Татьяна Лебедева - Осень нелюбви

— Александрова, сегодня твой день! Сегодня все разговоры о тебе! Хотя я все, что хотел, уже высказал тебе неделю назад. Надеюсь, ты не обиделась. А теперь внимание! Хочу всем сказать. Даша, я тебя два года любил! А теперь разлюбил! — он глупо засмеялся и пролил водку.

Все молчали, никто не пил. Я посмотрела на Ларису — она спокойно сидела, потупив глаза в стол, так же, как и все. Ни один мускул на ее лице не дрогнул, брови ее не приподнялись, а губы не пошевелились. Она была бесстрастна, будто ее это совсем не касается. И у меня закралось сомнение: а может быть, Рома сказал мне правду, и у них действительно ничего нет?

Рома раскачивался над столом, как огромная мачта во время шторма. Одной своей большой жилистой рукой он вцепился в плечо бедному Коленьке, чтоб не упасть, другой держал стакан. Коля испуганно поморщился, но плечом не повел, а даже будто напряг его, чтобы Рома крепче держался.

— Даша, с днем рожденья!… Может, поцелуемся? — Рома даже начал отодвигать стул, чтоб выйти.

— Рома, я прошу тебя, перестань! Ромочка, сядь, пожалуйста!

Он неприятно захихикал.

— Вы слышали, она назвала меня Ромочка! Первый раз за два года она назвала меня Ромочка!

Никто не комментировал. Я вышла из-за стола и стала одеваться. Оставаться здесь дальше не имело смысла. Хотелось только поскорее забыть все произошедшее.

На темной холодной улице не было ни души, только скрипели переворачивающиеся пластинки на рекламном щите над стоянкой. Рома догнал меня у машины. Я услышала его голос и обернулась, он ковылял ко мне в свете фонаря.

— Даша, уже? Даже не обнимешь на прощание?

— Ром, прекрати!

— Ты знаешь, что я пью из-за тебя?

— Нет.

— Только потому, что ты меня не любишь.

— Ерунда какая-то.

— Я говорил тебе, что ты эгоистка?

— Сто раз.

— Ты бесчувственная эгоистка! Господи, зачем я веду себя, как дурак?!

— Ты прав. Хватит позориться.

Я села в машину. Он остановился возле дверцы.

— Ну пока!

— Пока.

На самом деле, мне было больно! Стыдно за него и очень больно! Сердце сжималось. Зачем он так ведет себя? Зачем все выставлять напоказ? Я ведь и сама по нему очень скучала. И, честно говоря, если б он захотел со мной помириться и попросил прощения за все гадости, что наговорил мне… Но уже поздно. Похоже, сегодня он сжег свои корабли.

Я завела машину, тронулась. Поставила диск The National, грустный, меланхоличный, как начало моего нового года жизни. Очень хотелось быть оптимистом и верить, что дальше будет лучше. Но Мэтт Бернингер будто резал ножом по сердцу, оставляя мурашки на руках, и говорил, что надеяться не на что.

* * *

Столик в ресторане был заказан заранее, и мои подруги уже ждали меня там. Их у меня было всего две: Лора и Инга. Вероятно, подруг должно быть больше, но так как я интроверт, этого мне хватало сполна. Вообще я давно заметила, что для близкого общения мне необходимы лишь три человека: три подруги в школе, три подруги в институте, парень и две подруги. Если вдруг появлялся четвертый человек, который требовал моего внимания, мне казалось, что в жизни начался неуправляемый хаос, меня разрывали на части, и я чувствовала себя душевно истощенной. Раньше моим третьим близким человеком был Рома, теперь его заменила Аня. Но она жила в Киеве, и поэтому сегодня за столиком в ресторане ее не было.

Лора и Инга сидели возле искусственного водопада, который благодаря подсветке казался то синим, то зеленым, то ярко-розовым. Брызги плясали возле пластиковой листвы и небольших фигурок русалок и животных и чуть-чуть не долетали до абсолютно прямой спины Лоры. С Лорой мы жили рядом и дружили лет с 12-ти. Она была высокой, стройной брюнеткой с короткой стрижкой, похожая на Ирину Апексимову. На тонких длинных пальцах всегда был безупречный маникюр, грациозную фигуру подчеркивали платья самых модных фасонов. Лора была перспективным адвокатом, она точно знала, чего хочет, — и педантично, день за днем выстраивала свое благополучное будущее. И хотя ее рациональность и сознание собственной красоты делали ее стервой, что безумно нравилось мужчинам, Лора была хорошим другом. Не раз она вправляла мне мозги и удерживала от беспечных поступков.

С Ингой, натуральной блондинкой с высокой грудью, человеком открытым и легким, мы познакомились два года назад в поезде. Я ехала в командировку, она — на мастер-класс какого-то известного дизайнера. Каким-то образом ей удалось разговорить меня. А сделать это достаточно трудно: я никогда не вступаю в диалоги со случайными попутчиками, таксистами, консьержками и прочими незнакомыми людьми. Но Инга была искренней и чистосердечной, она тут же поделилась со мной, что мечтает открыть свой собственный модный магазин женской одежды, какого в Курске еще не было. С лучшими марками мировых брендов, с единичными экземплярами из капсульных коллекций российских дизайнеров, с индивидуальным подходом (Инга хотела сама консультировать клиенток, помогать им подбирать вещи по фигуре и правильно их сочетать). Но пока денег не было, Инга ездила на мастер-классы, училась по блогам мировых дизайнеров и рассматривала витрины чужих бутиков. Она очень надеялась на помощь своего мужчины, но бизнес у того еще только развивался, и он не торопился раскошеливаться.

Я вынырнула из темноты зала под разноцветные лучи подсветки у водопада, — и девочки заулыбались и приветливо замахали мне руками. Глаза у обеих ярко светились радостным предвкушением веселого вечера.

— Ты машину на стоянку поставила? — тут же спросила Лора, — Потому что за руль ты сегодня уже не сядешь!

— Привет! Да, поставила. Вы сделали заказ? — поинтересовалась я.

Они утвердительно кивнули.

— Заказали три Космополитена.

Обе блаженно откинулись на спинки стульев. Их довольные чеширские улыбки расплылись в воздухе, — а я не могла себя заставить расслабиться. Мой рот будто сковало ледяной коркой, я пыталась улыбнуться, но уголки никак не ползли вверх. Я чувствовала себя стариком-импотентом, который не в силах подарить удовольствие и веселье красивым молоденьким девушкам.

— А из еды?

— Давайте возьмем большой сет роллов! — предложила Инга.

— Только чтоб теплые роллы входили в сет. Я ем только теплые и с угрем, — строго сказала Лора.

Галантный официант на серебряном подносе принес нам коктейли. Мы сделали заказ. Официант все записал, деликатно улыбнулся и пожелал хорошего вечера. На столе остались три запотевших бокала с апельсиновыми дольками. Холодный Космополитен согревал теплым розовым светом, у Инги тут же заалели щеки.

— Даша, ты светлый и добрый человечек, — подняла она бокал. — Я желаю тебе, чтоб ты никогда не менялась, а оставалась такой же сердечной, душевной, отзывчивой, чтобы так же любила мир, людей, нас, твоих друзей, чтобы работа доставляла тебе только удовольствие, а родные радовали каждый день! За тебя! С днем рождения!