Дэвид Уоллес - Бесконечная шутка

– Если я не буду что-либо употреблять, какая-то жизненно важная часть меня умрет. Это твоя точка зрения.

– Иногда у тебя в одно ухо влетает, а в другое вылетает как бы реально быстро, Хэл. Ну да это ничего. Подумай пока над своим состоянием, без чего ты не можешь жить. Например, что именно в тебе теперь не может жить без чего-либо?

– Ты постулируешь, что это умрет.

– Просто вот что именно в тебе, как тебе кажется, жить не может без того, что ты планируешь у него отнять.

– Что-то либо слабовольное, либо неполноценное, имеешь в виду ты. Наркозависимое.

– Вот ты и сказал.

320. Джонетт Ф., самая первая мачеха которой служила в полиции Челси, Массачусетс, с раннего детства приучали называть полицию «полицией» или «Законом», поскольку большая часть сотрудников БПД находит уличный термин «Органы» сардоническим.

321. Люди вне сообщества бостонских АА всегда говорят «дом на полпути» «Эннет-Хаус»; один из способов отличить новичка или постороннего.

324.

17 ноября – Год Впитывающего Белья для Взрослых «Депенд»

Иногда бывают моменты, когда в мужской раздевалке ЭТА в Админке пусто, и туда можно сходить и как бы помедитировать, послушать, как капает душ и урчит слив. Можно почувствовать ту странную оглушенность, что охватывает обычно людные помещения в часы затишья. Можно неторопливо одеваться, поиграть мускулами перед широким полированным зеркалом над раковиной; зеркало трехстворчатое, так что старые добрые бицепсы можно рассмотреть со всех сторон, заценить волевую линию подбородка, примерить разные выражения лица, попробовать выглядеть естественно и обыденно, чтобы представить, как тебя обычно на самом деле видят другие. Дух в раздевалке тяжелый от запахов подмышек, дезодорантов, бензоина, камфорной пудры, нешуточных ног, висящего пара. Еще лимонной полироли «Лемон Пледы» и легкой электрической гари от древних фенов. На синем ковре следы талька и фуллеровой земли [273] Такая сухая валяльная глина, хороший абсорбент, которой одни пользуются, чтобы уменьшить трение хваток, а другие избегают из-за большого содержания силиката алюминия – паника из-за открытия «алюминий вызывает импотенцию» ГЧКП оставила неизгладимый отпечаток в умах некоторых подростков. , въевшиеся слишком глубоко, чтобы отмыть без отпаривателя. Можно достать расческу из большой банки с Барбицидом на полке у раковины и такой фен как бы 38-го калибра, и смело экспериментировать. Это лучшее зеркало в академии, со сложным освещением со всех сторон. Доктор Дж. О. Инканденца знал, что нужно его воспитанникам. В такое время простоя здесь иногда можно застать старшего уборщика Дэйва («К. Н.») Пала, который любит прикорнуть на одной из скамеек вдоль ряда шкафчиков, – он утверждает, что скамейки оказывают какое-то паллиативное воздействие на его спинной фуникулит. Гораздо чаще здесь можно встретить одного из невероятно старых и взаимозаменяемых чернорабочих Дэйва, с пылесосом для ковров или промышленным дезинфицирующим средством для биде. Можно зайти в душ и, не включая воду, запеть – разойтись вовсю. Майклу Пемулису нравится мощь его вокала, но только в окружении кафельной плитки. Иногда, когда здесь пусто, можно уловить обрывки голосов и интригующих звуков женской гигиены из раздевалки противоположного пола за стеной с шкафчиками.

В любое другое время определенный тип юниоров ЭТА с самой тонкой душевной конституцией всеми силами избегает забитую раздевалку и пользуется примитивными душами и раковинами на этажах общежитий. О чем думал тот западный человек, что решил поместить унитазы и горячий душ в одном людном пространстве? Т. Шахт может разогнать любое сборище в запаренной раздевалке, просто зайдя в кабинку и целеустремленно задвинув защелку.

