Александр Снегирев - Призрачная дорога

Одно название – Великая, а на деле длинная колонна мужчин, нагруженных оружием и предметами быта.

Говорят, у нас тут дорог нет, а по-моему, не страна, а одна тотальная дорога.

И все по ней бродят туда-сюда.

Большая дорога, на которой всегда есть чем поживиться.

Поживиться есть чем, но раздолбано всё ужасно.

Да и дороги как таковой всё-таки нет.

Ни разметки, ни знаков, ни покрытия.

Повсюду топь и перекати-поле.

Но всё равно по этой топи постоянно кто-то хлюпает.

Иногда в одиночку, иногда толпами.

Западные соседи время от времени хотят всё это если не наладить, то хотя бы как-то отформатировать, снаряжают Великую Армию, но дело всегда заканчивается одинаково – гости не встречают здесь ничего, кроме самих себя.

Русская бедность будит в них высокомерие, русское богатство – жадность, русское варварство толкает на жестокость, русское отчаяние приводит в действие страх.

Всё вместе погружает в апатию.

Россия – спичка, воспламеняющая в каждом скрытые черты. Воры превращаются в пророков, утончённые аристократы – в каннибалов.

А дорога эта вьётся вокруг планеты, обматывает её слоями. Никакой планеты, если разобраться, нет, а есть клубок из одной бесконечной дороги.

Вот что значит – творческий человек на автобусную остановку вышел: сразу прорва мыслей.

И не каких-нибудь, а о родине.

Может быть, тут до меня не табак курили, а что поинтереснее?

Я надышался, и фантазия включилась.

Кстати, а где автобус?

Я заглянул в приложение.

Значок транспортного средства приближался из-за поворота.

Я вытянул шею, желая не пропустить встречу виртуального с реальным.

Сейчас условный автобус на электронной карте сменится осязаемым автобусом прямо передо мной.

Из-за поворота выкатываются всё новые ТС, и среди них ни одного автобуса.

Снова открываю приложение.

Оказалось, пока я высматривал настоящий автобус, электронный подъехал к моей остановке и затормозил, чтобы высадить и принять пассажиров.

На всякий случай поднимаю глаза и внимательно смотрю прямо перед собой. Не хватало ещё проморгать транспорт, стоящий перед носом.

Я даже сошёл с тротуара на край дорожного полотна и, немного стесняясь, как бы невзначай пошарил рукой в пустом воздухе – ничего похожего на автобус.

Тем временем виртуальный автобус, нагруженный невидимыми пассажирами, которые, очевидно, толклись всё это время рядом со мной отчалил и покатил дальше.

Нечто подобное в наших краях время от времени происходит.

Теперь судят начальство целого театра за спектакль, которого как бы не было.

Помню, начитавшись рецензий, хотел его посмотреть, но не получилось – билеты кончились.

Прокурор утверждает, что спектакля не было, а деньги, на него выделенные, похитил режиссёр на пару с директором.

Довольно любопытная, с философской точки зрения, ситуация.

Напоминает мою с автобусом: официально автобус как бы проехал, а фактически – как бы не очень.

И ведь наверняка найдутся те, кто его собрал на заводе, купил для автопарка, ремонтирует, моет, водит и заправляет.

Я смотрел вслед удаляющемуся невидимке – мне пока рано. Ещё не выписан на меня нужный билетик.

Получив от призрачной дороги столь недвусмысленный намёк, я решил добираться пешком.

Средства передвижения совсем нас развратили – идти минут пятнадцать.

Пока я шагаю по благоустроенному тротуару, между велодорожкой и полосами автомобильного движения, вернёмся в дом.

Не всё же следовать за мной по пятам. В этом повествовании, так и лезущем за жанровую рампу, есть и другие сцены, достойные нашего внимания.

Перед приездом гостей Кисонька решила навести в доме порядок и призвала на помощь богиню.

Они ходили по веранде и гостиной, убирая с глаз лишние предметы, расставляя по местам то, что валялось кое-как, протирая пыль там, где она образовала покров.

Особенностью их совместных действий было то, что осуществляла их одна Кисонька, богиня просто ходила следом и без умолку болтала.

Звуки, которые она издавала, нельзя было назвать разговором в полной мере, это была скорее цепь лирических размышлений вслух.

– А вот здесь я сделаю зону для йоги, – сказала богиня, ожидая, пока Кисонька расправит подушки на диване. – Изображения твоих предков надо будет убрать. Зачем держать в доме портреты мертвецов со всем их негативом? – посетовала богиня, пока Кисонька протирала стекло на фотографии прабабки. – Занавески лучше сменить, эти какие-то легкомысленные, – поделилась богиня, брезгливо трогая занавески. – А куда мне поставить книги… Куда поставить книги? – строго спросила богиня у Кисоньки.

– Не знаю, – честно ответила Кисонька.

– Разве я тебе не рассказывала, что скоро ко мне приедет мой любимый? – удивилась богиня.

Кисонька покачала головой.

– Ты просто невнимательно меня слушала, – упрекнула богиня.

– О ком ты говоришь?

– Мой любимый, он сделал мне предложение.

– Это замечательно! – обрадовалась Кисонька и смолкла в надежде понять, о ком всё-таки идёт речь.

– Он нашёл меня в этом, как его, в интернете, – богиня стала путаться в терминологии современности.

Будто она вся из себя аристократка, не знает точно, как называется интернет и, тем более, приложения для знакомств. Это с её-то селфи на каждом шагу. Относительно того, кто кого нашёл, она тоже приврала: это она его нашла и сама ему написала.

Кисонька продолжала вопросительно смотреть на богиню.

– Он сейчас за границей. Во Франции, – протянула богиня, перейдя на какой-то чрезвычайно манерный московский говор, каким его себе представляют девушки из отдалённых уголков. С носовыми согласными и чрезвычайно затяжными «а». – Переезжает сюда налаживать бизнес. Ищет дом и жену. Я ему предложила пожить у меня.

Кисонька не проронила ни слова.

– Он поживёт здесь. Мы снимем ваш дом целиком. Или даже купим. Если нам понравится.

Богиня добавила, что в нижнем углу двери в туалет пора прорезать отверстие для кошек.

И детская! Наверняка потребуется детская! Где её обустроить? Надо решать, и поживее.

Убирая в шкафы или, наоборот, вытаскивая из шкафов, протирая, складывая и разглаживая, выбирая и расставляя, Кисонька осуществила любопытное наблюдение.

Вот, например, кроссовки, забытые одной гостьей, а вот ваза, подаренная подруге и возвращённая ею перед переездом в далёкую страну.

Вот нечитаные книги, подобранные возле мусорного бака, потому что жалко, это же книги.

Дверь в спальню – приятель отдал после ремонта.

Икона – семейная реликвия.

Плед – автор текста стащил из самолёта.