Валерий Попов - Разбойница

Спросив взглядом: «Ну что, поехали дальше?» — и не получив никакой ответной реакции, брюнетка продолжила показ: вынула длинный белый фен, потом — огромный женский вибратор, потом, стукая, серию насадок — сначала нежную, покрытую пушком, потом зверскую, садистскую, утыканную шипами.

Никакой реакции!

Только блондинка, почувствовав, что пора отмежеваться, пошла и невозмутимо села за свой стол у окна... наполненный, надо думать, тем же... или чем-то другим?

Брюнетка, зверея и как бы слегка пьянея от вида волшебных предметов, вытащила, брякая, изящные ручные кандалы, за ними, стуча цепью, тяжёлые ножные...

Крепко тут развлекаются!

Шеф, сменив тактику, слегка поднял бровь: так вот что здесь творилось! Брюнетка лишь с ещё большей ненавистью глянула на него.

Затем она швырнула на стол миниатюрные тисочки для сосков (знакомый инструмент!), соединённые цепочкой... потом, уже в отчаянии, потеряв надежду, стала грудой кидать порнобельё — трусы с вырезом внизу, трусики-веревки, колье-удавку... целый арсенал сексшопа где-нибудь в Суздале.

— Это все? — проговорил шеф холодно-презрительно.

Кинув последний отчаянный взгляд, брюнетка сгребла всё это в мешок, прогарцевала, описывая попкой восьмёрки, к двери и, хлопнув ею, исчезла, оставив аромат возбуждающих — даже меня — духов.

Блондинка увлечённо пиликала на компьютере.

Шеф бросил затуманенный взгляд на меня, подошел к освободившемуся столу, с размаху хлопнул маленькой ладошкой:

— Твоё рабочее место! — и яростно вышел.

...Не могу сказать, что слишком долго приходила в себя, переводила дыхание. Через минуту с визгом развела молнию на сумке и, думая над каждой вещью — нужна здесь? — загружала ящики. Фотографию сына в рамочке, подумав, всё же поставила наверх.

— Солдафон! — высоко, возбуждённо дыша пышной грудью, негодующе распахнув сочные губки, блондинка стояла возле меня. — ...Впрочем, если у тебя не было другой зацепки... — она приблизила мягкое плечо к румяной щёчке, как бы сожалея...

— Можно думать, ты зацепилась за что-то другое! — произнесла я.

Найдя ответ достойным, блондинка усмехнулась, села на стульчик передо мной, открыв белые холёные ноги, по которым хочется подниматься рукою всё выше... взяла фото Артура, глянула, со вздохом поставила обратно — и снова направила пышущий страстью взгляд к двери.

— Главное — у него уж давно и не стоит... — тут она слегка поперхнулась. — Ну может, на новенькую и стоит? — она глядела на меня остро-вопросительно.

Подумав, я стукнула по столу извлечённой из сумки фляжкой коньяку.

— Молодец! — блондинка возбуждённо вскочила к шкафчику, выдернула стаканчики. — Ну, мы покажем ему!

— Bonjour, mesdames et messieurs! Soye les bienvenus a Saint-Petersbourg [1] Здравствуйте, дамы и господа! Добро пожаловать в Санкт-Петербург! (фр.) !

Овации!.. Пока что всё шло нормально — рейс прибыл вовремя, и в автобусе, поднимающем за собой на асфальте позёмку, было не душно.

— Je m’appelle Natalie! [2] Меня зовут Натали! (фр.)

Бурные овации! Моя напарница, томная Тома, научила меня первому ударному трюку, который сразу же вызывает у французов восторг и устанавливает контакт: «Je m’appelle Natalie!» Хотя её, как вы заметили, тоже звали не Натали, она каждый раз применяла, пока мы ещё ездили с ней, этот трюк, и каждый раз с неизменным успехом: «Je m’appelle Natalie!»

