Александра Груздева - Демоны Дома Огня [litres]

У нее родились мальчики-двойняшки, совершенно непохожие друг на друга. Одного она назвала Марком: темноволосый, темноглазый мальчик был истинным сыном Ашера Гильяно. Второму дала имя Ян, как и собиралась. Светло-каштановые волосы, ярко-синие глаза… Чем старше он становился, тем больше напоминал ей погибшего друга детства. Он был точной копией того парнишки из белорусской деревни. У Элен в голове не укладывалось, как такое могло случиться, ей оставалось только бояться.

Она боялась Яна и его сказочных глаз. Необычный младенец. Казалось, он родился уже взрослым – и ужаснулся тому, что увидел. Он кричал от страха, почти не переставая. Заговорил вовремя. Целыми фразами, правильными предложениями. И вдруг без причины надолго замолчал. Начались хождения по врачам, и Элен запуталась в нескончаемом клубке диагнозов: задержка психофизического развития, эпилепсия, аутизм и, наконец, детская шизофрения. Он галлюцинировал, его мучили кошмары. Оставалось только одно – поместить его в специальную клинику.

Своему жениху, ставшему позже мужем, Михаилу Вайнеру она так и не сказала, что у нее есть еще один ребенок. Мужчины не жалуют чужих детей, а больных – и подавно. Она не забывала Яна, навещала его. Но ни безумного ребенка, ни подростка – почти овоща она не могла представить Ашеру Гильяно. Для всех родных и знакомых у нее был только один сын, Марк.

В Доме Гильяно Элен тоже подолгу задерживалась в Мемориальной гостиной. Ада видела лишь одну фотографию – Ашера Гильяно, Елена Вайнер видела две. Если бы не подписи под ними, она не смогла бы сказать, кто из братьев Ашер, а кто Шем. Фотография Шема висела на стене, Ашера – стояла на камине. Одно лицо на двоих и одна улыбка. Между тем Ашер никогда не говорил, что у него есть (или был) брат. Он вообще мало рассказывал о своей семье. И кое-что еще не давало Элен покоя. Сначала это была лишь легкая тревога, как намек, потом – внезапно всплывшее воспоминание. И вот она уже не знает, что было правдой, а что выдумкой.

Она вновь встретила Ашера Гильяно, когда мальчикам исполнилось три года. Элен уже пережила отчаяние, взяла себя в руки и работала над новым проектом – Михаилом Вайнером. Только в нем она видела свое безбедное, безопасное будущее. И она твердо решила – выйдет за него замуж.

Скучный светский прием. Много закусок, много выпивки, много пустопорожней болтовни. У Елены разламывалась голова, но она мужественно вела изящную беседу с директором какого-то инвестиционного фонда. Один рассеянный взгляд поверх бокала с шампанским, только чтобы убедиться, что ни одна важная персона не осталась без ее внимания. И она увидела его. Сразу узнала. Гильяно невозможно было не узнать. Высокий смуглый красавец, как глоток океанского бриза в затхлой атмосфере дельцов. Пират, вырядившийся в смокинг. Она едва скрыла улыбку. Несмотря на давнюю обиду, все ее существо потянулось к нему. Она была так рада его видеть, что, не задумываясь, повисла бы у него на шее, болтая ногами, как девчонка.

Она ждала, когда Гильяно повернет голову. Сверлила его профиль раскаленным взглядом. И он посмотрел в ее сторону. Скользнул глазами по лощеной дамочке – и тотчас вернул внимание к собеседнику. Три неспешных удара отсчитало ее сердце, когда он вздрогнул и медленно повернулся снова.

Элен знала, что выглядит великолепно и очень не похожа на себя прежнюю. Скромное платье жемчужного цвета, бриллиантовая нить на шее, изящные обнаженные руки, но главное, лицо – тонко очерченное, неброское, истинно аристократическое, на нем, как на подсыхающем под осень листе, проступила первая прелесть увядания. Если бы он не был Гильяно, побоялся бы тревожить мадам аристократку. Но Ашер ничего не боялся. Чтобы предупредить его ехидные намеки, она первая протянула руку, словно для знакомства:

– Елена Каминская.

– Елена? – Его брови поползли вверх. Он склонился над ее рукой, помедлил, но поцеловал.

– А для тебя, Ашер, по-прежнему могу быть Элен, – добавила она.

Через два дня они встретились еще раз. В номере отеля. И на этот раз время действительно повернулось вспять… Потом они вместе курили в постели, синхронно выдыхая дым. Она все ждала и ждала, когда же он спросит о ребенке. Но он не спросил. И она решила не прощать его.

Когда Элен уходила, он усмехнулся:

– Мы увидимся снова?

– Конечно, ведь не зря же ты так настойчиво искал меня все эти годы.

Она несколько раз приглашала его к себе домой, он отказывался, предпочитая встречаться в гостиницах.

– Боишься непроизвольного теста на отцовство? – засмеялась она после его очередного отказа от поздней «чашки кофе» на ее территории. – Не беспокойся. Все в прошлом.

– В смысле? – переспросил он.

Он стоял перед ней в таком недоумении, будто действительно понятия не имел, о чем шла речь. Тогда, четыре года назад, она думала, что он банально испугался ответственности. У него была беззаботная жизнь и вдруг – ребенок. Необходимость что-то решать. И на что-то решаться. Даже пират с абордажной саблей в смятении отступает перед ребенком в пеленках. Ребенок – это проблема. Это целая жизнь, и, конечно, не без забот. Об этом Элен знала не понаслышке: она мать двоих детей – по вине этого парня. А он даже не помнит, как стал отцом?

И Элен сорвалась:

– Ты так уверен в том, что я сделала аборт? Ты считаешь, что я из тех женщин, которые убивают своих детей? – Несмотря на радость последних дней, проведенных с ним, все беды предыдущих лет вновь навалились ей на плечи: и припадки Яна, и вечная нищета, и последняя надежда на Вайнера… Кстати, еще неизвестно, сможет ли она заполучить этого толстопуза, обросшего бородой от ушей до подмышек…

– Хочу взглянуть на ребенка, – сказал он спокойно, бесстрастно. У оценщика картин больше энтузиазма в голосе, даже если он предвидит зряшную потерю времени.

Гильяно приехал очень поздно, Марк уже спал. Яна она предусмотрительно оставила у соседки. Нельзя сразу вываливать все новости. Нужно действовать постепенно. Для таких мужчин, как Ашер Гильяно, дети – не подтверждение их мужественности, а досадная помеха. Она провела его в детскую. Он смотрел на спящего мальчика – недолго… минуту, а может и меньше, опустил руку ему на голову, задержал на секунду, не дольше. Элен подсчитывала каждое мгновение. Фиксировала в памяти каждое его движение, чтобы потом рассказать сыну. Гильяно убрал руку, сказал:

– Славный малыш.

– Он очень похож на тебя.

На это Гильяно ничего не ответил.

В маленькой гостиной он положил на стол чемодан, раскрыл его, демонстрируя ровные пачки с банковской опояской.

– Мне не нужны твои деньги. – Элен гордо выпрямилась. Ох как нелегко далась ей эта царственная осанка! Особенно сейчас. А деньги, деньги… Они могли бы многое исправить. Они дали бы ей возможность маневра. Помогли бы не смотреть так жадно на Вайнера, ведь известно, что алчный взгляд может погубить отношения, он отталкивает мужчин. Но, один раз начав играть с Гильяно в игру «я не такая», она уже не могла спасовать.