Алена Некрасова - Зарисовки одной дамочки

Еще минут через пять Клариса, тяжело вздохнув (словно сбросив с себя все тяготы жизни), начала рассказывать нам о том, какое получила вчера вечером потрясение от просмотренной ею телевизионной программы, рассказывающей о несчастных молодых девочках, которых использовали в детских порнофильмах, прикрываясь обещаниями сделать из них моделей. Повествование, прерываемое время от времени театральным закатыванием глаз, ломанием рук, всхлипываниями и вздохами, длилось минут двадцать.

— Боже мой! — чуть не умирая, вещала Клариса, — как их только земля носит! Девочек восьми-двенадцати лет растлевали взрослые, мерзкие дядьки. Им что, взрослых теток не хватает? Их надо публично кастрировать за такие злодеяния. Кто они после этого?! Животные! Ублюдки! Мерзавцы! У меня вчера из-за этого давление поднялось, пришлось врача вызывать.

— Кларисочка, голубушка, не убивайтесь Вы так, — это Катя с абсолютно вымученным подхалимажем попыталась привлечь внимание хозяйки дома к своему визиту. — Я хотела бы предложить Вам стать спонсором в одном мероприятии…

— Сударыня, как Вас там… — морщит свой носик Клариса.

— Катя, — подсказываю я.

— Да. Катя, — еле шевеля губами, произносит молодая женщина, всем своим видом показывая, как скорбит о девочках. — Вы знаете, мне муж рассказывал о Вашей просьбе. Понимаете, еще дня два назад не было бы никаких проблем, но после вчерашней программы, — Клариса, подносит бумажный платок к уголкам своих сухих глаз, — это просто невозможно. Я хочу помочь этим детям. Им столько пришлось пережить!..

Не вышло… Визит прошел впустую. Возвращаемся домой в Москву.

— Не верю! Ни одному ее слову не верю! Отговорка, не более того! А самое смешное, что я хотела попросить денег на мероприятие, связанное с помощью детям, подвергшимся сексуальному насилию со стороны взрослых.

Я молчу и думаю. Как все это неприятно, мерзко и противно. Как нужно деградировать мозгами, чтобы заставить ребенка служить своим извращенным желаниям? Но я бы не кастрировала этих нелюдей публично. Среди них бывают и женщины — им отрезать-то нечего. Я бы их публично клеймила, как скот. Прямо на лбу выжигала бы надпись: «Я — любитель малолеток».

— Ну познакомь меня с ней! — умоляет меня Маня. — Это же так интересно!

Речь идет об одной даме-астрологе, которая помогает создать благоприятный Фэн-Шуй квартиры, в соответствии с астрологией блуждающих звезд. И делает, надо сказать, просто великолепно.

— Зачем? — пытаюсь я отделаться от подруги. — Ты и так уже повернута на всякого рода чудачествах. Тебе еще только Фэн-Шуй не хватало.

— Ты не понимаешь! — не унимается Маня. — Это ведь восточная мудрость. Ей пять тысяч лет!

Я закатываю глаза. Но Марина (а так зовут астролога) стоит того, чтобы хотеть с ней познакомиться. Она невысокого роста, чуть полновата в бедрах, с хорошими темными волосами, которые постоянно прячет под париком. Одевается Марина немного чудно, но это не лишено своей гармонии. Если кто-то другой попробует ее стиль, то будет похож на чучело в огороде, а на ней это смотрится просто мило. Недавно она поразила меня тем, что села на диету. Но на диету не простую, а сухую. Другими словами, она две недели просуществовала без еды и воды.

— Это просто здорово! — с восторгом рассказывала мне об этом Марина. — Такие ощущения! Я даже сознание теряла!