Дело в том, как сразу по-дружески открыла мне она, у Жака Бреля есть популярнейшая песня о поездке в Россию «Гид Натали», и французы, которые всегда ориентируются только на известное, сразу приходят в восторг.

Вообще, с самого момента встречи туристов тебя сразу же ждет несколько «волчьих ям», куда можно ухнуть сразу и навсегда, навеки и вместе с рогами, и то, что Тома сразу добродушно мне их указала, не забуду ей никогда!

Раньше на подъезде к городу надо было рассказывать о его индустриальной мощи, количестве заводов и фабрик. Сейчас, слава богу, нет.

Вот этот усатый, ничего... И смотрит люто... Правильно, видно, говорят, что там у них с этим затруднения...

— ...installation a l’hotcl. Nuit a l’hotcl. Demain matin dejenner, la visite du musee de l’Ermitage. Ensuite, le dejeuner au restaurant «Paradis» [3] ...размещение в гостинице, ночевка. Завтра утром после завтрака посещение Эрмитажа, затем обед в ресторане «Парадиз» (фр.) .

Только я разложила свои аксессуры в номере (положено жить вместе с группой), как тут же заверещал телефон... Ого!

— Добрый ночь! — да, шустрый усач. — Могу я войти к вам сделать небольшой презент?

— О, я немного устала! Лучше завтра.

Что они, действительно, с цепи сорвались?

И тут же стук в дверь! Действительно думают, что приехали в рай? Приоткрываю дверь... Ого! Оказывается, ошиблась! Не усач, а плотный старик с лицом в прожилках, которого я ошибочно, видать, записала по категории алкашей! Потёртая фетровая шляпа сдвинута с потного лба, распахнутое потёртое пальто, каких у нас давно уже не носят.

— Я плохо говорю. Я не понял, что вы мне сказали в телефон.

По глазам видно, что отлично понял!

— ...Petit souvenir! [4] Маленький сувенир (фр.)

Действительно, весьма «пётит»: бутыль дешёвого красного вина (которое сам же немедленно выжрет) и хрустящий пакет сексколготок, которые тут же заставит надеть и растерзает в процессе акта, апоплексически наливаясь...

С другой стороны, вдруг какая-то истома начала подниматься по телу...

Уже третья неделя тянется в сладостной неопределенности. Лишь в первый рабочий мой день шеф соизволил дать рандеву, отрывистым звонком в конце дня вызвал к себе, грубо схватил за волосы, запихнул в пыльную кладовку, брякая пыльной тарой, осчастливил — и тут же вернулся за стол.

— Поняла? — горделиво проговорил он, как памятник поднимаясь за столом.

— Что именно? — стряхивая пыль с ушей, поинтересовалась я.

— Забеременеешь — уволю! — отрубил он.

— Слушаюсь! — отчеканила я.

Третья неделя... Повалить, что ли, эту тушу на себя, прямо не снимая с него пальто и шляпы? Хоть небольшую тесноту почувствовать в этой моей вечной пустоте? Что там у него? Что-то наверняка нащупается!

Жарко шептать, покусывая ему ухо: «Cheri, entre, entre! Oui, comme ca, comme ca!» [5] Милый, войди в меня, войди! Да, так, так! (фр.)

Но нет! Работа прежде всего!

Лепеча «...matin dejeuner et la visite du musee de l’Ermitage» [6] ...утром завтрак и посещение Эрмитажа (фр.) , пышной грудью вытеснила его за дверь.

Теперь наполнить ванну со всеми солями, пеной, ароматизирующими таблетками, расслабиться, забыться, слегка побаловать себя пальчиком — и спать.

Вообще, «на туристах» я оказалась случайно — Паншин брал меня как «офисменеджера», с отправлением, в основном, наших туда, но тут у Томы начались зверские семейные заморочки — и выехала я... Чуть не позвонила вниз, выяснить — уж ладно, — где этот потный старик. Но хлопнула себя по руке и погрузилась в пену.