Гейл Ханимен - Элеанор Олифант в полном порядке [litres]

— Да, но у них там много развлечений! — говорила Бернадетта. — Другие большие компании тоже там будут, поэтому мы сможем с кем-то познакомиться, повеселиться.

Развлечения! Я задалась вопросом, может ли там выступить рок-группа, и если да, то может ли это быть его группа? Рождественское чудо чуть раньше срока? Не вмешалась ли тут снова судьба? Прежде чем я успела спросить о подробностях, в разговор вступил Билли:

— Ты только и мечтаешь замутить под омелой с каким-нибудь пьяным чуваком из мебельного магазина, — сказал он. — Лично я не собираюсь платить шестьдесят фунтов за пережаренную индейку и паршивую дневную дискотеку — и все это ради того, чтобы ты там искала «таланты»!

Бернадетта хихикнула и хлопнула его по плечу.

— Нет, — сказала она, — дело не в этом. Я просто подумала, что чем больше народу, тем веселее, вот и все.

Джейни лукаво посмотрела на остальных, полагая, что я ее не вижу. Ее взгляд, как часто бывало, скользнул по моим шрамам.

— Давайте спросим нашего Гарри Поттера, — сказала она довольно громко, повернулась и обратилась ко мне:

— Эй, Элеанор! Ты ведь у нас заядлая тусовщица. Скажи, как думаешь, где нам в этом году устроить рождественский корпоратив?

Я многозначительно посмотрела на офисный календарь, висевший на стене, — этот месяц иллюстрировала фотография зеленого грузовика с прицепом.

— В середине лета? — спросила я. — Не могу сказать, что я об этом задумывалась.

— Ну да, — ответила она, — но нам уже сейчас нужно что-то зарезервировать, иначе все приличные места окажутся заняты, и нам придется выбирать между дешевым пабом и дрянной итальянской забегаловкой.

— Мне это в высшей степени безразлично, — сказала я. — Я в любом случае не пойду. — Я потерла растрескавшуюся кожу между пальцев; она приходила в норму, но процесс заживления шел мучительно медленно.

— А, и правда, ты ведь никогда никуда не ходишь. И в «Тайного Санту» ты не играешь. Элеанор Гринч, похитительница Рождества, вот как мы должны тебя называть.

Все засмеялись.

— Данная культурная отсылка мне не понятна, — сказала я, — но для полной ясности замечу: я атеист и не имею пристрастия к консюмеризму, поэтому зимний торговый фестиваль, также известный как Рождество, меня совершенно не занимает.

Я вернулась к работе, надеясь, что коллеги, вдохновившись моим примером, сделают то же самое. Прямо как малые дети — так же легко отвлекаются, могут часами обсуждать банальности и перемывать кости незнакомым людям.

— Похоже, кое у кого в свое время случилась неприятная история с Сантой, — заметил Билли, и в этот момент, на мое счастье, зазвонил телефон.

Я грустно улыбнулась. Он даже не представляет, насколько неприятной была история, случившаяся со мной в свое время.

Звонок был внутренний: Рэймонд спрашивал, не хочу ли я навестить с ним Самми. Сегодня среда. Я пропущу беседу с мамочкой. Такого еще ни разу не случалось за все эти годы. Но что, в конце концов, в этом страшного? Не будет большого вреда, если я с ней не поговорю, всего один раз, а вот Самми нуждался в качественном питании. И я сказала «да».

Наше рандеву было назначено на пять тридцать. Я настояла на встрече на улице возле почты, опасаясь реакции со стороны коллег, если бы им довелось увидеть, как мы вместе покидаем офис. Стоял мягкий приятный вечер, и мы решили пройтись пешком, благо до больницы было от силы минут двадцать. Рэймонд явно нуждался в физической нагрузке.

— Как прошел день, Элеанор? — спросил он, закуривая сигарету.

Я обошла его, чтобы идти рядом с другой стороны и не вдыхать подхватываемые ветром тлетворные токсины.

— Спасибо, хорошо. На обед у меня был сэндвич с сыром и солеными огурцами, чипсы и смузи из манго, — ответила я.

Он затянулся, выдохнул дым уголком рта и засмеялся.

— А что-нибудь еще происходило? Или только сэндвич?

Я немного подумала и ответила:

— Также была длительная дискуссия по поводу рождественского обеда. Выбор сузили до двух заведений: «Фрайдис», потому что там «прикольно», — в этот момент я попыталась помахать пальцами, изображая кавычки (как-то я подсмотрела этот жест у Джейни и запомнила его, чтобы использовать в дальнейшем; похоже, он получился у меня весьма уверенно), — и фуршет в индийском ресторане.

— Ага, ведь бириани из баранины — традиционная рождественская еда, — заметил Рэймонд.

Он погасил окурок и бросил его на тротуар. Мы прибыли в больницу, и мне пришлось ожидать, пока Рэймонд, по своему обыкновению безалаберный, направился в магазин на первом этаже. Его неподготовленности не было оправданий. Лично я успела побывать в супермаркете и приобрести некий ассортимент товаров, в том числе упаковку тыквенных семечек. Я подозревала, что Самми остро нуждается в цинке. Из магазина Рэймонд вышел, размахивая пакетом, а когда мы вошли в лифт, показал мне свои покупки.

— Цветные мармеладки, вечерняя газета и большая упаковка «Принглз» со сметаной и луком. Что еще надо мужчине, а? — сказал он, явно гордый собой.

Я не удостоила его ответом.

У входа в палату мы задержались: вокруг кровати Самми столпились посетители. Вскоре он увидел нас и поманил к себе. Я огляделась по сторонам, но безжалостной медсестры в полосатых носках нигде не было видно. Самми царственно восседал на горе подушек, обращаясь к многочисленному сборищу.

— Элеанор, Рэймонд, как я рад вас видеть! Идите сюда, я познакомлю вас с моей семьей! Это мой старший, Кит, его ребятишки остались дома с матерью, это Гэри и Мишель, а это — он показал на блондинку, которая с поразительной концентрацией набирала что-то в телефоне, — моя дочь Лаура.

Я наблюдала, как все эти люди улыбаются и кивают головами; затем они стали пожимать нам руки и хлопать Рэймонда по плечу. Это было чрезвычайно утомительно. Чтобы не пользоваться гелем для рук, я надела белые хлопчатобумажные перчатки, решив, что по возвращении домой их можно будет сразу же прокипятить. Это внесло нотку замешательства в церемонию рукопожатий, что мне показалось странным — ведь барьер из ткани между кожей наших рук всем пойдет только на пользу.

— Ребята, спасибо вам, что позаботились о папе, — сказал старший брат Кит, вытирая о брюки руки. — Очень важно знать, что он был не один, когда все это случилось.

— Скажешь тоже, — вмешался Самми, слегка толкая его локтем в бок, — я пока еще не старый инвалид-доходяга и вполне могу позаботиться о себе сам.

Они улыбнулись друг другу.

— Конечно, можешь, пап. Я просто хочу сказать, что порой приятно, когда рядом с тобой хороший человек.

Самми пожал плечами, не соглашаясь с этим утверждением, но великодушно дозволяя его существование.

— Ребятки, у меня для вас хорошая новость, — обратился он к нам, жизнерадостно откинувшись на подушки. Мы с Рэймондом тем временем располагали рядом с его кроватью пакеты с покупками, будто мирру и ладан. — Я в субботу выписываюсь!