Кит Стюарт - Дни чудес

Повисает тишина, а потом мы обе разражаемся хохотом. Безудержным громким хохотом, мы едва дышим от смеха. Салли хватает меня за руку.

– Ты выиграла, – говорит она, когда к ней возвращается дар речи. – Извини, но ты более жалкая, чем я.

И мы вновь начинаем ржать.

Когда Салли наконец приходит в себя, она выпрямляется, вытирает глаза и смотрит на меня:

– Ключ у тебя с собой? – (Я вынимаю его из кармана и показываю ей.) – Тогда чего же мы ждем?

– Я боюсь, – говорю я.

– Не бойся, – отвечает Салли, вытирая глаза. – Теперь мы супергерои. Мы непобедимы.

Мне хочется сказать: ты всегда была моим героем, Салли, но я молчу.

Милая моя Уиллоу!

К одиннадцати годам я стала по-другому относиться к пьесам, поставленным ко дню рождения. Папа как-то купил мне книгу по истории театрального дизайна, и я всерьез заинтересовалась машинерией сцены, декорациями, колосниками и софитами, всеми этими приспособлениями и техникой. Теперь меня интересовала именно эта магия.

К тому же я сочинила постановку, меняющую привычные штампы. Во многих сказках, на которых я была воспитана, девушки изображались как жертвы или награда. Их запирали в башнях, отравляли колдуньи или заставляли ночи напролет прясть золото из соломы. Они были предметом торга между отцами и принцами, их выдавали замуж или ими жертвовали. Все это противоречило комиксам, которые я читала. Чудо-женщина никогда не вышла бы замуж за принца только потому, что он танцевал с ней на балу. Полагаю, во мне пробуждалась феминистка. Вы с ними встречались? Они забавные.

Итак, в сентябре 2000 года я сказала папе, что хочу, чтобы на мой день рождения поставили «Спящую красавицу». Но в этом был подвох. Красавцем должен быть мужчина, и его должна спасти принцесса. Бoльшая часть молодых парней, участников драмкружка, отнеслась к этой идее с сомнением, но Шон – самый крутой из них – сказал, что рожден для роли красивого парня, ожидающего, когда его спасут. Наташа вызвалась сыграть принцессу. Итак, исполнители главных ролей у нас были. Каждый вечер я просиживала с Салли, и она показывала мне, как устанавливать декорации, как использовать задник, как применять материалы – гипс, дерево и муслин. У нас были замечательные идеи по поводу концовки пьесы – когда принц засыпает и вокруг замка вырастает гигантская живая изгородь. Полотнища с нарисованными зарослями ежевики и терновника с помощью блоков воздвигались бы вокруг спящего юноши.

Но по мере приближения спектакля возникли две серьезные проблемы. Шона на неделю поставили в график ночных смен, и ему пришлось отказаться. А потом несколько более тяжелая проблема: я подхватила инфекцию дыхательных путей, переросшую в пневмонию, и меня положили в больницу. За день до моего дня рождения. Я была безутешна. Много раз в жизни я злилась и досадовала на свою болезнь, но тот случай совершенно выбил меня из колеи.

Но Салли не хотела сдаваться. Она пробилась к главной медсестре моего отделения и обсудила с ней безумный план. Они собирались сыграть пьесу в общей комнате, выходящей в один коридор с моей палатой, и всех детей приглашали посмотреть. Каким-то образом она получила разрешение.

Вот так в мой одиннадцатый день рождения папа отнес меня по коридору отделения в импровизированный театр. Сценой служила кровать, увешанная китайскими фонариками и окруженная раскрашенными картонными башенками, изображающими замок. Когда король с королевой приветствовали приход в мир своей дочери, ее роль исполнил манекен для отработки искусственного дыхания. Функцию прялки взял на себя кардиомонитор. В последний момент именно Джей исполнил роль принца. Он сказал своей маме, что хочет помочь другу (мне!). По крайней мере, ему достался поцелуй от Рейчел, игравшей героиню, которая с боем пробиралась к спящему монарху через терновник из гофрированной бумаги, натянутой поперек коридора.

Небольшая зрительская аудитория, набившаяся в ярко освещенную комнату с белыми стенами, состояла из друзей и их родственников – привычная компания. Я заметила, что Фила нет, и папа спросил почему. «О, ему нездоровится», – сказала Салли, быстро сменив тему. Только через несколько лет после этого я узнала, что он фактически отказался прийти. Он возражал против того, чтобы Джей сыграл Спящего красавца, крича, что его сына выставили на посмешище. Но Джей не поддался, как и жена. Думаю, в тот момент Салли впервые начала сомневаться в своем муже.

Никогда не забуду эту пьесу. Именно тогда я поняла, что сама идея театра очень гибкая. Театр не обязательно привязывать к определенному месту. Больше десятка человек набилось в комнату, освещенную китайскими фонариками и зеленой светящейся надписью «Выход». Из отделения в комнату просачивались яркие лучи света, и каждый раз, когда по коридору проходили врач или медсестра, на сцене мелькали тени. Я была такой слабой и изможденной, что мне казалось, будто все это происходит во сне. Какая-то часть меня по-прежнему сомневается, был этот спектакль вообще или только приснился мне. Может, вся пьеса – плод моего больного воображения?

Позже я прочитала, что некоторые историки полагают, будто поначалу сказки рассказывались старухами девочкам как закодированное предостережение в отношении мужчин и светского общества. В то время я понимала только, что разлюбила магию волшебных сказок, но в тот вечер – благодаря самоотверженности лучшей подруги моего папы – сказки снова заявили о себе.

Мы стоим в конце дорожки, ведущей к дому Маргарет. Ключ зажат у меня в руке. Я почти у цели.

Ну, давай сделай это!

Я чувствую себя супергероем до того самого момента, как толкаю скрипучие черные ворота и вылетевшие из живой изгороди воробьи пугают меня до смерти. Впереди маячат яблони с искривленными узловатыми ветками, как будто принявшие новые зловещие очертания, как в заколдованном лесу из книги сказок.

– Хочешь, чтобы я пошла с тобой? – спрашивает Салли, стоя на тротуаре.

– Если ты не против, – говорю я.

Она улыбается, и мы начинаем вместе пробираться по дорожке, стараясь не наступать на крапиву и упавшие сгнившие яблоки, кишащие осами. У входной двери я заглядываю через стеклянную панель и вижу, что все осталось таким, как было в последний раз, только теперь маленький столик в прихожей завален нераспечатанной почтой и местными газетами. Когда мы заехали к поверенному Маргарет за ключом от входной двери, он сказал, что заходил в дом немного прибраться, но ключа от зеленой двери у него не было.

– Мне не терпится узнать, что вы найдете, – сказал он. – Не думаю, что там будет много вещей. Она была очень разборчивой и презирала беспорядок.