Дженнифер Матье - Бунтарка

Она поворачивается к толпе и складывает ладони рупором у рта.

— Мы Мокси! — кричит она. — Мы Мокси!

Через мгновение мы следуем ее примеру, хлопая в ладоши на 1-2-3.

— Мы Мокси! Мы Мокси!

Мои ладони скользкие от пота, но я хлопаю и ору, и мне неважно, что директор стоит всего в нескольких шагах от меня. Если я доживу до сотни лет, то всегда буду помнить этот момент.

Я хлопаю все сильнее. Кричу все громче.

Директор Уилсон хватает рупор и начинает что-то выкрикивать. Мы кричим в ответ еще громче. Наши голоса такие громкие. Такие сильные. Такие мощные.

Такие красивые.

Директор Уилсон подбегает, чтобы переговорить с мистером Шелли и другими заместителями. Он активно жестикулирует, а мы продолжаем кричать. Мы продолжаем хлопать. Наконец он хватает рупор и вопит вовсю:

— Занятия на сегодня отменяются. Немедленно покиньте территорию школы!

На это мы взрываемся ревом. Кажется, это победа. Мы победили, даже если директор Уилсон пытается заставить нас думать, что мы проиграли. Я поворачиваюсь и смотрю на Эмму Джонсон, девушку, с которой я перекинулась разве что парой слов почти за три года в Ист Рокпорт Хай. Девушку, с которой, как я думала, у меня нет ничего общего.

Но в действительности мы обе — девушки из Ист Рокпорта.

— Спасибо, Вивиан, — говорит она и тянется обнять меня. Я обнимаю ее в ответ.

Мы расходимся под ор директора Уилсона. Эмма растворяется в толпе. Я не вижу Сета. Но тут Клодия хватает меня за руку и ведет к своей «тойоте терцель». Как только мы захлопываем двери, она поворачивается ко мне, ключ зажигания все еще в ее руке.

— Это ты сделала «Мокси»? — Она смотрит на меня, словно видит в первый раз, хотя мы знакомы с пеленок.

— Да.

— Вау. — Она отворачивается и наблюдает, как девушки расходятся по домам.

— Пожалуйста, не злись на меня за то, что не сказала, — говорю я, охваченная беспокойством, что Клодия не поймет. — Я никому не сказала. Ну, только Сет знает. Но только потому, что он застал меня за тем, как я разносила зины по туалетам. И вчера я сказала Люси. Но только потому, что чувствовала себя ужасно из-за того, что ее обвинили во всем.

— Ты волновалась, что я не пойму? — спрашивает Клодия. Мы словно застыли во времени. — Вот почему ты мне не рассказала?

Мне сложно понять, она обижена или ей любопытно.

— Может, немного, — признаюсь я. — Кроме того, чем больше людей знает об этом, тем рискованнее.

Клодия кивает.

— Понимаю. Тем более что когда ты сделала первый выпуск, я точно не смогла бы тебя понять. Совсем.

— Так ты не злишься?

— Нет. — Клодия качает головой. — Просто… поражена. А еще горжусь тобой.

Она широко улыбается мне самой яркой улыбкой.

— Даже если из-за меня нас всех отстранят от занятий? А может, исключат?

Клодия закатывает глаза.

— Ты видела, сколько девушек там было? Больше половины. Сотни. Мне плевать, как хорошо Митчелл кидает футбольный мяч. Его тупой папаша не выкинет нас всех из школы.

Я взрываюсь смехом.

— Ты только послушай себя, — поддразниваю я, но в действительности испытываю облегчение. Облегчение, что моя тайна открылась, что Клодия меня понимает.

Клодия пожимает плечами, полная ложной скромности.

— Хочешь поехать домой? Можешь помочь мне придумать, как рассказать обо всем моим родителям.

— Да, мама на работе. Поехали.

Вскоре мы устраиваемся на моей кровати с содовой и телефонами в руках. Джоанн Джетт свернулась клубочком между нами.

