Карлос Сафон - Лабиринт призраков

– Он объяснил, почему привез тебя именно туда?

– Давид считал эту глушь безопасным местом. Там жил Альфонс Бросель, старый приятель Давида, местный писатель. Они познакомились, когда Давид перешел через границу. Альфонс давал нам еду и теплую одежду. Без его помощи мы умерли бы от голода и холода.

– Вероятно, Мартин выбрал убежище, руководствуясь иными соображениями.

– С поместьем его связывали воспоминания. Давид не рассказывал какие, но я догадывалась, что оно имело особое значение для него. Давид жил прошлым. Когда наступили зимние холода, Альфонс посоветовал нам уехать и дал денег, чтобы мы могли продолжить путь. Среди жителей деревушки поползли слухи. У Давида имелся на примете один мыс на побережье, где другой его старый друг, богатый человек Педро Видаль, владел виллой. Давид надеялся, что она послужит нам надежным убежищем, во всяком случае до лета. Он хорошо знал те края. Думаю, Давид бывал там раньше.

– Речь о Сан-Фелиу-де-Гишольс, где тебя нашли несколько месяцев спустя?

– Вилла находилась километрах в двух от городка, в местечке Сагаро, на берегу бухты Сан-Поль.

– Я знаю, где это.

– Вилла стояла среди скал, в поселке Камино-де-Ронда, зимой совершенно безлюдном. Он напоминал игрушечный городок, застроенный исключительно роскошными летними резиденциями состоятельных семей Барселоны и Жироны.

– Там ты провела зиму?

– Да, до наступления весны.

– Когда тебя нашли, ты была одна. Мартина поблизости не оказалось. Что с ним случилось?

– Я не хочу об этом говорить.

– Если пожелаешь, мы сделаем перерыв. Я могу попросить доктора, чтобы он дал тебе успокоительное снадобье.

– Я хочу уйти отсюда.

– Мы уже обсуждали эту тему, Ариадна. У нас ты в безопасности, под защитой.

– Кто вы?

– Леандро. Я твой друг.

– У меня нет друзей.

– Ты взвинчена. Наверное, лучше на сегодня закончить. Отдыхай. Я пришлю к тебе доктора.

В апартаментах отеля «Палас» всегда был вторник.

– Нынешним утром ты прекрасно выглядишь, Ариадна.

– У меня сильно болит голова.

– Это из-за погоды. У тебя очень низкое давление. Меня порой тоже прихватывает. Выпей таблетку, и все пройдет.

– Что это?

– Аспирин. Кстати, мы проверили твою информацию о доме в Сагаро. Он действительно принадлежал дону Педро Видалю, члену одного из самых уважаемых семейств Барселоны. Насколько нам удалось выяснить, он выступал наставником и покровителем Давида Мартина. В полицейском отчете указано, что Давид Мартин убил его в собственном доме в Педральбас в 1930 году за то, что Видаль женился на его любимой девушке, кажется, Кристине.

– Ложь. Видаль покончил с собой.

– По словам Давида Мартина? Похоже, по природе он был человеком весьма мстительным. Вальс, Видаль… Из ревности люди совершают невероятные безумства.

– На самом деле Давид любил только Исабеллу.

– Ты уже говорила. Но мне не удалось найти никаких документальных подтверждений. Что связывало его с Исабеллой?

– Она была его ученицей.

– Не знал, что писатели берут учеников.

– Исабелла отличалась упорством.

– Так тебе Мартин рассказывал?

– Давид часто вспоминал об Исабелле. И только мысли о ней давали ему силы жить.

– Но Исабелла умерла лет за десять до интересующего нас эпизода.

– Порой он забывал об этом. И потому вернулся на побережье.

– На виллу в Сагаро?

– Давид раньше приезжал туда. Вместе с ней.

– Когда?

– Незадолго до начала войны. Накануне своего вынужденного бегства во Францию.

– Именно Исабелла стала причиной его возвращения в Испанию, хотя он знал, что его разыскивают?

– Думаю, да.

– Расскажи мне, как вы жили на вилле. Чем вы занимались?

– Давид был очень болен. Когда мы приехали, он уже почти утратил способность отличать реальность от галлюцинаций. Считал явью все, что ему привиделось и послышалось. Дом навевал на него воспоминания. По-моему, Давид вернулся на виллу, чтобы умереть.

– Значит, Давид Мартин умер?

– А вы как считаете?

– Скажи мне правду. Чем ты занималась в течение нескольких месяцев?

– Заботилась о нем.

– Я думал, именно он должен был позаботиться о тебе.

– Давид уже не мог ни о ком позаботиться, особенно о себе самом.

– Ариадна, ты убила Давида Мартина?

– Через месяц состояние Давида ухудшилось. Мне приходилось искать пропитание. Каждое утро фермеры привозили фургоны с продовольствием к ресторанчику «Таберна-дель-мар», находившемуся в конце длинного пляжа. Сначала Давид сам отправлялся за продуктами туда или в соседнюю деревню. Но вскоре ему стало тяжело выходить из дома. Его мучили страшные головные боли, лихорадка, тошнота… Почти каждую ночь он в бреду блуждал по вилле. Давид ждал, когда Корелли явится за ним.

– Ты хотя бы раз видела Корелли?

– Корелли – миф. Он жил лишь в фантазиях Давида.

– Откуда такая уверенность?

– Видали построили небольшую деревянную пристань, выдававшуюся в море с берега бухты, лежавшей у подножия дома. Давид часто ходил на пристань, садился в самом конце настила и смотрел на море. И там он вел воображаемые беседы с Корелли. Иногда я тоже спускалась на берег, ступала на пристань и устраивалась рядом с ним. Давид не осознавал моего присутствия. Я слышала его разговоры с Корелли, как и тогда в машине, когда мы бежали из Мадрида. Потом он пробуждался от транса и улыбался мне. Однажды начался дождь, и, когда я взяла Давида за руку, чтобы увести в дом, он со слезами обнял меня и назвал Исабеллой. С тех пор Давид перестал узнавать меня и два последних месяца своего существования провел в убеждении, что живет с Исабеллой.

– Наверное, тебе пришлось нелегко.

– Нет. Несколько месяцев, когда я заботилась о нем, стали самыми счастливыми и в то же время печальными в моей жизни.

– Как умер Давид Мартин?

– Вечером я спросила Давида, кто такой Корелли и почему он его так боится. Давид ответил, что Корелли – темный дух. Давид заключил с ним договор, обязавшись написать на заказ книгу, но не сдержал обещания и уничтожил рукопись, так и не отдав ее Корелли.

– Что за книга?

– Я точно не знаю. Вроде бы что-то религиозное. Давид называл ее «Lux aeterna».

– Следовательно, Давид предполагал, что Корелли захочет отомстить ему?

– Да.

– Каким образом, Ариадна?

– Есть ли теперь разница? Вальс тут ни при чем. Это вообще отдельная история.

– Все события связаны между собой, Ариадна. Помоги мне, пожалуйста.

– Давид твердо верил, что ребенок, которого я носила под сердцем, был реинкарнацией близкого ему человека, которого он потерял.

– Он уточнял, о ком речь?

– Ее звали Кристина. Давид избегал говорить о ней. Но если вдруг ему случалось упомянуть Кристину, у него срывался голос. Давида угнетало бремя вины и сожалений.