Андре Камински - В будущем году — в Иерусалиме

— Ах ты, старая накипь! Ах ты, ростовщик! В сотый раз ты изнасиловал меня. Но все равно, ты обречен вместе с твоим проклятым классом, с твоими векселями, чеками и банкнотами…

— И что же? — улыбнулся Янкель.

— Ничего. Все равно я тебя люблю.

Ну что ж, мой терпеливый читатель, вот и конец моей истории, и Вы, разумеется, спросите меня — все ли здесь правда?

Мне трудно ответить Вам однозначно на этот вопрос, потому что при всех описанных мною событиях я сам не присутствовал. Все происходило до моего появления на свет. Все, что мне известно, я знаю из устных рассказов. Многие годы изучал я обстоятельства моей наследственности. Поскольку же я всегда был сверх всякой меры любопытным, мне хотелось досконально разобраться, что за люди внесли свой вклад в палитру моих хромосом. Я беседовал с жившими в одно время со мной дядями, тетями, а также более дальними родственниками, разбросанными по всей планете о том, как произошло слияние двух ветвей — Розенбахов и Камински. При этом оказалось, что средний возраст моих информантов составлял девяносто один год! Их возрасту соответствовала и память. Кроме того, моим собеседникам самим очень уж хотелось оказаться на высоте. Они не упускали ни одной возможности переоценить собственную роль в семейной хронике, а иные и того боле: кое-что прибавить от себя, а кое-что утаить.

По этой причине почти все сведения в этой книге должны восприниматься с известными оговорками. Мне было бы жаль, если бы кто-то из серьезных современников описанных событий стал придирчиво относиться к фактам, приведенным в моей истории. Я не готов поручиться за их достоверность, равно как и за достоверность географических названий или изложенных мною биографических сведений. Уже на первой странице этой книги я привожу надпись на могильном камне давно ушедшего в иной мир раввина Шломе Розенбаха из Черновиц — помните? «Правда — это самое благое из всех благ, обращаться с которым следует осмотрительно и не расточать всуе». Как я уже намекал, его потомки, к числу которых принадлежу и я сам, завету этому стараются следовать. Мы говорим и пишем правду тогда лишь, когда ничего другого нам не остается…

Так что, расценивайте мои заметки как измышления, как сумасбродные небылицы. И если Вы, вопреки этому, тут или там все-таки отыщете искорку правды, принимайте это за чистую случайность. И потому очень прошу Вас не строить мне за это никаких козней.

На том я ставлю последнюю точку и адресую Вам слова, которые говорят друг другу евреи в минуту прощанья: «В будущем году — в Иерусалиме!»

Черт побери ( польск. ).

Кухарка коверкает слова: «Gabardinen» с «Gardinen» и «Franzosen» с «Fransen» ( Прим. перев. ).

Люблю как Бога ( польск. ).

Уважительное обращение к даме, наподобие русского «уважаемая госпожа».

Вы понимаете ( фр. ).

Шумное веселие, безумие — старинный португало-испанский карнавальный танец.

Вы понимаете ( англ. ).

Нет, я не понимаю ( англ. ).

Нет, никогда! Да здравствует Польша! ( польск. ).

Обращение к уважаемым людям: прошу вас, господа; извольте, господа.

Это шанс! ( англ. ).

Госпожа Янечка — нежное обращение к девушке.

Вы ошибаетесь, сын мой, вы должны обратится к кому-нибудь, кто понимает ваш язык ( фр. ).

Бог простит вас, сын мой. Встаньте же, здесь так пыльно, не оскверняйте это святое место! Вы находитесь в Вечном городе!

Слава Иисусу Христу! Во веки веков…

Спутница, подруга.

Гром победы — раздавайся! Дословно: Да здравствует гром пушек! ( фр. ).

Потому что на нем — кровь пролетариев ( польск. ).

Ты на самом деле веришь в Ленина? ( польск. )

Мольба о спасении ( иврит ).

Понимаешь ( польск. ).

Еврейская песня: «Когда смеется наш раввин, с ним вместе смеются все хасиды. Когда танцует наш раввин, все хасиды пускаются в пляс!»