Дэвид Уоллес - Бесконечная шутка

– Это говорит человек, который на академическом испытательном хрен знает сколько лет.

Как-то мысленно не срасталась сцена с Фриром и влажным соленым электрохлыстом. Безжелудочной доблести или самочувствия Тенуат так и не прибавил – только сверкающий гул в голове и ноздри шириной с аэродинамические трубы. Пемулис обычно дышал через рот. Викинг поднял ногу, чтобы водевильно перднуть в сторону Пемулиса, чем заслужил ржач со стороны Чиксентмихайи и Рэйдера, которые разделись практически догола и уселись на скамье напротив Пемулиса и Полтергейста, распустив полотенца, наблюдая за парочкой и только время от времени лениво подскакивая, будто чтобы хлестнуть.

– Папа говорит, я не математический ум, – сказал Полтергейст. И снова изза носа послышалось «батебатидческий» и «уд». Чиксентмихайи сделал фальшивый выпад, и тут же настоящий, и снова завертелась и осела махровая буря.

Пемулис расстегнул чехол.

– Аксиома. Лемма. Слушай: «Если одна и та же кривая задана двумя разными уравнениями, которые описывают ее в противоположных направлениях, то интегралы от этих кривых будут равны по модулю, но обратны по знаку». Не «если то при условии сего». Не «если только не передумает лыбящийся коммерческий риелтор из Бордмена, Миннеаполис, в лоферах «Банфи» за 400 баксов». Навечно и навсегда. Как бы отвечает за «а» в «априори». Луч честности в непрогляднейшей тьме, Тоддлепостер.

Раздались голоса и топот ног, будто случился какой-то аврал. Засунул голову Маккенна, дико заозирался и скрылся, ничего не сказав. Чиксентмихайи пошел за ним. Фрир и Рэйдер одновременно сказали «Че за х». Пемулис успел застегнуть только одну пуговицу на ширинке и тыкал в потолок пальцем:

– И во времена, когда ты блуждаешь в сумрачном лесу, доверься лишь абстрактной дедукции. Когда остается лишь пасть на колени – пади и вознеси молитвы двойной S параграфа. Как рыцарь веры, сверши прыжок в объятия Пеано, Лейбница, Гилберта, Лопиталя. И ты вознесешься. Фурье, Гаусс, Лаплас, Рикки. Ты не падешь. Они не подведут. Винер, Риман, Фреге, Грин.

Чиксентмихайи вернулся с Орто Стайсом, оба раскрасневшиеся.

Пемулиса тянет застегивать и расстегивать молнии – вот почему он носит штаны и теннисные шорты только с ширинками на пуговицах.

Ч-.-и сказал:

– Там изрекание. Вам, следовательно, немедля идти.

Фрир отвернулся от зеркала, с расческой в обеих руках.

– Да че за херня у вас творится?

– Джон Уэйн без ума публично льет свет на сокровенное.

– Не доверяй отцу, которого можно увидеть, – говорил Пемулис Потлергетсу.

Стайс уже уходил и бросил через плечо:

– Трельч пустил Уэйна в эфир, а Уэйн свихнулся.

322. (а его представления о расследованиях и допросах в основном зиждутся на ч/б нуарах, которые Тан обожал смотреть в детстве по местному эфирному телевидению и по которым теперь скучает)

323. (и даже больше)

324. Модели -32 и -16 камеры «Болекс H64» оснащены турелями сразу для трех объективов с креплением C-mount, из-за чего у моделей какой-то многоглазый, инопланетный вид.

325. (хотя ни разу без вуали.)

326. (и это вообще-то полнейший бред, но оперативники ДНС пропускают его мимо ушей, потому что разбираются в перспективности эвристических битв)

327. (учитывая его предысторию злоупотребления)

328. «Пикареска» здесь, очевидно, относится к комико-сюрреалистической традиции таких авангардистов Области залива, как Питерсон/Бротон, поскольку тема матери-и-Смерти из «Краткого псалма» и тема с заточением головы и глазами из «Клетки» Питерсона – вполне очевидно, краеугольные камни многих более пародийно-слэпстиковых произведений Самого.

332.

17 ноя. ГВБВД

– Батюшки-светы и – святы, – сказал Пемулис, сидя нога на ногу и держась за лодыжку, чтобы она не дергалась.

– С ним сейчас Раск, Чарльз и миссис Инканденца. Его навещал Штитт. Лоуч провел тщательную проверку рефлексов. Джон Уэйн будет в порядке.

– Ну слава богу, у всех камень с души, – ответил Пемулис.

В кабинете заведующего учебной частью были Пемулис, Делинт, Нванги и Уотсон. Вентилятор миссис Инк шуршал, а также что-то тихо жужжало. Делинт сидел за высоким столом, похожий на задиристого мальчишку. Никто не сказал, придет ли кто-то выше Делинта. Пемулис не знал, к добру это или к худу.

– Давай окончательно убедимся, что мы все поняли правильно и с твоих слов, – Нванги и Уотсон были для показухи. Парадом правил О. Делинт. Когда он улыбался, лицо у него как будто разрывалось. – Не зная ничего предосудительного заранее, ты вышел из раздевалки и стоял в коридоре с несколькими другими студентами, и тогда впервые узнал что-либо предосудительное касательно Уэйна.

Пемулис так понял, что лично из администрации никто ничего не слышал; они всегда с 14:35 закрывали свои звуконепроницаемые двери; Пемулис понятия не имел, что и про что наговорил Уэйн, или Джим Трельч, который от греха ни единой черточки лица не казал в их комнате с самого апокалиптического эфира. После орально полуиссушенного спринта в Б-204 Пемулис быстро понял, что произошло, а также обнаружил во флаконе с Селданом мелкого засранца украденные тенуатинки. Пемулис практически содрогался при мысли об эффекте дрина на вишнево-красный девственный кровоток Уэйна. Легкое жужжание, с которым работал на полных оборотах его мозг, маскировалось шуршанием вентилятора, а также свистками, игрой и мегафоном Штитта с улицы.

– Я сижу, навожу марафон к матчу с Фриром и как Старший товарищ наставляю и даю ЦУ Потлергетсу, у которого был кризис, и тут вваливаются как сумасшедшие Золтан и Тьма, говорят, Трельч развел Дюка на чистосердечное признание в эфире РЭТА.

– Что, они так и сказали, что Трельч обхитрил Уэйна, который не знал, что чистосердечно вещает по РЭТА во все комнаты?

Пемулис осознал, как хромает эта теория: как бы все понимают, что Уэйн при этом должен был сидеть прямо рядом с Трельчом перед допотопным серым ручным микрофоном на изогнутом столе Алисы Мур. Он уже слышал от Латеральной Алисы, что это скорее Уэйн принесся, отодвинул Трельча в сторону, вцепился в микрофон и начал бредить, пока Трельч и Латеральная Алиса Мур взирали с благовыйным ужасом; и что Дэйв Пал, который как раз ремонтировал что-то в отключенном третьем рельсе Л. А. М., был в таком благовыйном ужасе, что нарколептически завалился ничком и так и пролежал почти целый час лицом в голубой ковер и задом в небо, и что из-за стресса хронический цианоз Латеральной Алисы разбушевался до такой степени, что когда до нее добрался Пемулис, лицо у нее было все еще синюшное и пряталось между коленей.

– Это, пожалуй, общее впечатление, которое, наверное, я извратно истолковал по возбуждению парней. Плюс по тому, как не по-уэйновски говорил Уэйн, как вообще можно нести такую хрень, если не думаешь, что ты наедине с Трельчем, тем более Уэйн, который, как всем нам известно, сама сдержанность во плоти.