хочет ни выходить замуж, ни рожать детей. Пять лет я ждал, пока она окончит медицинский колледж, потом – пока напишет диссертацию, а теперь оказалось, что я ей вовсе не нужен. Откровенно говоря, я чувствовал себя круглым идиотом, когда она мне отказала. Лишь спустя какое-то время мне стало понятно, что на самом деле мы никогда не любили друг друга, за исключением, быть может, самых первых лет. А потом мы были вместе просто по привычке. Нам было удобно и приятно изредка встречаться, спать вместе и при этом не нести друг перед другом никакой ответственности, но когда речь зашла о детях… Можно долго плыть по течению, любоваться пейзажами и ни о чем не думать, но однажды утром ты просыпаешься и осознаешь, что река занесла тебя в далекий и чужой край и что в одной лодке с тобой – посторонний человек, которого ты на самом деле даже не знаешь толком. Я тоже не был женат, Бриджит, и после всего, что случилось, я не уверен, что мне когда-нибудь захочется связать себя узами Гименея… Десять лет жизни я отдал отношениям, которые ни к чему не привели, зато теперь я наслаждаюсь свободой и делаю что хочу. Единственное, о чем я жалею, – это о годах, которые потратил впустую, но… Я все надеялся, что из наших отношений что-нибудь да выйдет, но ничего хорошего у нас так и не получилось.

Слушая его, Бриджит машинально кивала. Марк как будто рассказывал ей ее собственную историю. То же самое – почти слово в слово – произошло и у них с Тедом: из их шестилетней связи так ничего сто́ящего и не выросло.

– …Мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя, – продолжал Марк, – но теперь все в порядке. С ней мы остались друзьями. Время от времени я приглашаю ее поужинать или пообедать. Она так никого и не встретила, и мне иногда кажется – она была бы не прочь начать все сначала, но я теперь ученый, и со мной этот номер не пройдет. Да и моя нынешняя свободная жизнь мне нравится.

Бриджит вздохнула.

– А вот мы с Тедом, похоже, разошлись окончательно. Во всяком случае, он теперь слишком далеко, чтобы мы могли поддерживать приятельские отношения, а кроме того… Одним словом, наш разрыв сильно на меня подействовал. Я разозлилась на него, да и на себя тоже. Я ведь строила определенные планы, была в них уверена, но потом все рухнуло… А я даже не заметила, что все мои планы – дом, выстроенный на песке.

– Мы все порой не замечаем очевидного и злимся на себя, когда ничего уже нельзя поправить. Взять хотя бы меня: мне сорок два, но у меня по-прежнему ни жены, ни детей… Откровенно говоря, не об этом я когда-то мечтал, но теперь меня это уже не тревожит.

Марк действительно производил впечатление человека, пребывающего в мире и с окружающими, и с самим собой, и Бриджит оставалось ему только позавидовать.

– Я тоже мечтала о семье, – призналась она. – А сейчас я чувствую себя так, словно на меня напялили майку с надписью «Упс! Я, кажется, забыла завести детей!». Впрочем, я действительно забыла – слишком была занята собой и своим затянувшимся детством. Наверное, такое случается с теми, кто работает в университетах и постоянно имеет дело с молодежью. Со временем начинаешь забывать, сколько лет тебе самому, а потом… потом оказывается слишком поздно.

– Вы правы, Бриджит. Мне нравятся студенты, у которых я веду семинары, но мне не хотелось бы всегда быть преподавателем. Университетский мир слишком замкнут, и вырваться из него трудно. Порой забываешь, что настоящая жизнь течет где-то за его пределами. – Марк допил свое вино и улыбнулся. – Может быть, немного пройдемся, поищем дом, который когда-то принадлежал вашему предку?

– Отличная идея, – согласилась Бриджит, машинально нащупывая в сумочке блокнот, в котором был записан парижский адрес маркиза де Маржерака. Ей нравились открытость и откровенность Марка, к тому же с ним было интересно беседовать. Пожалуй, он ей даже нравился – совсем чуть-чуть! – и она искренне жалела, что Марк больше не живет в Бостоне. Они могли бы стать друзьями.