Софи Кинселла - Ты умеешь хранить секреты?

– Я хочу одного: забыть обо всем этом, – заявляю я. поджимая губы, – и начать новую жизнь.

– Ну уж нет! – взвизгивает Джемайма. – Не будь дурой! Это твой единственный шанс отомстить! Ничего, мы его достанем!

Я никогда еще не видела ее такой оживленной. Она роется в сумочке, достает крохотную сиреневую записную книжку из «Смитсон'а» и ручку от Тиффани.

– Итак, что мы знаем? Глазго... План «Б»... Перевод...

– Кстати, – задумчиво спрашивает Лиззи, – у «Пэн-тер корпорейшн» ведь нет филиалов в Глазго?

Я оборачиваюсь и цепенею от изумления. Моя подруга что-то чертит на бланке с таким видом, словно решает заумную головоломку. Я вижу слова «Глазго», «перевод», «план „Б“, а также квадрат, в котором она записала все буквы, из которых состоит слово „Шотландия“, и теперь пытается составить из них новое слово.

Господи Боже!

– Лиззи, что ты делаешь?

– Так... чепуха. – Она краснеет. – Пойду, пожалуй, посмотрю кое-что в Интернете. Просто из любопытства.

– Послушайте, вы, обе, немедленно прекратите! – кричу я. – Если Джек не хочет делиться со мной. . то и я... ничего не желаю знать!

Неожиданно на меня наваливается свинцовая усталость. Все тело болит, словно меня били папками. Не нужны мне подробности таинственной жизни Джека. И не собираюсь я об этом думать. Сейчас пойду полежу полчасика в горячей воде, потом завалюсь спать и забуду, что вообще была с ним знакома.

Только вот забыть не получается.

Не могу я забыть Джека. И нашу ссору.

Перед глазами все время стоит его лицо. И глаза, чуть прищуренные под ярким солнцем. И корзина с вереском на счастье.

Я лежу в постели, разгоряченная, взбудораженная, и перебираю в памяти каждое слово. Чувствую ту же боль. То же разочарование.

Я рассказала о себе все. Все. А он даже не открыл мне...

Пусть. Все равно.

Плевать.

Я больше не стану о нем думать. Он может делать что хочет. Например, упиваться своими дурацкими секретами.

Удачи ему. Вот и все. Я выбросила его из головы.

Навсегда.

Смотрю в темный потолок.

И что он хотел сказать этим: «Такое ли уж это несчастье, если люди знают о тебе правду?»

Ах как он красноречив! Как убедителен! Мистер Загадка. Мистер Деликатность.

Мне следовало бросить ему это в лицо. Мне следовало...

Нет. Перестань накручивать себя. Все кончено.

Утром, пробираясь в кухню, чтобы заварить чай, я полна решимости. Отныне я вообще не стану думать о Джеке. Finita. Fin. Конец.

– Итак, у меня три версии, – объявляет Лиззи с порога. Она еще в пижаме и держит в руке рабочий блокнот.

– Что? – уныло спрашиваю я.

– Насчет большой тайны Джека. У меня три версии.

– Только три? – усмехается Джемайма, завязывая пояс белого халата и доставая из кармана записную книжку. – Лично у меня – целых восемь.

– Восемь?! – недоверчиво восклицает Лиззи.

– Не желаю я слышать ни о каких версиях! Мне очень больно, неужели не понимаете? И неужели не можете из уважения к моим чувствам оставить эту тему?

Они непонимающе смотрят на меня, прежде чем переглянуться.

– Восемь? – окончательно расстраивается Лиззи. – Как только ты их накопала?

– Легко! Но и у тебя тоже что-то интересненькое, – отвечает Джемайма великодушно. – Давай выкладывай.

– Ладно, – раздраженно бурчит Лиззи. – Номер первый: он переводит всю «Пэнтер корпорейшн» в Шотландию. Ездил туда прощупать почву и не хотел, чтобы ты проболталась. Номер второй: он участвует в какой-то финансовой махинации...

– Что? – перебиваю я. – А это еще почему?

– Я нашла аудиторов, проверявших последние отчеты «Пэнтер корпорейшн», и все они имеют связь с какими-то скандалами. Это, разумеется, ничего не доказывает, но если Харпер ведет себя странно и толкует о каких-то переводах...

Она корчит многозначительную гримаску. Я не знаю, что ответить.

Джек – мошенник? Махинатор? Нет. Не может быть. Он не такой.

Впрочем, какое мне дело?

– Позволь заметить, что обе версии кажутся мне крайне малопращюподобными! – Джемайма приподнимает брови.

– Тебе никто не мешает изложить свои, – огрызается Лиззи

– Пластическая хирургия, разумеется! – торжествующе объявляет Джемайма. – Харпер делал подтяжку и не хочет, чтобы кто-нибудь узнал. Поэтому делает процедуру ц Шотландии. И я знаю, что означает буква Б в плане «Б».

– И что же?

– Безоперационное разглаживание морщин. Поэтому он и прервал свидание так неожиданно. У доктора случайно образовалось «окно» в расписании, а друг примчался, чтобы сказать Джеку...

– Интересно, с какой планеты спустилась к нам Джемайма?

– Джеку в голову бы не пришло разглаживать морщины! – отмахиваюсь я. – Или делать подтяжку!

– Откуда тебе знать, – усмехается Джемайма с видом умудренной опытом особы. – Сравни его недавнее фото со старым и, бьюсь об заклад, сразу увидишь разницу...

– Ладно, мисс Марпл, – вмешивается Лиззи, поднимая глаза к небу. – А где остальные семь версий?

–Сейчас-сейчас... – Джемайма переворачивает страничку записной книжки. – А, вот эта совсем неплоха. Он мафиози. – Она делает драматическую паузу. – Его отца застрелили, и он решил расправиться с главами остальных семей.

– Сильно смахивает на «Крестного отца», – фыркает Лиззи.

– Ой, правда! – расстраивается Джемайма. – То-то мне показалось знакомым... – Она старательно вычеркивает версию. – Вот еще одна. У него брат, страдающий аутизмом...

– «Человек дождя».

– Точно. Черт! Тогда, может... или это... – Она вычеркивает строчку за строчкой. – Остается одно. У него другая женщина.

Я буквально подпрыгиваю от неожиданности. Другая женщина! Об этом я и не подумала!

– Интересно. Это и моя последняя версия, – говорит Лиззи извиняющимся тоном. – Другая женщина.

– Вы обе так думаете? – теряюсь я. – Но... но почему? Я вдруг кажусь себе совсем маленькой. Маленькой и глупой. Неужели Джек с самого начала водил меня за нос? Значит, я оказалась еще наивнее, чем надеялась!

– Вполне логичное объяснение, – пожимает плечами Джемайма. – У него тайная связь с какой-то шотландкой. Когда вы встретились в самолете, он как раз ее навещал. Не хотел, чтобы пресса разнюхала. Она продолжает звонить ему: кто знает, может, они успели поссориться, она без предупреждения приезжает в Лондон, и ему приходится бежать к ней.

Лиззи сочувственно смотрит в мое потрясенное лицо.

– А вдруг он просто переводит компанию, – ободряюще говорит она. – Или замешан в афере.

– Говорю же, мне все равно! – выпаливаю я, обмахивая горящие щеки. – Это его дело. И на здоровье ему!

Достаю из холодильника пакет молока. Машинально отмечаю, что руки снова дрожат.

Деликатное и запутанное... Может, теперь под этим подразумевается «я встречаюсь с другой»?