Мы заходим в интернет и видим, что благодаря Люси Эрнандез о нас знает огромное количество народу.

Люси создала блог-пост обо всем, что случилось за этот год в старшей школе Ист Рокпорт Хай. Огромные траты на футбольную команду, игра «Толкни и хватай», проверки дресс-кода. Она написала о всех акциях «Мокси» и выложила фотографии и видео с демарша. Все это она опубликовала во всех социальных сетях.

Не только это. Она отправила это на все феминистские сайты, которые ей нравятся. Их ведут крутые девчонки из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Которые живут в другой вселенной, которая совсем не похожа на Ист Рокпорт в штате Техас.

Они начинают говорить об истории Люси.

К обеду новость о «Мокси» распространяется не только по всему Ист Рокпорту и даже не по всему Техасу. О ней говорят в самых разных городах Америки.

ДЕВУШКИ МАЛЕНЬКОГО ТЕХАССКОГО ГОРОДКА ПРОТИВОСТОЯТ ДИРЕКТОРУ-СЕКСИСТУ [ВИДЕО]

ДЕВУШКИ МОКСИ ДАЮТ ОТПОР — И ГОВОРЯТ ДИРЕКТОРУ-СЕКСИСТУ, КУДА ЕМУ ПОЙТИ!

СТАРШАЯ ШКОЛА ИСТ РОКПОРТА ДЕЛАЕТ ИЗ ДЕВУШЕК БУНТАРРРОК

— Черт, — говорит Клодия, читая последний заголовок. Мы уже съели замороженную пиццу и перешли на мороженое.

— Клодия говорит «черт», — сообщаю я Люси по телефону. — И очень широко улыбается.

— Скажи ей спасибо, — говорит Люси. — Ты можешь поверить, что все это реально?

— И да, и нет. Учитывая, как прошел этот год, — отвечаю я. — Ты все еще под домашним арестом?

— Да. Слава богу, родители не забрали у меня телефон.

— Что теперь будет? — громко спрашивает Клодия.

— Не знаю, — отвечает Люси. — Надеюсь, все это не сойдет с рук ни Митчеллу, ни директору Уилсону.

— Люси, — говорю я, улыбаясь, — ты — настоящий герой.

— Ой, да ладно. Это ты начала «Мокси».

— Я начала, но все остальное мы сделали вместе.

— Ладно, признаю. Я герой. Но теперь мне надо пойти помочь вымыть кухню.

— Не могу поверить, что ты сидишь в своей комнате, а твои родители даже не знают, что ты стала звездой.

— Может, только американской, — не соглашается Люси.

— Нет, какие-то девушки в Англии говорят о тебе, — замечаю я.

— Да ладно. — Я слышу в ее голосе гордость и удивление. — Увидимся завтра в школе.

— Жду не дождусь.

После того как мы с Люси отключаемся, Клодия откидывает телефон в сторону и берет еще пару ложек шоколадного мороженого.

— Как думаешь, Уилсон реально исключит нас? Или сделает вид, что ничего не было?

— Вряд ли он сможет. Про нашу историю уже говорят на местных телеканалах.

Я замечаю Сета на одном из снимков на местном сайте новостей. Я просматриваю список сообщений в телефоне, надеясь, что он написал мне. Но ничего нет.

Мы с Клодией перебазируемся в гостиную, а Джоан Джетт следует за нами. Там мама нас и находит после работы. Мы сидим на диване и щелкаем местные каналы, слушая, как ведущие новостей рассказывают о «большом протесте» в старшей школе Ист Рокпорт Хай.

— Я только что услышала об этом по радио, — говорит мама. Ее глаза прикованы к экрану телевизора.

— Вивви, — говорит она. — Милая, это тебя показывают по телевизору?

Мама кладет телефон на кухонную стойку и потирает красное ухо.

— Ну, думаю, я смогла убедить бабушку и дедушку, что ты не попадешь в тюрьму, — говорит она. Свернувшись на диване, я смотрю на маму, которая вела себя очень тихо, после того как я призналась, что это я придумала «Мокси».