Сергей Дигурко - Песок и время

— Пустынные гадюки, один укус, и ты в гостях у Аллаха.

Неприятный холодок пробежал по спине Сергея:

— Терпеть не могу этих скользких тварей, — сказал он негромко он и сел на один из матрацев.

Башир включил видеодвойку, лифт с шумом проглотил кассету, и на экране появились кадры фильма.

— Жесткое порно, — сказал Башир.

— Вам же Коран запрещает смотреть на обнаженные части человеческих тел, тем более порно, — ответил Сергей.

— Если хочется, то немного можно, — совсем по-русски ответил Башир улыбаясь. — Да и нет же здесь никого, кроме нас, никто не мешает, ты гость, змеи в банке, мухи на свободе, — продолжал он, и в его руках появилась пластиковая канистра.

— Давай, за знакомство, — протянул Сергею бокал с узким горлышком и налил туда прозрачной жидкости.

Сергей понюхал… спирт, чистый спирт…

— Давай, давай, хабир, как у вас в России залпом до дна, — буркнул Башир и мастерски первым опрокинул бокал.

Сергей выпил, дыхание перехватил спазм.

— Давно не пил, тем более чистый, — произнес он и запил спирт большим глотком воды.

На экране телевизора две мулатки развлекали своими прелестями толстого лысого джентльмена. Музыка звучала приглушенно, Башир поставил на газовую плиту чайник, насыпал заварку и произнес:

— По второй, Серджио, по второй.

На полу между матрацами появилась большая миска с макаронами, политыми острой томатной приправой. Вилки, инструмент цивилизации, отсутствовали, принято было пищу есть руками. Большой палец прижимался к внутренней стороне ладони, своеобразным ковшиком зачерпывались макароны и ловким движением отправлялись в рот.

Поев макарон и вытерев руки бумажным полотенцем, Башир плеснул спирт в бокалы, и произнес:

— Бог любит Троицу … так у христиан говорят?

Во рту Сергея царил ад, макароны с красным перцем обожгли всю слизистую оболочку желудочного тракта, неимоверно хотелось пить, на лбу выступили капельки пота. Сергей взял в одну руку бокал со спиртом, держа в другой стакан воды. Его взгляд останавливался то на дергающихся в коллективном оргазме голых телах на экране телевизора, то на клубке змей в прозрачной банке на столе.

Выпив спирт, Башир снял кипящий чайник с плиты и разлил мутноватую, ароматно пахнущую жидкость в маленькие пластмассовые стаканчики емкостью не более 30 граммов.

Чай! Крепкий цейлонский чай!

— Пей, пей, Серджио, все равно как коньяк, — усмехнулся Башир и маленькими глотками стал цедить из своего стаканчика чай.

Сергей попробовал — горячая жидкость приятно ободрила его, заметно охмелевшего после употребления внушительной дозы спирта. Он налил себе еще одну порцию чая, по вкусу напоминавшего отнюдь не коньяк, а распространенный в некоторых тесно заселенных местах Союза напиток чифирь, да и способ приготовления был аналогичен: много листьев чая, мало воды, сахар и долгое кипячение.

«Так вот отчего у него такой коричневый налет на зубах», — подумал Сергей.

Наступила глубокая ночь… Сергей посмотрел на Башира, тот дремал, развалившись на пыльном матраце, на лице застыла маска, маска улыбки…

Сергей взял дистанционный пульт видеодвойки и нажал красную кнопку «Off», воцарилась тишина, ненадолго прерываемая назойливым стрекотом цикад.

«Совсем как на побережье Черного моря», — подумал Сергей, и перед его глазами возникли уютные пляжи, песок, чайки, запах шашлыка, убаюкивающее шуршанье волны…

Очнулся Сергей от резкого луча света. Ничего не видя перед собой, он интуитивно перевалился со спины на левый бок и краем глаз увидел острие кинжала, занесенного над ним. Мозг мгновенно проснулся, тренированное тело в долю секунды выполнило его установку, годами отрабатывавшиеся движения самообороны и в этот раз оказались как нельзя кстати.

Сергей перехватил руку нападавшего и одновременно ногами сделал подсечку.

Башир, а это был он, охнул от неожиданности и упал на матрацы как подкошенный.

В следующее мгновение кинжал с хрустом вошел по самую рукоять ему под кадык.

Все было кончено…

Сергей несколько раз пнул безжизненное тело ногой, вывернул карманы. В них ничего не было кроме пачки сигарет «Риада». Под зеленой майкой блеснула серебряная цепь с медальоном. Сергей сдернул ее с окровавленной шеи убитого и прочитал гравировку на обратной стороне медальона, изображавшего змею.

«Самсон» — гласила надпись на английском языке…

Медленно осматривая посещение, Сергей обратил внимание на перевернутую стеклянную банку, где еще недавно находились две змеи… Одна из них ползла, извиваясь в его сторону, не издавая при этом никаких звуков.

«Николай Николаевич Дроздов в программе „В мире животных“ говорил, что гадюки не шипят при нападении», — мелькнула мысль в голове Сергея.

Быстро схватив со стола канистру со спиртом, он метнулся навстречу тварюге и стал поливать ее обжигающей жидкостью. Вот тогда-то гадина зашипела, свилась в кольца и стала издавать звуки, похожие на крики проголодавшихся чаек.

Со всей силы прижал сапогом голову змеи к полу вагончика, а затем кинжалом отсек ее от туловища.

Второй змеи нигде не было видно, затаилась, готовясь нанести свой смертельный удар. Посмотрев на часы, присвистнул:

— Пять утра, вот так прогулялся. Пора и честь знать, загостился я тут у тебя, садык, — прошептал он, смотря на труп Башира. — Ну что? На посошок, как на Руси говорят? Молчишь? Молчишь… На все воля Аллаха.

Сергей сделал небольшой глоток из горла канистры, вымыл спиртом руки, а оставшуюся жидкость разлил дорожкой по полу вагончика. Вышел в темноту, закурил и после нескольких глубоких затяжек едкого дыма бросил сигарету в открытую дверь.

Огонь мгновенно принялся за дело, пластик внутреннего покрытия вагончика источал темный дым, ночь озарилась ярким одиноким факелом.

Сергей, подняв воротник куртки, широко расставляя ноги, заспешил на север.

Свет догоравшего вагончика постепенно тускнел, и, когда Мартынов перевалил за высокую насыпь, всю местность поглотила собой темнота. Сергей остановился и поднял голову к небу… Миллионы звезд, тучи звезд мерцали и роились стаями там, в удивительной вышине…Мухи… звездные мухи…

— Хорошо-то как!!!

По краю, по далекому краю гудит ветер в проводах, как мотив, на тебя, на тебя я гадаю, покаянью своему супротив. Музыка серебра колокольца, на мое сердце ложится кольцом, освежает лицо дуновеньем, вспоминаю о тебе, о былом.

О былом не грущу и не плачу, нашу мелодию помню, храню, быстрому ветру тайну открою, я вас искренне, как прежде, люблю. По краю, по далекому краю, гудит ветер в проводах, как мотив, на тебя, на тебя я гадаю, покаянью своему супротив.

Сергей пел во весь голос и шел навстречу медленно двигающемуся по пустыне «джипу»…