Ван Мэн - Средний возраст

Нет сомнений в том, что Цзян Цзылун точно уловил требование времени: Китаю сейчас нужны именно такие — знающие свое дело, а не лозунги — руководители хозяйства и промышленности, энергичные и решительные в своих действиях. Недаром после выхода произведения в свет писатель стал получать от читателей письма с просьбами прислать директора Цяо на их завод или приехать самому.

Нам кажется, что и эта повесть, как и рассмотренные выше, отражает одну из сторон развития современной китайской литературы, вступившей на путь изображения жизни, и можно надеяться, что она будет и дальше успешно двигаться по этому пути. Думается, что лучшие образцы современных китайских повестей, отмеченные китайской критикой и полюбившиеся китайскому читателю, помогут и советским людям глубже разобраться в тех сложных процессах, которые происходят сейчас в Китае.

Б. Рифтин

Перевод В. Сорокина

Дорогие далекие друзья!

По совести говоря, когда я писал эту маленькую книжку, я думал лишь о китайском читателе. Мне хотелось правдиво запечатлеть действительность определенного исторического периода, чтобы о ней не забыли. Если забыть о зле, оно может вновь появиться, в другом обличье. Если помнить о красоте, красота будет вечно жить среди людей. Для тех, кто по-настоящему любит жизнь, прошлое — доброе или недоброе — всегда помогает строить будущее. Так я думаю о своей повести.

Но когда я узнал, что мою книжку, возможно, переведут на русский язык, я вновь задумался над ней, и мне очень захотелось, чтобы она встретилась с советскими читателями. Почему?

Может быть, потому, что первыми прочитанными мною иностранными книгами были русские — «Рассказы» Тургенева и «Повести Белкина» Пушкина. За ними последовали творения Гоголя, Лермонтова, Чехова, Куприна, Льва и Алексея Толстых, Горького и многих других писателей. Впечатление, которое их мастерство произвело на меня, неизгладимо. Кроме того, благодаря произведениям этих и других русских и советских художников слова я приобрел множество друзей в Советском Союзе, узнал о том, как они живут, что чувствуют, о чем мечтают, чему радуются и от чего страдают. Я отчетливо представил себе ваш многовековой, многотрудный и необычайный исторический путь, и во мне родилась искренняя, горячая любовь к великому советскому народу.

Я буду рад, если моя повесть поможет вам в какой-то мере понять нас. Мы довольно много знаем друг о друге, а если чего не знаем, то литература поможет нам восполнить эти пробелы.

Я хочу также поблагодарить переводчика книги. Для людей, не владеющих иностранными языками, перевод — это как бы мост или паром, соединяющий два острова, и без него не обойтись.

Желаю всем вам счастья!

Фэн Цзицай

11.XII.1982

Ранней весной небо по-особому прекрасно. Бескрайнее бледно-голубое пространство залито ослепительным солнечным светом. Птицы взмывают ввысь, встречая весну, приближающуюся вместе со стаями диких гусей.

Часто ее дыхание смешивается с запахом тающего снега. Ведь поначалу она ступает по миру, еще скованному холодом. Но своей космической силой и неизбывной энергией она взламывает льды на реках, отогревает озябшую почву, распрямляет и пробуждает к жизни съежившиеся от морозов живые существа, наполняет каждое открытое добру сердце мечтами и надеждами.

Весна — это не только надежды, не только новая жизнь, красота, расцвет природы, буйство красок. Весна говорит людям правдивые и искренние слова, и они своими загрубевшими от работы руками рисуют картины будущего, картины сладостной, счастливой, исполненной поэзии жизни, в которой будут и дым сражений за правду, и нежные взгляды, и пленительные серенады.

Весна никогда не обманывает, она всегда приходит в предуказанный срок и щедро, без утайки отдает людям свои богатства.

Как прекрасна весна!

Но до нее не было никакого дела сотрудникам института истории, которых собрали во дворе. Их было больше сотни, но ни один даже не поднял головы, чтобы полюбоваться весенней лазурью.

У них опять начинали хватать людей!

Два обстоятельства говорили о том, что предстоящее общее собрание сотрудников института будет экстраординарным.

Во-первых, на него явились все пятеро хронических больных и одиннадцать пенсионеров. На полученных ими повестках значилось: «Присутствие обязательно». Никто не посмел сослаться на объективные причины, и вот все они — кто согнувшись, кто скособочившись — сидят в заднем ряду.

Во-вторых, два сотрудника, находившиеся в командировке в музее города Сиань, тоже сидели среди участников собрания: получив вчера утром срочную телеграмму, они меньше чем за сутки проделали неблизкий путь.

Председатель институтского ревкома Хэ — низкорослый, с загорелым до черноты невыразительным лицом — обеими руками поднял перед собой присланный из инстанций документ о немедленном развертывании очередной кампании и стал читать его, словно священное писание, то и дело откашливаясь, запинаясь и путаясь в словах. К тому моменту, когда он кончил, в президиуме появился ответственный за политработу Цзя Дачжэнь, вернувшийся с экстренного совещания. Высокий и худющий, он стоял в модной тогда армейской фуражке цвета хаки, символизировавшей культурную революцию. В его строгом лице с выпирающими скулами было что-то пугающее. Он заговорил, как было принято, в повышенных тонах, полными злобы словами. Речь свою он закончил так:

— Хотя мы провели немало кампаний, дело до конца не доведено. В нашей организации целая куча интеллигентов самого разного классового происхождения. Многие еще не показали свое нутро, но немало и откровенных мерзавцев всякого калибра. У одних темное прошлое, другие продолжают вредить и сейчас — кто тайно, а кто и явно. Мы не имеем права смотреть на это сквозь пальцы, не можем сладко спать на мягких подушках! Попустительство врагу есть преступление перед революцией. Немало подонков уже раскрыло себя в ходе прежних кампаний; сейчас настало время рассчитаться с ними со всеми. Ну а те, кто затаился, пусть знают: мы их во что бы то ни стало вытащим на свет, даже если они зарылись на три аршина в землю! Нынешняя кампания должна проводиться быстро, решительно и тщательно. Мы развернем мощное политическое наступление на классового врага. В то же время мы будем самым внимательным образом изучать каждого человека, вызывающего сомнения и подозрения. Надо еще раз разобраться и дать оценку людям с запятнанным прошлым. Мы исполнены решимости и не позволим улизнуть ни одному врагу! Кампания будет вестись повсюду, мы натянем сети от неба до земли и разом накроем всех супостатов. Руководство заявило: «Кто достоин смерти — казните, кого надо посадить — сажайте, с кого достаточно не спускать глаз — следите!» Мы должны немедленно приступить к действиям, чтобы не отстать от нового подъема классовой борьбы. Впереди большие разоблачения, большая встряска, большая критика, большая борьба!