Борис Ольхин - Осенние жаворонки

Объехать машину было нельзя. Игорь тормознул, высунулся в окошечко и задиристо крикнул:

— Эй, надолго улицу-то загородил?!

Тот шофер тоже был не промах, зло огрызнулся — какое, дескать, твое телячье дело? Отвали задним ходом, и так далее.

— Может, техпомощь вызвать? — продолжал с деланным участием Игорь. — Пускай в утиль отбуксуют?..

— Сам на каком повороте заглохнешь?!

Слово за слово, они сцепились было всерьез, так что Валентин беспокойно заерзал на сиденье, — но тут Игорь круто развернул машину и, отъезжая, прощально крикнул:

— Поцелуй у нас багажник!..

Валентин посмеялся вволю, а потом спросил брата, зачем он прицепился к тому шоферу. Ему и так не сладко, поди, торчать на заглохлой машине.

— Встряска ему нужна была! Стресс! — смеясь, пояснил Игорь. — Он теперь из одной амбиции заведется… и уедет!

Приехали к вокзалу. Валентин пошел за чемоданом. Здесь он снова почувствовал себя приезжим, сделался утонченно вежливым и учтивым. Поставив чемодан на заднее сиденье, сказал:

— Все мое вожу с собой. Так говорили древние мудрецы?

— Так, — подтвердил Игорь. — Только, кажись, по другому поводу…

Дома Валентин принялся разбирать содержимое чемодана: все свое, что он возил с собой, составляли поношенное зимнее пальто и шапка-ушанка, плащ-болонья, брюки, пара рубашек, белье.

— Как жить надо? Компактно. Мобильно, — говорил он при этом брату.

— Давай-давай, выкладывай. Что там еще у тебя?

Вытащив снизу пухлую тетрадь, Валентин предложил почитать стихи. Игорь с удивлением смигнул.

— Свои, что ли?

— А то чьи же! — ответил Валентин с достоинством. И стал читать стихи — о родных краях, о любви, о дорогах. Поглядев, какое впечатление это производит на брата, полистал тетрадку, прочел еще одно, о кузнецах, которое оканчивалось так:

— Ничего, — произнес одобрительно Игорь. — Вот уж не подозревал, что ты стихи пишешь!

— С армии еще, — Сказал Валентин. И добавил скороговоркой: — Лег солдат усталый поздно вечером, веки утомленные прикрыл, и мгновенно — строго засекреченный — в памяти любимой образ всплыл.

Игорь слушал, смежив веки, — и любил сейчас брата сильнее, чем когда-либо прежде. И жалел почему-то, как жалеют младшего в семье, неумеху.

Как и обычно перед проходной, Игорь загодя нащупал в кармане пропуск, но пожилой флегматичный вахтер не обратил на него никакого внимания — будто тень мимо проплыла, а не человек.

Через дворь Игорь прошел в механический цех, в свой четвертый пролет; в уши ударил привычный гул, повеяло запахом перегретой смазки, окалины, керосина. Наверху под потолком, в открытой кабине мостового крана он увидел Тамару Чернову и приветствовал ее поднятой рукой. Не успел он пройти по пролету и трех шагов, как навстречу попался токарь Завьялов. Никогда Игоря с Завьяловым ничто не связывало, а вот обрадовались встрече. И поздоровались по-дружески, и словом-другим перекинулись.

— Болеешь, Ряднов? — крикнул Завьялов.

— Ага! За «Динамо», — откликнулся Игорь.

И пошел дальше, кивая занятым у станков знакомым строгальщикам, фрезеровщикам, токарям…

Воздух в цехе настоялся парной, душный, и наверное от этого у него сильнее забилось сердце, когда подошел к своему станку. Возле станка никого не было, хотя лампочка под абажурцем горела, и на полу лежали заготовки, а на стеллаже — обработанные детали. Он дотронулся до суппорта, другая рука сама легла на кнопку пуска.

— Здорово, Игоха! Что, по работе заскучал?

Это с соседнего станка токарь Володя. Вместо комбинезона на нем рубашка-безрукавка, голова повязана чем-то вроде носового платка.

— Ну, — отозвался Игорь как о чем-то само собой разумеющемся. — Как тут у вас, порядок ли?

— Как в бане: и жар, и пар! Только что воды нету!

Игорю неловко сделалось: в эти на редкость жаркие дни ребята вкалывают, а он, хоть и поневоле, не у дел!..

Разговор их прервал мастер Мишин. У него Игорь и спросил о том, о чем не успел спросить Володю, — где сменщик Аникин, который должен был сейчас работать на станке.

— A-а, туды его за ногу! — ругнулся мастер, вытирая потное лицо и моргая одним глазом. — Вздумал, черт, яблоко жрать после обеда! И нет бы, съел нормально, как путные люди, — так нет, надо ножичком очистить! Интеллигентность заела! Ну и поронул руку, в здравпункт почесал. А тут завал, план горит… втулки точить некому! Ты когда, Ряднов, выйдешь?

— Тайм-аут у меня. На больничном.

Мастер мигнул и отвел глаза.

— Я пришел насчет работы, Паша, — продолжал Игорь. — Брата бы к нам определить? В ученики?

Мастер не стал вникать в подробности — пускай-де приходит, сделаем из него токаря.

Проводив его взглядом, Игорь подошел к станку вплотную. Сейчас, видать, напарника у Аникина нет, в одну смену трубит. Понятно, мастеру не до шуточек!..

Игорь зажал заготовку, надавил кнопку «пуск» и привычно обточил втулку снаружи, грубым резцом, затем начисто. Потянулся было и за следующей заготовкой, но тут в глазах у него померкло, и пол под ногами как бы колыхнулся. Он часто, мелко задышал, ухватился за станину и присел на низенький столик с инструментом. Посидел не шевелясь, взял под язык таблетку…

И увидел перед собой опускающийся крюк мостового крана с надетой на него рукавицей. Подняв голову, он разглядел лицо Тамары. Бледно улыбаясь, встал, обеими руками почтительно пожал крюк с рукавицей. Затем, выключив лампочку у станка, побрел к выходу. Поработал, называется! Не утерпел, обязательно было сунуться…

Все-таки в чем-то ему повезло; с мастером договорился, приступ прошел сравнительно легко. А на выходе встретился с председателем цехкома. Тот — в критику сразу: не дело, дескать, Ряднов, на больничном, а режим нарушаешь.

— Оплатим пятьдесят процентов, наперед будешь знать! Предцехкома Лапин вообще-то мужик простой, но водилась за ним эта слабинка — любил козырнуть правами, власть показать. Игорь знал эту слабинку, но все равно осерчал: нет бы сперва самочувствием поинтересовался, так он за свое!

— Я как раз и пришел больничный сдать. Что мне его, почтой посылать было? — сказал он.

— Сердце, что ли? Инфаркт помолодел? Ишь ты, ну, дела. Все торопимся, спешим… На нервных перегрузках живем! Тоже, значит, болезнь века. — Лапин спрятал больничный листок в нагрудный карман спецовки, взял Игоря под руку и отвел в сторону. — Ты вот что, Ряднов… Ты возьми у врачей справку на путевку. Мы тебе такой санаторий устроим, что всю сердечность как рукой сымет. Договорились?

— Договорились, — отвечал Игорь по-прежнему недружелюбно — он не умел мгновенно менять настроение.