У проректоров свои отдельные души рядом с их комнатами в туннеле, смежные с чем-то вроде салона с экраном, мягкими креслами, холодильничком и невскрываемой дверью.

Когда М. М. Пемулис спустился в 14:20 переодеться для дневных матчей [274] У подавляющего большинства старшеклассников в расписании нет последних уроков, или вместо них значится «самостоятельное обучение», и когда у двух из таких старшеклассников – в данном случае Пемулиса и Фрира – назначен матч, они начинают в 14:30, а не в 15:15, и заканчивают обычно пораньше, а это приятный бонус, учитывая, что им выпадает шанс посетить в моменты простоя и затишья и качалку, и раздевалку. , в раздевалке были только несравненный снайпер свечей Тодд Потлергетс, 14-»А», ссутулившийся и хныкающий, и Кейт Фрир, с которым Пемулису выпало играть и который как будто совсем не торопился одеваться и идти играть, и вполне мог быть, собственно, причиной слез Полтергейста. Так называемый Викинг был без рубашки, с полотенцем на шее, и изучал у зеркала кожу. У него были жесткие светлые волосы в высокой прическе, очень мускулистые шея и подбородок и такие выдающиеся гонионы, что верхняя половина лица казалась сужающейся и хитрованской. Его волосы всегда напоминали Хэлу Инканденце замороженный прибой, говорил Хэл. Тодд Потлергетс был почти голый и сутулился на скамье под своим шкафчиком, спрятав лицо в руках, просвечивая сквозь растопыренные пальцы белыми бинтами на носу, и тихо плакал так, что плечи ходили ходуном.

Пемулис – а он Старший товарищ Полтергейста, как бы ментор по свечам и Эсхатону и вообще искренне любит паренька – бросил сумку и в типичном мужском знаке дружбы изобразил шутливую двоечку, как для саечки за испуг. «Че нос, Тоддер?» Как и все, Пемулис наловчился набирать комбинацию шкафчика на ощупь, после месяцев и лет постоянной практики. Одновременно он оглядывал раздевалку. Когда Пемулис спросил Потлера, чем ему помочь, Викинг что-то буркнул себе под нос.

– Все ложь, – всхлипнул Полтергейст из-за ладоней, слегка покачиваясь на скамье. Его шкафчик был открыт, в мальчишеском беспорядке. На нем были только расстегнутая фланелевая рубашонка и ракушка от Johnson & Johnson, а еще у него крошечные белые ножки [275] Преимущество спортивной посредственности – можно сидеть на трибунах и подставлять солнцу ноги и грудь, потому что из соревнования тебя выбивают уже раунду ко второму. Т. о. гротескно бледные ноги – неприглядный знак спортивного статуса, наверное, примерно как беззубость в хоккее. и деликатные, хрупкие на вид пальчики. Сейчас он должен был присутствовать на бесплатном цирке – семинаре Донни Стотт по картам и долинам, знал Пемулис.

– Что, метафизический ангст в тринадцать? – адресует Пемулис вопрос глазам отражения т. н. Викинга в зеркале. Спина у Фрира широкоплечая, обезжиренная и отличается великолепным для теннисиста рельефом широчайшей мышцы, но слегка пестрая от частых применений и обдираний полироли: Фрир в полироли чуть ли не купается, потому что одержим состоянием кожи – она у него нордическая, шелушится, а не загорает. Он все еще в джинсах и лоферах, видит Пемулис. Пемулис все еще ждет характерного скачка настроения от двух предматчевых спансул Тенуата. [276] Созданные специально для очень быстрой реакции с гидролитическими энзимами эстеразами и, т. о., уже через 36 часов не оставляющие и следа. Шкафчик Пемулиса хотя и забит, но содержится в строгом порядке, едва ли не алфавитном, – как рундук просоленного морского волка. В потайных нишах для хранения в особой системе полок с нишами, которую Пемулис установил в возрасте 15 лет, некогда хранились разборные весы, медицинский инструмент и психотропные вещества. Плюс тряпичные мешочки с толченым кайенским перцем, чтобы сбить со следа отдаленный дамоклов меч ищейки, – из времен, когда он еще был зеленым салагой.