Сергей Дигурко - Песок и время

Я вернусь сюда через поколенья и века, пусть потом время злится — бушует.

— Значит, ты считаешь, что пропали мы здесь?

— Ты же спрашивал по большому счету. Отвечаю — не пропали. Пошли, попробуем кожух вентилятора и решетку снять.

Сергей и Юра протиснулись в узкую шахту вентиляции.

— Юрок, намотай на ключи тряпки, чтобы не гремели, и откручивай болты, а я буду поддерживать кожух.

— Сделано, снимай.

Сергей снял кожух вентилятора.

— Теперь сам вентилятор и решетку.

Сдирая кожу рук до крови в темноте, на ощупь они наконец освободили себе выход.

— Я пошел, — сказал Петров. — Прикрой меня, если что…

— Погоди, Юра, погоди…

Мартынов взял несколько небольших камней и бросил их в разные стороны из люка в темноту. Прислушался…

— Тихо, вот теперь вперед.

Петров вылез наружу и спрыгнул вниз.

— Серега, давай, никого…

Мартынов последовал за ним, ощущая под ногами зыбкий песок и вдруг, почувствовав неладное, отпрянул в сторону, но было поздно. Страшный удар сзади в спину, последнее, что он услышал, это несколько пистолетных выстрелов…

— Серджио, Серджио.

Сергей с трудом открыл глаза.

— Ты как?

— Али? Это ты? Ты откуда здесь взялся? А Юрка где?

Мартынов осторожно поднялся, водя шеей в разные стороны, и увидел сидящего рядом Петрова.

— Юрка! Ты живой?

— Живой, живой, навылет в плечо вот этот гад зацепил, — ответил Петров. — Если бы не Али, крышка нам с тобой, Серега, была бы, — и пнул ногой тело в камуфляжной форме, лежащее на песке.

Мартынов подошел к нему и перевернул на спину.

— Посвети, Али.

Европейское лицо, светлые волосы, темные брови…

«Где-то я его видел раньше», — подумал Сергей.

— Стоп, так это же тот тип, что в Вене на меня пялился, а потом послал жестом. Вот и встретились, не прошло и года…

— Знаешь его? — спросил Али.

— Встречались.

— Никаких документов при нем нет, темная лошадка со светлыми кудрями, — подытожил Юра.

— Легионер?

— Я думаю, да! Вот только интересно, кто он по национальности? Скандинав, прибалт, славянин?

— Может, и прибалт, а может, и наш, русский, или хохол…

— Али, а где вся остальная братия? — спросил Сергей у спасителя.

— Отогнали… на все воля Аллаха! Несколько вертолетов, правда, улетели, да и наших немало погибло, но в целом все нормально. Завтра домой вас отправим. Юру только в медсанбат, видимо, придется определить, подлечиться, — ответил Али.

— Нет-нет, — воспротивился Петров. — Я со всеми, потерплю…

Не спалось… Мартынов ворочался с бока на бок. В соседней комнате, хотя его накололи антибиотиками и обезболивающими лекарствами, постанывал Юра.

«Как все хрупко в этом мире… Бренное тело, кровь да вода… Бренное тело, сердце ранимое и загадка — душа. Спорит с природой, в космос к звездам летит в небеса. Как велика у человека гордыня… Верит, что создан из камня он и на века. Маленькая, маленькая свинцовая пуля бьет насквозь. И, удивляясь, понеслась, может, в Рай, может в ад, далеко душа… В чем смысл бытия? Будь проклята любая война!»

Кап… кап… доносились звуки из ванной комнаты. Сергей поднялся с кровати. Светает…

Скоро в путь… Войдя в ванную, плотно закрыл за собой дверь. Надо побриться… Обещал ведь… Провел рукой по щекам, обросшим щетиной с первыми признаками седины и, насвистывая мелодию «Биттлз» — «Yestеrday», — густо намылил помазок.