Ничего не скажешь — «приятные» ощущения…

Помнится, она сделала астрологический прогноз одной моей хорошей знакомой, профессору искусствоведения Паоле Волковой, чей портрет висит в Третьяковке. И вот звонит мне Паолочка и говорит:

— Мой ангел (она так обращается ко всем, кого любит), Мариночка сделала мне такой замечательный гороскоп! Она позвонила и сказала: «Паола, у Вас все будет хорошо, начиная с 2010 года! Так хорошо, что Вы себе даже не представляете!». Скажите мне, моя дорогая, она что, забыла, сколько мне лет (я тихо про себя засмеялась)? Конечно, в 2010 году мне будет очень хорошо! Я буду находиться или в полном маразме, или вести задушевные беседы с ангелами.

Сережа Берменьев также увлекся Фэн-Шуй, и теперь его большая квартира на Зоологической напоминает магазин «Светлый путь». Со всех сторон на тебя смотрят предметы, задача которых заключается в одном: привлечь положительную энергию «Шэн-Ци» и убить смертоносную «Ша-Ци». Поющие ветра, колокольчики, пагоды, панно, фигурки фениксов, черепашки, рыбки, бурлящие фонтаны и переливающиеся кристаллы так и пытаются ввести пришедшего в гости в состояние летаргического сна (убить, так сказать, весь негатив на корню, еще в прихожей).

Захожу к нему недавно утром, залезаю с ногами на широкий диван и понимаю, что еще немного, и я впаду в транс. Этому способствует и буддийская музыка, своими звуками заполняющая все пространство. У меня начинают слипаться глаза. Но я мужественно борюсь со сном и наблюдаю, как Сережа начинает медленно поливать фикус, стоящий на невысокой тумбе рядом с диваном. Через минуту вода так же медленно начинает струиться из горшка на пол.

— Надо тарелочку поставить, — даю совет Сереже.

— Она там есть, — отвечает он, растягивая слова, затем переводит взгляд на лужу, растекающуюся под тумбой, вздыхает и, шлепая босыми ногами по полу, удаляется на кухню за бумажными полотенцами.

«Может, на меня уже энергия квартиры так действует?» — думаю я и внимательно смотрю на горшок. Тарелочки там нет. «Наверное, в этой квартире давно другое измерение, а я со своим трехмерным не вижу дальше своего носа…»

Через час, когда я, вновь полная жизненных сил, занимаюсь своими делами дома, звонит Сережа:

— Знаешь, после твоего ухода у меня рыбка подохла. Черная.

Я собираюсь открыть рот и предположить, что рыбку, скорее всего, перекормили, но не успеваю — Берменьев, словно читая мои мысли, говорит:

— Правда, я, может, и сам виноват. Перекормил. А еще у меня разбился большой хрустальный шар. Дорогой.

— Ну, если еще и шар.., — говорю я, немного подумав, — тогда есть два варианта: или рыбка умерла от старости, или от аллергии… на меня.

Двадцать лет назад я первый раз в своей жизни столкнулась с настоящей магией. Дело было так. Я с подругой возвращалась на поезде в Москву после отдыха на море. Минут через двадцать, после того как поезд отошел от перрона города Махачкала, к нам в купе подсела цыганка. Немолодая, без вещей, с маленьким, лет трех, ребенком на руках и с большим животом, указывающим на то, что скоро у нее народится еще одно чадо. Мы разговорились. Она оказалась сербиянкой. На плохом русском цыганка поведала нам, что отстала от своего табора и теперь нагоняет его на поезде. Так как дорога предстояла до Москвы дальняя — два дня в пути — а денег у нее не было, мы с подругой всю дорогу кормили и развлекали ее с малышом. Часа за два до прихода поезда в Москву она сказала, что в знак благодарности погадает нам на картах. Подруга отказалась, а я согласилась. Цыганка вынула из кармана длинной цветастой юбки колоду карт, которые произвели на меня неизгладимое впечатление. Они были абсолютно черные с золотой окантовкой по краям, без единого знака, обычно указывающего на принадлежность карты к бубнам, трефам, пикам или червям.