Захария Станку - Ветер и дождь

— Это были настоящие дуэли, — сказал майор. — Чаще всего я дрался на шпагах. Скольких я ранил — даже трудно теперь вспомнить. Правда, я никого не заколол насмерть, этого я не хотел. И все из-за дам, господа, только из-за дам!..

Майор вытянул руку и, положив ее на стол, продолжал:

— Обратите внимание, господа, у меня длинные руки. Это мое преимущество. У меня руки орангутанга. Настоящего орангутанга.

Выпив еще два стакана пива, майор перешел к интимным подробностям:

— Я и волосат, господа. Я волосат, как орангутанг. Как настоящий орангутанг. Именно поэтому я пользовался большим успехом у помещичьих жен. Моя слава гремела по всей провинции. Все помещицы до смерти хотели посмотреть на меня… в натуральном виде… Да, да, из-за меня помещичьи жены даже заключали между собой пари…

На другой день мои неутомимые секунданты нашли себе секундантов и послали их к секундантам моих первых противников с новыми вызовами на дуэль. Обмен визитными карточками и переговоры между этим все увеличивающимся количеством секундантов длился несколько дней. Мы наотрез отказывались стрелять горохом и не могли прийти ни к какому соглашению с нашими противниками. Во всех бухарестских кафе, ресторанах, пивных и ночных барах только и разговоров было что о предстоящих дуэлях. А в редакции меня осаждали с утра:

— Ну-с, как дела? Когда? Где? Мы хотим посмотреть, кто кого…

Женщины тоже узнали о предстоящих поединках и проявили к ним большой интерес. Имена участников склонялись повсюду. И снова возродилась былая слава отставного майора Леку Георге Леку. Дамы говорили друг другу:

— Он волосатый!.. Это тот самый волосатый майор с длинными ручищами… Он их всех перестреляет!

— Нет, он собирается вспороть им животы. Майор хочет драться на шпагах… Только на шпагах!

В конце концов мои секунданты решили обратиться за советом к знаменитому журналисту Дедеону из газеты «Глобул». В молодости Дедеон был кавалерийским офицером и знаменитым дуэлянтом, он знал кодекс чести, как никто. («Все кодексы чести, — добавляли некоторые, — потому что существует не один кодекс чести, а несколько».)

Выслушав рассказ моих секундантов, Дедеон сказал:

— Если придерживаться кодекса чести, любого из существующих кодексов чести, то у нас нет выхода из создавшегося положения… Да… Не существует никакого выхода… Что же делать? Думаю, что нам следует прибегнуть к хитрости, которая положит конец всей этой неразберихе.

Дедеон составил список лиц, замешанных в деле, и, позвонив всем по телефону, пригласил их на совещание в свою редакцию. Поскольку он был человеком известным, все приняли его приглашение.

Газета «Глобул» существовала всего лишь каких-нибудь десять лет, но уже пользовалась большой популярностью. Дела газеты шли так хорошо, что она уже успела обзавестись новым зданием — настоящим дворцом, выстроенным в самом центре города. В этом новом доме был мраморный зал для приемов. Здесь-то и собрались все участники совещания. Я тоже, конечно, отправился на это сборище и получил большое удовольствие.

Бурные прения в мраморном зале продолжались чуть ли не всю ночь. И все же они не привели ни к какому результату. Наши противники настаивали на дуэли, но категорически отказывались драться по-настоящему. Они утверждали, что и стрелять горохом вполне достаточно, чтобы смыть любое оскорбление. Именно так, говорили они, принято теперь драться в высшем обществе. Кроме того, они выдвигали еще один аргумент против настоящих дуэлей: не годится, чтобы какие-то мужланы или пенсионеры наносили увечья отпрыскам «хороших» фамилий.

К утру пыл спорщиков начал угасать. Воспользовавшись этим, Дедеон влез на стол.

— Прошу внимания! — крикнул он совершенно свежим голосом.

В зале воцарилась тишина. Тогда Дедеон вынул из кармана книжечку малого формата — «Кодекс чести» — и зачитал вслух параграф, в котором говорилось, что, если после вызова на дуэль противники встретились и разговаривали друг с другом, оскорбление уже не считается действительным, клевета уже не рассматривается больше как клевета и, следовательно, дуэль отменяется, она становится невозможной.

Все слушали Дедеона разинув рты. Никто не ожидал такой концовки. И тут, кстати, выяснилось, что, хотя все присутствующие много разглагольствовали о кодексе чести, никто, в сущности, этого кодекса не знал. Дедеон всех заманил в западню, а теперь спокойно слез со стола и скромно отошел в сторонку.

Вместо него на стол влез человек по имени Франц Беллу. В прошлом он занимал должность судьи, а потом ушел в отставку и занялся адвокатурой. Отставка эта была вынужденной: он сильно скомпрометировал себя уже в молодые годы. Бухарест пожирал людей смолоду… Бухарест быстро пожирал людей… Впрочем, Франц Беллу скомпрометировал себя только своей любовью к мальчикам… И вот этот самый Франц Беллу взгромоздился на стол, только что служивший трибуной Дедеону, и, обращаясь к последнему, вежливо сказал тоже совершенно свежим, утренним голосом:

— Господин Дедеон, вы нас обманули. Вы воспользовались нашей доверчивостью и обманули нас. Вы попросту посмеялись над доверчивыми людьми…

— Что? — загремел возмущенный Дедеон. — Как вы смеете оскорблять меня? Педераст несчастный! Я пришлю вам своих секундантов. Сию минуту. Не сходя с места… Я вызываю вас на дуэль. Не позднее завтрашнего, то есть сегодняшнего, утра я продырявлю вам шкуру!

В мраморном зале газеты «Глобул» воцарилась мертвая тишина. Дедеон в один миг назначил своих секундантов, а Франц Беллу — своих. Тут же на месте были согласованы все условия предстоящего поединка: место, время, вид оружия.

После этого инцидента все разошлись. Лишь очень немногие отправились домой, остальные разбрелись по ночным кабакам и кофейням. Я тоже решил идти не домой, а в «Корсо». Отправились мы туда втроем: я и мои секунданты — отставной майор Леку Георге Леку и его друг Петряну.

В «Корсо» все уже знали о том, что произошло в редакции «Глобул», и это было новой сенсацией. (В Бухаресте любое событие становилось сенсацией.)

Придя в кафе, мы почувствовали, что проголодались, и заказали еду. Мы заказали и выпивку. Когда официант принес кофе, уже совсем рассвело. Мы вышли из кафе, остановили такси и попросили водителя отвезти нас в пригородный лес Бэняса. Оказалось, что и водитель был уже в курсе дела. Он знал даже поляну, где должен был состояться поединок. Впрочем, на этой поляне уже не раз происходили дуэли.

Когда мы приехали на место дуэли, оказалось, что дуэлянты со своими секундантами были уже там. В лесу было холодно, но после дыма и чада, которым мы дышали всю ночь сначала в редакции «Глобул», а потом в кафе, холодный лесной воздух влил в нас струю бодрости.