Жиль Легардинье - Больше не промахнусь!

Все здесь выглядит отвратительно, и, судя по стульям, стоящим посреди гостиной, новый диван «другого цвета, соответствующего ее возрасту, поярче, поживее» до сих пор не приобретен. Смотрите-ка, она носит стринги. И снимает их, поскольку они разбросаны по всей квартире. Какая чудесная парочка! Однажды они нарожают детей, которых будут растить в лесу, вместе с кабанами и орангутангами, в грязном гнезде, увешанном гирляндами из стрингов. Джейн и Тарзан. Это место не имеет ничего общего с тем, где я жила.

Преодолев настоящую полосу препятствий, подхожу наконец к книжному шкафу. Я встаю на цыпочки, чтобы просунуть пальцы между книгой о мотоциклах и биографией кинозвезды. Но я ничего не чувствую в своих перчатках. Снимаю правую. Тянусь как можно выше. Внезапно позади раздается шорох. Не с лестничной площадки, не снаружи, а прямо у меня за спиной. Черт. Так я и думала. Я предполагала, что эта девица из тех, кто любит понежиться в постели, не отвечая на стук и звонки, и поднимает свою задницу только тогда, когда ей это нужно или когда кто-то бродит среди ее стрингов. Меня парализует от страха. Я не решаюсь обернуться. Закрываю глаза в надежде, что реальность исчезнет, но, когда я снова их открываю, ничего не меняется.

– Я сейчас все объясню, – бормочу я, – даже эти огромные перчатки. Если вы вооружены, пожалуйста, не стреляйте.

Снова что-то хрустит. Я чувствую, что она ко мне приближается. Но ничего не говорит. Почему? Возможно, она не понимает по-французски. Откуда может приехать девушка по имени Таня? Я делаю попытку:

– No habla espagnol. No pan pan pistolero, please [4] Я не говорить по-испански. Не надо «пиф-паф» пистолето, плиз. .

Нужно сохранять спокойствие. Даже если она ничего не понимает, должна чувствовать интонацию, как собаки.

– Прошу вас. Я очень сожалею и приношу вам свои извинения. Это всего лишь досадное недоразумение. Когда я вам все объясню – с хорошим франко-испанским словарем, – вы будете смеяться.

Она по-прежнему не произносит ни слова. И не шевелится. Уверена, она держит меня на мушке. Я у нее под прицелом. Учитывая мое везение, она может быть профессиональным убийцей под прикрытием. Чтоб у тебя стремянка сложилась, когда ты красишь потолок! Я сдохну посреди стрингов и коробок из-под пиццы, так и не попробовав мяса по-бургундски. Это ужасно. Я обернусь и упаду в обморок. Правда, пока не решила, в какой именно последовательности. Я должна взять себя в руки, признать свою ошибку и достойно принять поражение. Я пытаюсь дышать ровно.

– Сейчас я медленно повернусь. Смотрите, я подняла руки. Пожалуйста.

Я ощущаю ее присутствие за спиной, чувствую, как она смотрит на меня. Это кошмар наяву. Зажмурившись, я резко разворачиваюсь и плюхаюсь на колени.

– Пожалуйста, не ешьте меня!

Открываю один глаз, затем второй. Никого. Левое колено угодило в кусок холодной пиццы. Как это – никого? Я же слышала шум, чувствовала, что в комнате кто-то есть… Я поднимаюсь, кусок пиццы висит на моих джинсах. И тут я подпрыгиваю на месте. Да, действительно, за моей спиной кое-кто сидел и смотрел на меня. Впрочем, он по-прежнему спокойно сидит на полу. Белый, с зелеными глазами. Это котенок, и его хвостик грациозно обвивает лапки. Я ору на него:

– Ах, ты мерзкое животное! Ты же до смерти меня напугал!

Ему на это глубоко плевать. Он сидит и вылизывает… я даже не скажу вам что. Кажется, он урчит от удовольствия. Ну кто еще станет урчать, намывая себе задницу? Я вне себя от ярости. Сердце колотится со скоростью триста ударов в минуту. Артерии сейчас взорвутся. Я дрожу с ног до головы. Однако я не забыла о цели вторжения на вражескую территорию. Устремляюсь к книжному шкафу и лихорадочно роюсь среди книг. Тянусь так высоко, как только можно. Наконец мои пальцы что-то нащупывают. Письмо бабушки Валентины! Я сейчас разрыдаюсь от радости. У меня получилось!

Теперь нужно срочно отсюда убираться. Я снова иду через гостиную, перешагиваю кота, которому по-прежнему на меня наплевать. С чего это мне взбрело в голову сказать: «Пожалуйста, не ешьте меня»? Полный идиотизм. Не бывает таких ситуаций, откуда можно выбраться с помощью настолько глупой фразы. Разве что при встрече с каннибалом… и то вряд ли, ведь он наверняка не знает нашего языка.

Я думаю, что с сильными эмоциями на сегодня покончено. Но я ошибаюсь. Когда я выхожу из квартиры, мое внимание привлекает листовка, приклеенная скотчем к двери рядом со списком покупок.

«25 февраля приходите в гости, чтобы отпраздновать обретенную свободу Хьюго и познакомиться с красавицей Таней, избранницей его сердца. Костюмированный праздник, выпивка в изобилии! Не пропустите вечеринку года у Хьюго и Тани!»

Я потрясена. Знаю, со мной это происходит довольно часто, но согласитесь, есть отчего. Он бросает меня, рассказывает обо мне всякие гадости, оскорбляет меня, отключает мне телефон и после этого устраивает праздник? Эмили ни за что не поверит. Я достаю мобильник и делаю снимок в качестве доказательства. Снова меня душит ярость и пожирает гнев. Я возвращаюсь в квартиру. Если бы в ней уже не царил бардак, я бы его устроила, но они сами об этом позаботились. Мне просто необходимо что-то сломать, чтобы выпустить пар. Или еще лучше – что-нибудь стащить. Я украду у него какую-нибудь вещь, которая ему необходима, но которой он не сразу хватится. Я оглядываюсь по сторонам, и внезапно меня посещает гениальная идея, благодаря которой я войду в число великих преступников.

Я знаю, что не должна этого делать. Я знаю, что это глупо. Я понимаю, что у меня из-за этого будут крупные неприятности, но, если вы когда-нибудь испытывали нечто похожее, вам известно, что в такие моменты здравый смысл и жизненный опыт не властны над вашими поступками.

Я покинула квартиру, унося две вещи: кусок пиццы, по-прежнему висевший у меня на колене, и начало моих проблем.

– Где ты была все утро? Я чуть с ума не сошла, так волновалась!..

– Закрой дверь, Эмили, нас никто не должен слышать. Прости, что заставила тебя переживать, но мне нужно было кое-что сделать. Одной. Просто необходимо. Теперь мне полегчало. Даже не думала, что мне будет так хорошо.

– Ты что, переспала со стажером?

– Нет, озабоченная ты моя!

Я достаю из ящика стола письмо бабушки Валентины.

– Смотри, я вернула свое письмо!

Эмили недоверчиво приближается.

– Как тебе это удалось? Ты что, предложила Хьюго денег? Или целилась в него из ружья? Ты его хоть не убила?

– Представляешь, разбирая одежду, я наткнулась на ключ от его квартиры, который считала давно потерянным. И я туда отправилась. Там теперь жуткий свинарник.

Она хватает мою правую руку, всю разодранную и покрытую царапинами.

– Кто это тебя так уделал? – обеспокоенно спрашивает она. – Во что ты опять влипла?