Гейл Ханимен - Элеанор Олифант в полном порядке [litres]

— Я живу в Саус-Сайде, — ответил Рэймонд, — а Элеанор… в Уэст-Энде, да?

Я кивнула, не желая раскрывать подробности моего местопребывания. Самми спросил, где мы работаем, и я предоставила Рэймонду возможность ответить, довольствуясь ролью стороннего наблюдателя. Самми выглядел совершенно беззащитным, как и любой человек, вынужденный носить пижаму на публике, но оказался моложе, чем я полагала вначале: насколько я понимаю, ему было не больше семидесяти. И у него были замечательные синие глаза.

— Я даже понятия не имею, что такое графический дизайн, — сказал Самми, — для меня это слишком мудрено. А я всю жизнь проработал почтальоном. Но я вовремя ушел и теперь, если особо не тратиться, могу жить на пенсию. В наше время все переменилось — слава богу, что я больше не работаю. Чего они только не наворотили. Раньше почта была уважаемым учреждением…

Рэймонд то и дело кивал головой.

— Это точно, — сказал он. — Помните старые добрые времена, когда почту вынимали из ящика утром, перед тем как уйти из дома? А в обед ее доставляли опять! А сегодня она приходит только к вечеру, если приходит вообще…

Должна признать, что весь этот разговор на почтовые темы был очень утомительным.

— Как долго вы здесь пробудете, Самми? — спросила я. — Я спрашиваю только потому, что чем дольше пациент находится в больнице, тем выше его шансы получить послеоперационную инфекцию — гастроэнтерит, Staphylococcus aureus, Clostridium difficile…

Рэймонд опять меня перебил:

— Ага, — сказал он, — готовь спорить, и еда тут тоже скверная, да, Самми?

Старик засмеялся.

— Да, сынок, тут ты не ошибся, — сказал он, — видели бы вы, что нам сегодня подали на ланч. Предполагалось, что это ирландское рагу… но по виду больше походило на собачьи консервы. По запаху тоже.

Рэймонд улыбнулся.

— Давайте мы вам что-нибудь принесем, Самми? Мы могли бы сбегать в магазин на первом этаже или заскочить к вам на неделе, если вам что-то нужно.

Рэймонд посмотрел на меня, ожидая подтверждения своих слов. Я кивнула. У меня не было причин отвергать это предложение. От мысли о том, что я могу помочь пожилому человеку, страдающему от несбалансированного питания, у меня возникло приятное чувство. Я стала размышлять, что ему принести и какую еду удобнее перевозить. Интересно, понравится ли Самми холодная паста с соусом песто? Если да, то я могла бы приготовить вечером две порции, одну съесть на ужин, а вторую утром принести сюда, положив в пластиковый контейнер. Я не держала дома подобные емкости, не имея в них необходимости вплоть до сегодняшнего дня. Я могла бы сходить в магазин и приобрести один экземпляр. По всей видимости, это как раз то, что женщина моего возраста должна делать в сложившихся обстоятельствах. Как захватывающе!

— Ах, сынок, спасибо, — ответил Самми, нанося удар по моей целеустремленности, — но не стоит беспокоиться. Ко мне постоянно ходят родные, дважды в день.

Последнюю фразу он произнес с очевидной гордостью.

— Я не успеваю съесть и половины того, что они приносят. Таскают целыми сумками! В конечном счете, мне приходится большую часть отдавать другим.

С этими словами он обвел соседей по палате царственным жестом.

— Кто составляет вашу семью? — спросила я, несколько удивленная этим откровением. — Я предполагала, что вы одиноки и бездетны, как и мы.

Рэймонд неловко заерзал на стуле.

— Я вдовец, Элеанор, — сказал Самми. — Джин умерла пять лет назад. Рак. Он быстро ее забрал, — старик немного помолчал и сел прямее. — У меня двое сыновей и дочь. Старший, Кит, женат, у него двое ребятишек. Не мальчишки, а озорные обезьянки, — добавил он, и глаза у него засветились. — Второго зовут Гэри. Гэри и Мишель не женаты, но живут вместе. Сегодня, похоже, так принято. А младшенькая у меня Лаура… Только бог знает, что у нее на уме. Представляете, ей только тридцать пять, а она уже дважды разведена! У нее свое дело, хороший дом и машина… Только, кажется, никак не может встретить подходящего человека. А если она кого и находит, то не может долго с ним продержаться.

Меня его слова заинтересовали.

— Я бы порекомендовала вашей дочери не волноваться, — уверенно сообщила я. — Мой недавний опыт показывает, что идеальный мужчина появляется в тот самый момент, когда его ждешь меньше всего. По воле судьбы он оказывается у тебя на пути, а провидение следит за тем, чтобы вы встретились и были вместе.

Рэймонд издал странный звук — нечто среднее между кашлем и чихом.

Самми ласково улыбнулся.

— В самом деле? Ты можешь сказать ей об этом сама, золотце, — сказал он. — Они скоро придут.

Мимо как раз проходила медсестра и явно услышала все, что он говорит. У нее был избыточный вес и весьма привлекательные белые пластиковые сабо, дополненные поразительными носками в черно-желтую полоску. Ее ноги походили на двух больших толстых ос. Я мысленно сделала пометку: перед уходом спросить ее, где она такие приобрела.

— Максимум три посетителя на больного, — сообщила она, — и боюсь, сегодня нам придется строго придерживаться этого правила.

По ней вовсе не было похоже, что она боится.

Рэймонд встал.

— Все, Самми, уступаем место вашим родным, — сказал он.

Я тоже встала; мне показалось это вполне уместным.

— Не торопитесь, посидите еще, — сказал Самми.

— Может быть, мы придем на неделе? — спросила я. — Есть ли какой-то журнал или периодическое издание, которые вы бы хотели почитать?

— Элеанор, как я уже говорил, вы спасли мне жизнь, и теперь мы одна семья. Приходи в любое удобное время. Я буду рад тебя повидать, золотце, — сказал Самми.

У него были влажные глаза, похожие на две литорины в морской воде. Я снова протянула ему руку, но вместо того чтобы ее пожать, он взял ее в свои ладони. В другой ситуации я пришла бы в ужас, но сейчас он меня удивил. Его руки были большие и теплые, как лапы животного, и моя рука в них казалась совсем маленькой и хрупкой. Ногти у него были довольно длинные и корявые, тыльная сторона ладоней поросла кудрявыми седыми волосками, уходившими вверх и прятавшимися под рукавами пижамы.

— Слушай, Элеанор, — сказал он, глядя мне в глаза и крепко сжимая мою ладонь, — спасибо тебе, девочка. Спасибо, что позаботилась обо мне и принесла мои покупки.

Я обнаружила, что мне не хочется высвобождать руки из его теплых, сильных ладоней. Рэймонд кашлянул: несомненно, его легкие требовали срочно восполнить образовавшийся в последние полчаса недостаток канцерогенов.

В горле неожиданно образовался ком, и я поняла, что мне трудно говорить.

— В таком случае, я зайду через несколько дней и принесу продукты питания, — в конце концов произнесла я, — обещаю.

Самми кивнул.

— Ну, выздоравливайте, — сказал Рэймонд, кладя Самми на плечо свою мясистую руку, — скоро увидимся!