В семь часов утра два белых новеньких джипа бесшумно припарковались у дома.

— Доброе утро! Как дела? Как чувствует себя наш раненый? — входя, спросил Али.

— Все нормально, — держась за плечо и отпивая кофе, выдавил из себя Юра.

Али подошел к Мартынову.

— Серджио, ты и Фархад отправитесь домой на рейсовом автобусе. А остальные в «джипах».

Сергей вспомнил, как, прилетев из Союза, он добирался до Сирта, и нахмурил брови.

— Не волнуйся, друг, — поняв причину беспокойства Мартынова, сказал Али. — Это отличный автобус, новенький «Неоплан», почти самолет.

— Ну, если почти самолет, тогда принимается.

— Вот возьми, — Али протянул ему листок бумаги: — Это мои координаты в Триполи.

Сергей развернул бумагу и прочитал вслух:

— Али-ман-Сури. Тел. 132–343.

Фархад и Сергей, обнявшись с товарищами, забрали свои вещи и сели в «джип».

— До скорого, ребята!

Возле маленького сарайчика, оказавшегося местным автовокзалом, стоял готовый к отправке «Неоплан». В его полупустом салоне сидели в основном одни военные, направляющиеся на отдых после боев.

— Спасибо тебе за все, Али. Мы тебя никогда не забудем. Вот возьми, это мой адрес и телефон. Будешь в Союзе — звони, — Сергей пожал Али руку, и на этом они расстались.

Водитель закрыл двери, включил музыку, и начался долгий путь возвращения Мартынова и Фархада Норова домой…

Сергей, откинувшись на спинку кресла, вытянул вперед ноги. Достал из сумки книгу, роман Жюль Верна «Матиас Шандор», и на последней странице написал: «Книга вывезена из Кофры. Ливия. 1987 год». Затем по давней привычке начинать читать книгу с конца, открыл 655 страницу и прочитал: «Я пришел к убеждению, что судьба разного рода бездарностей и шарлатанов — бесталанных артистов, безголосых певцов, танцоров с негнущимися коленями и канатоходцев, умеющих переступать только по земле, — была бы поистине плачевной, если бы Христофор Колумб не открыл Америку».

— Неплохо, — вырвалось у него.

— Что-что? Тебе плохо? — спросил его задремавший Фархад.

— Что это у тебя за книга, Фархад?

— Это Коран, — зевнул переводчик.

— Я почитаю, а ты спи, спи… Мне хорошо, — ответил Сергей и погрузился в чтение. «[45] Ты приведи им в притчу жизнь в этом мире: / Она — точно вода, которую / Мы с неба шлем, — / Растительность земли ее поглотит (И буйно расцветет на миг); (Но вот, гляди!) / Она уже иссохла / И превратилась в сор сухой, / Что распыляется (в небытие) ветрами. / Аллах, поистине, над всякой вещью властен».

«Она уже иссохла и превратилась в сор сухой», — прошептал Мартынов.

Автобус, казалось, вяло преодолевал крутые подъемы. Навстречу изредка, с интервалом в два-три часа, попадались машины. По краям автотрассы возвышались горы, дюны и барханы песка. Водители, один их которых был толстый негр, а другой, конечно же, щуплый и хрупкий, более светлокожий араб, попеременно садились за руль. Когда один вел автобус, другой, чинно поев, откидывал до отказа кресло и засыпал.

Мартынов читал роман, отвлекаясь, чтобы посмотреть в окно на однообразный пейзаж или подумать, закурив сигарету и глядя, как ее дым кольцами вытягивается вентилятором наружу. В дороге всегда думается с охотой…

Кап… кап… неожиданно по стеклам автобуса забарабанил дождь. Первый дождь за год пребывания в Ливии. Кап… кап… Точно так капала сегодня ночью вода из крана, звуком отражаясь от стен и пола, покрытых кафельной плиткой, от потолка, выкрашенного в желтый цвет.