Александр Кириллов - Моцарт

« Февраль 1782 г.

— от мадам Ланге мне всегда достаются обноски — и платья, и украшения, и кавалеры — вот и Моцарт… Как только он опять стал бывать в нашем доме, а потом и жить — по началу интересовался у меня, когда мадам Ланге навещает нас… А однажды пошутил, что увел бы её, если бы дурак муж не держал её взаперти …»

« Март 1782 г.

Как мы будем жить, если он всё еще думает о моей сестре».

Агнешка, приподнявшись, опирается на руку. Плечо уродливо торчит кверху. Напряженный взгляд, ждущий ответа — от меня или от кого-то еще, от Господа Бога.

«Откуда тут взяться любви, — делает она свой вывод. — Не брать же в расчет похоть. Она как хворост в ожидании спички. О жидание праздника часто переносится нами и в брак. Но плоть насытится, костер выгорит дотла. Ушел голод, ушел и смысл совместной жизни, а то, что называется браком, продолжается . Дальше — борьба за пространство, за право на личную жизнь. И никто ничем не хочет жертвовать — ради чего?

« Апрель 1782 г.

Мне было так весело сегодня. Один господин — во время игры в фанты, обмерил мне икру лентой. Его горячие пальцы слегка поглаживали меня, от чего было щекотно и приятно. Я поделилась этим с сестрами. — Моцарт услышал и побелел. — Если бы он знал, каким он сразу делается противным. Он стал требовать объяснений, весь дергался и бегал к окну отдышаться — — Я даже не взглянула на него — молча, без объяснений, ушла к себе. Софи сказала, что он плакал, и ушел, тихо ругаясь. — Зачем мне такая жизнь? — Пусть идет к мадам Ланге — — она его утешит».

«Будь ты даже раскрасавицей, — смотрит мимо меня Агнешка, — и сама по уши влюбись в красавца, всё равно скоро начнешь понимать, что твой избранник из вас двоих выбрал — себя , не замечая, что и ты, не задумываясь, уже сделала тот же выбор в свою пользу. И однажды в минуту раздражения Констанца признаётся ему, что небезразлична к домогательствам мужчин, — так по-женски, коварно подвесив над мужем „дамоклов меч“ ревности?»

«А тот в отместку, — подхватываю я, — измучит её своими подозрениями, и полетят в Баден едкие напутствия: „спи побольше, но меньше в галантных компаниях“. 133 133 «dors aussi un peu plus? mais en moins galante compagnie» Paul Nettl Или: „Спи побольше — не так бес порядочно“. В итоге ничего, кроме беспокойства и страданий, супружество ему не принесет, а все жертвы так и останутся непонятыми и неоцененными. Единственной, как говорят, позитивной стороной их брака была интенсивная и полноценная сексуальная жизнь, которой заурядная Констанца обеспечила гения ».

«Что холостому благо, то женатому — смерть?»

День сползает к вечеру, и вместе с ним куда-то уходит тишина — и с её уходом я теряю душевный покой Мне опять тревожно. Опять, глядя на Агнешку, я чувствую своё одиночество, и чем сильнее моё чувство, тем безотрадней одиночество. За окном с минуты на минуту стемнеет. Вечер ускользает от нас, а мы делаем вид, что не замечаем, будто ничего не происходит. Деликатно не касаемся темы, как будем жить после съемок. И нашу встречу за пределами фильма не обсуждаем. Я тоже молчу, я не знаю с чего начать. Пересаживаюсь на кровать, чтобы обратить на себя внимание. Но Агнешка вся в своих листках:

«… 1782

— читает она, включив над кроватью бра.

Так приятно жить одной — вчера переехала к баронессе фон Вальдштеттен — мысль эта пришла Моцарту — она болеет и нуждается в уходе — Теперь целыми днями я могу быть одна, и что хочу, то и делаю — могу сидеть часами и мечтать — Жаль только, что баронесса вот-вот поправится и мне придется возвращаться домой » .

«Подозреваю, что её желание во всём подражать баронессе, „стареющей женщине, уже не способной завлекать [мужчин] кокетством“ 134 134 Из письма Моцарта (здесь и далее) и, как предупреждал Вольфганг, готовой пуститься во все тяжкие; не случайно — она ей завидовала. Но как ему не хотелось в это верить, и он заткнул себе уши. „Больше всего меня возмутило [жалуется он отцу], что мою милую Констанцу назвали стервой“, и тут же её в лоб спрашивает: „Надеюсь, дорогая подруга, вы никогда не захотите вести такую жизнь?“ Господь всё нам открывает с самого начала, но, как всегда, осознаем мы это только спустя годы: „Ты весела, и все же я желал бы, чтобы ты не поступала порой столь подло“. 135 135 nur wünschte ich daß Du Dich bisweilen nicht so gemein machen möchtest — mit N.N.- «только я желал бы, чтобы ты порой» [gemein — низкий, подлый, вульгарный] не позволяла вести себя столь подло (низко) — вместе с N.N. А дальше мольбы, просьбы, клянченье: „ имейте чувство “, поражаясь её „бессовестному эгоизму“, „почти свирепости, невольной жестокости и неспособности к малейшей жертве“ (Marcel Brion)».

Я жду от Агнешки возражений — она молчит. Мне как всегда не по себе от её отрешенного взгляда. Она еще красивей, когда так держит меня на крючке с едва заметной усмешкой:

« Июль 1782 г.

Я опять у баронессы — утром переехала из «божьего Ока» в её д ом. Мне нравится здесь, нравится — всё было бы — ох — как хорошо — если бы это не означало, что скоро моя свадьба. Он ходит каждый день. Дома он не выдерживал мамы и убегал к себе в новую квартиру. А здесь ему всё можно — Баронесса совсем не строгих правил — Пожила бы у неё подольше, может быть, нашла бы и еще жениха — я заметила, что влюбчива и готова на всё, если полюблю… — — Вчера мы долго сидели одни без свечей, молчали, вдруг он — »

«А это, что?» — спрашиваю.

«Это? западня. Родители держат нас взаперти, чтобы «товар» не стух и его можно было бы выгодно продать. Но замужеством женщина сама надевает на себя путы. А дальше: жить в наручниках — нет сил, освободиться от них — грех. Потом привычка, страх перемен, дети, ответственность перед ними, привязанность. Потом немощь и не понимание, почему с ним , а не с кем-то другим прошла жизнь.

« Август 1782 г.

Мама ловит момент. Грозится вернуть меня домой с полицией. Он был вне себя — через два дня свадьба —

— Господи! В руце Твои предаю себя — аминь — »

«Мне жаль Констанцу, — признаюсь я. — Мало того, что лучшая часть её жизни не стала для неё встречей с мужчиной, о котором мечталось, но она так и не поняла, какое сокровище (пусть маленькое и некрасивое) сжимает по ночам в своих объятиях»…

Агнешка, не отрываясь от листков: «…что до его фантазий о других женщинах, их власть над ним была так сильна, что он не мог сопротивляться… Зная о его доброте, все были склонны больше сочувствовать его зависимости от собственных слабостей, чем шаткости его добродетели… Единственной же и самой сильной его страстью [беглый взгляд на меня] всегда оставалась для него музыка».