Вдребезги

– Боюсь, что не можете, мистер Ковальски, – обернулся к нему британец. – Миссис Савинов была назначена временным опекуном мисс Савинов, пока та оставалась нетрудоспособной. Однако теперь, когда медкомиссия подтвердила вменяемость мисс Софии, ее мачеха освобождается от этих обязанностей. А следовательно, на пост, который она занимала все это время, снова заступает мисс София Савинов, и все договоренности, достигнутые с временным исполнителем ее обязанностей, аннулируются. Кроме того, мы располагаем фактами, подтверждающими, что миссис Алина Савинов в течение двух последних лет состояла в любовной связи с вашим сыном, мистером Оливером Ковальски, и передавала ему конфиденциальную информацию о концерне «EL 77», способную нанести ущерб компании. Эти факты были установлены внутренним расследованием, проведенным мистером Кайя.

Кайя наконец выпустив из рук шнур от жалюзи, сделал шаг вперед и сдержанно кивнул головой. Алина, окончательно утратив самообладание, вскочила со своего места, развернулась к Кайя. Кресло за ее спиной с грохотом опрокинулось на пол. Она же, стиснув у груди нежные, изящные руки, с ненавистью прошипела:

– Шпион проклятый!

Кайя в ответ лишь пожал плечами:

– Ничего личного, миссис Савинов. Я более двадцати лет работаю в «EL 77» и предан компании безоговорочно.

– Да ты просто выслуживаешься перед ней! – выкрикнула она, ткнув дрожащим пальцем в сторону Софии. – Думаешь, она тебя заметит? В должности повысит? Очень зря! Она – машина! Такая же бесчувственная психопатка, как был ее отец. Ей наплевать на тебя и твои заслуги, она тебя растопчет и не заметит.

– Милая, милая, успокойся, они ничего не докажут…

Оливер подскочил со своего места, но отец дернул его за рукав, принуждая опуститься обратно.

– Алина, прекрати истерику, – поморщилась София.

– Таким образом, полученная в ходе внутреннего расследования информация позволяет нам заподозрить, что здесь имел место промышленный шпионаж… – продолжал сухо бубнить британец, шелестя бумагами, в то время как его коллега повернул к собравшимся экран ноутбука, демонстрируя соответствующие документы.

Лицо Алины залила зеленоватая бледность, губы задрожали. Она принялась затравленно озираться по сторонам и в конце концов остановила взгляд на Ковальски-старшем.

– Дэррен, – сдавленно прошептала она. – Дэррен, что они говорят? Они ведь не могут… Почему вы не вступитесь за меня? Ведь я – ваша будущая невестка!

Ковальски, с каждой минутой все больше мрачневший, окинул Алину сумрачным взглядом и, ничего не ответив, обратился к Софии:

– Как я понял, мисс Савинов, с этого дня вы снова вступаете на пост руководителя «EL 77»? И все договоренности, достигнутые с вашей временной заместительницей, теперь ставятся под сомнение?

– Вы хотите спросить, собираюсь ли я подписывать с вами составленный по распоряжению Алины грабительский договор, практически полностью передающий «EL 77» под патронат «ЭсТиЭм»? – со смешком спросила София. – Разумеется, нет.

Ноздри американца дрогнули, и без того квадратный подбородок отяжелел.

– В таком случае, думаю, нам лучше будет уйти, – выплюнул он и поднялся из-за стола.

– Я вас не задерживаю, – бросила София.

– Оливер, – глухо пискнула Алина, в отчаянии глядя на поникшего Ковальски-младшего.

Тот замялся было у стола, попытался что-то сказать ей, но Дэррен насупил седые брови, и парень, струхнув, поспешил прочь из кабинета. Отец для надежности еще и подтолкнул его в спину и захлопнул за ними обоими дверь.

– Я думаю, что и остальные участники совещания могут нас покинуть, – обратилась София к собравшимся. – Мистер Кайя, я благодарю вас за проявленную преданность и огромную проделанную работу. Должна принести вам свои извинения: в тот вечер, когда вы пытались сообщить мне об обнаруженных вами фактах, я не выслушала вас, что спровоцировало череду негативных для компании и для меня лично происшествий. Это моя вина, и я прошу прощения.

Кайя даже порозовел от неожиданности – видимо, не представлял себе, что суровая мисс Савинов способна признавать свои ошибки.

София же, про себя решив, что обязательно придумает, чем поощрить сотрудника за проявленную верность, двинулась дальше:

– Попрошу всех к 13.00 быть готовыми к новому совещанию, на котором мы определим цели и задачи «EL 77» на ближайший год. А пока все свободны, кроме миссис Савинов.

– Ты мне не начальница, – прошипела Алина, пока сотрудники концерна поднимались со своих мест и направлялись к двери.

– Безусловно, – подтвердила София. – Однако я думаю, пока ты здесь, будет удобно покончить со всеми нашими вопросами одним махом. Потому что видеться с тобой снова я не имею ни малейшего желания.

– Какие еще вопросы у тебя остались? – Алина выдернула из сумочки кружевной платок и аккуратно, чтобы не размазалась тушь, промокнула повлажневшие глаза.

Должно быть, предательство Оливера – хоть и совершенное под давлением папаши, но все же откровенное предательство – сильно выбило ее из колеи, отметила про себя София. Неужели влюбилась в этого безмозглого смазливого мальчишку? Что ж, тем лучше. У нее сейчас любовная драма, значит, особо активно упираться она не станет, и все пройдет быстро.

– Ты много лет твердила, что ничего не понимаешь в бизнесе, – начала она, попутно кивая адвокатам, чтобы достали следующую порцию документов. – И, вероятно, считала, что очень ловко отыгрываешь роль. К сожалению, вынуждена констатировать, что ты действительно ничего не понимаешь в бизнесе. Потому что не озаботилась даже тем, чтобы изучить нюансы оставленного твоим покойным мужем и моим отцом завещания.

– О чем ты говоришь? – взвилась Алина. – Конечно же, я изучила это подлое завещание. По которому весь бизнес Савинова переходил тебе, как будто я – вообще пустое место. Как будто не прожила с этим полудурком пятнадцать лет, не терпела его идиотские выходки… Он не считался со мной при жизни, и по большому счету ему было абсолютно все равно, как я стану выживать после его смерти.

– Действительно, как бесчеловечно с его стороны было оставить тебе резиденции в Стамбуле, Лондоне и Москве и ежемесячный доход в размере пятидесяти тысяч евро, не считая отдельного счета на содержание недвижимости, – покачала головой София.

И снова отметила про себя, что раньше, наверное, еще помучила бы Алину, насладилась ее смятением, растерянностью и беспомощной злобой, поулыбалась ей издевательски-любезно, чтобы точнее и сокрушительнее оказался нанесенный впоследствии удар. Однако сейчас вся эта сцена казалась ей невыносимо скучной. Хотелось покончить с ней побыстрее и перейти к осуществлению других, более изощренных планов.