Евгений Мороков - Отчаянный марафон

— Ты чего такой серьезный сидишь? — Я повернул голову в сторону голоса и увидел девушку Димы.

— Иногда алкоголь не выводит все печальные мысли из головы.

— И что же это за мысли? — она придвинулась ко мне. Длинные каштановые волосы пробежались по грязной стойке.

— Самые ужасные. Представляю, каким будет утро.

— Не думай об этом. Еще вся ночь впереди.

— Согласен. Дима еще не пришел?

— Нет, он написал, чтобы я его не ждала, а возвращалась домой. — Снова эта блондинка в голове.

— Полагаю, это правильное решение.

— Возможно, ты прав. Не проведешь меня? — она коснулась руки, затем взяла рокс и допила виски.

— Черт, у меня больше нет алкоголя и денег, — я смотрел на роксы Вани и Егора.

— По дороге есть магазин. Мне бы не помешала бутылочка вина на утро.

— Эх, только ради вина. — Я отпил из рокса брата и пошел на выход. Егор указательным пальцем коснулся виска, а потом кинул его в мою сторону. Я кивнул в ответ.

Путь до ее номера вышел очень быстрым, даже с учетом магазина с небольшой очередью. Заходить она не хотела, а побежала на пляж, раскинувшийся всего в метрах тридцати от дома. Я прикинул в голове, сколько стоят сутки на первой линии и порадовался, что живу в минутах пятнадцати от пляжа.

Я протолкнул пробку внутрь и сделал несколько глотков красного вина. Она выхватила у меня бутылку и побежала к воде. Море глушило все мысли, оставляя легкое шипение в голове. Оставив обувь рядом с ее босоножками, я пошел за ней.

— Подтяни джинсы, — смеясь, сказала она.

— Да плевать.

— Ну ты и дурак, — она засмеялась и пошла вдоль пляжа.

Черное платье чуть выше колен кружилось вокруг стройных ног. Она ступала медленно и аккуратно, наблюдая, как следы исчезают от касаний волн. Я забрал бутылку и сделал несколько шагов в черное море. Вода тронула коленки и отошла обратно.

— Меня, кстати, Настя зовут, — произнесла она, подходя ко мне.

— Это было необязательно. — Глоток теплого напитка. Она подошла ближе, сделала глоток и вернула мне бутылку.

— Почему же? Обязательно. Я просто не хочу, чтобы ты меня забыл. — Она развернулась и пошла на берег.

— Это ни к чему. — Она продолжала идти молча. — Правильно, пора домой. — Я побрел за ней, держа в руках бутылку.

— Я завтра уезжаю, — крикнула она, играя правой ногой с волнами.

— Здорово. Наверное. — Она взяла бутылку, хорошенько пригубила, затем поставила ее на свой след от ноги.

— Только не говори мне, что ты все выпила.

Настя подошла ко мне вплотную, ее грудь коснулась моей. Я чувствовал, как алкоголь побеждает рассудок. Как море и вечер придают ее лицу волшебства. Длинные волосы легли на левое плечо, открыв правую сторону утонченной шеи, большие игривые глаза и остатки вина на губах. Я провел рукой по гладкой щеке до подбородка, затем она подалась вперед, встречая мои губы. Медленно, вытягивая каждую ноту наслаждения, мы понеслись вперед. Рука коснулась талии, вторая шеи. Мы никуда не спешили, у нас было время. На секунду мне показалось, что трезвость настигла меня. Я чувствовал абсолютно все ее движения, контролировал свои. Это был танец, который мы знали наизусть, но все еще получали удовольствие от его исполнения.

Я возвращался в бар, не осознавая до конца происходящее в эту ночь. В руке полбутылки вина, а впереди дорога, встречающая разнообразной музыкой, пьяными лицами, счастливыми в этот час. Забуду ли я Настю? Вряд ли. Забуду ли этот вечер? Вряд ли. Этот час? Абсолютно точно. Как много теряет наша память, оставляя нам крохи воспоминаний. Иногда они сладкие, как сахар на корке хлеба с маслом, а иногда мерзкие и отвратные, как огромные куски вареного лука, вызывающие приступы рвоты.

Бар был полупустой. Димы там не оказалось, как и Егора, зато за барной стойкой сидел Ваня. Он что-то нашептывал девушке, находившейся по правую сторону. Шаг за шагом его рука сползала с плеча на талию. Скрытое завоевание с помощью лестных слов. Я присел рядом с ним.

— О, Макс. Твой брат отправился на поиски, — сделав поворот туловищем на сто восемьдесят градусов, пробурчал он.

— На какие поиски? — я искал глазами рокс.

— Тебя пошел искать, — он протянул мне стакан. — Твой брат сбежал, не выпив со мной.

— Он просто знал, что я вернусь, — я отхлебнул треть напитка.

Разговор закончился, Ваня вернулся к охоте в открытом поле. Усталость и сон начинали поглощать разум. Мне впервые за долгое время захотелось спать. Почувствовать запах чистого покрывала, наволочек, простыни. Прилечь на мягкий матрас, обнять любимую девушку и выспаться уже наконец-то. Вот только вместо этого меня ожидает одноместная старая скрипучая кровать, побитое временем одеяло и нескончаемые тревожные сны, будившие меня по несколько раз на ночь последние полгода.

Стакан выскользнул из рук и полетел на кафель. Звук разбитого стекла писком донесся до ушей, заставив приоткрыть глаза. Один из барменов обратил на меня внимание. Взглянул и покачал головой, словно разочарованный тренер в минуту падения спортсмена.

— Сколько с меня? — как можно громче промычал я.

— Дружище, забей, — проговорил бармен, подойдя ко мне.

— Нет! Сколько с меня! — упорство и тупость заиграли на сцене.

— Послушай, тебе пора домой.

— Возможно! Сколько?

— Сто рублей, — спокойно объявил он.

— Хорошо! Завтра занесу.

— Ну ты и чудак.

— Завтра занесу. Обещаю. Запомни.

— Как скажешь, — он ухмыльнулся, затем отправился расставлять бокалы.

Дорога домой превратилась в мучение. Бутылка вина осталась в баре, веселье осталось в баре, ночь осталась в баре. Теперь весь смрад подползал ко мне из всех темных уголков. Грязь покрыла набережную. Это все — мы. Мы оставляем весь этот хлам, мы не хотим жить среди мусора, в то время как сами превращаем все и всех вокруг в биомусор. Парочки прячутся за углом, другие выбрали парапет — животные, пожирающие друг друга. Музыка царапает зубы, прикусываю щеки, надо спасаться, бежать домой.

Оставляю позади набережную, иду вдоль крохотных ларьков, последняя надежда на задние карманы, да, осталась все-таки сотка, нужно раздобыть бутылочку пива. Окна открываются и закрываются, все кричат про закон, будто бы они знают всю конституцию наизусть. Когда они успели стать такими примерными? Всего лишь одна бутылка пива и только. Вижу рыжего спортсмена с литровой бутылкой. Его спортивный костюм мне бы сейчас пригодился, на улице стало прохладно, мысль о купании становится для меня дикой. Он тычет бледным пальцем, указывая на единственный шанс, который ничем не отличается от других. Маленькое окно, чертово маленькое окно.

— Бутылку пива, будьте добры. — Окно закрывается.

— Эй, Марин, — звучит голос позади меня, ему надо откашляться. — Это свой, продай ему, слышишь?!