Жиль Легардинье - Больше не промахнусь!

– Я тебя слушаю. Чем могу помочь?

– Сегодня утром меня вызвал месье Дебле. С ним был его помощник. Они объяснили мне, что больше не могут позволить мне работать по моему графику.

– То есть?

– Я должна быть на месте в официальные часы работы компании «в целях производственной необходимости». Так они сказали. Но я не могу: утром и вечером я отвожу или забираю детей из сада.

– Чем они это объяснили?

– Рационализацией управления. Они утверждают, что я не раз была им нужна, а меня не было на рабочем месте. Но это неправда! Мой график никогда не вредил работе. Мне кажется, они просто пытаются от меня избавиться. Что делать?

Бедняжка на грани паники. Я ее понимаю.

– На чем вы остановились?

– Они дают мне десять дней на размышление. Потом начнут записывать прогулы…

– Виржини, мы что-нибудь придумаем.

Она улыбается. Она мне верит. Ее терзает такая тревога, что она хочет мне верить. Мы, женщины, такие. Надеемся на других и верим в них больше, чем в себя. Мне не хочется ее разочаровывать. Я до глубины души возмущена очередной несправедливостью. Но должна признать, что пока не вижу никакого решения.

– Я поговорю с ними. Мы рассмотрим их аргументы и возможные решения.

– Спасибо, Мари. Если я потеряю работу, это будет конец…

– До этого еще далеко. Не забивай себе голову раньше времени. Как твои детки?

– Натан уже бегло читает. Он готов к школе. С Артуром, думаю, будет больше проблем…

– Поцелуй их от меня и не беспокойся, я буду держать тебя в курсе.

Сейчас я уже не успеваю пойти к Дебле, но сразу же после обеда обязательно к нему нагряну. Я вижу его игру насквозь. Он собирается дестабилизировать как можно больше сотрудников, используя слабые стороны каждого. Не скоро же он получит свою сводную таблицу по договорам!

Судьба решительно не хочет оставлять меня в блаженном покое с моим стаканчиком с карандашами и распутанным телефонным проводом. На этот раз в кабинете появляется Бенжамен.

– У вас найдется для меня минутка, мадемуазель Лавинь?

– Да, конечно.

Даже если я не хотела видеть знаков, они просто бросаются в глаза. Молодой человек явно чувствует себя неловко. Можно даже сказать, что он в чем-то раскаивается. Не смотрит на меня и переминается с ноги на ногу, словно на них уже висят кандалы. А что, если это его я ждала в субботу? Если он и есть мой таинственный воздыхатель? Он участвовал в моем мысленном кастинге и в роли мужчины, направляющегося ко мне на платформе, выглядел очень даже привлекательно.

– Вы отсутствовали в пятницу… – произношу я нейтральным тоном.

– Пришлось срочно уехать по делам… Собственно, об этом я и хотел с вами поговорить. Но все не так просто…

Можешь не продолжать, юный обольститель. Ты разоблачен! Все совпало: твои взгляды, намеки, бесконечные визиты в мой кабинет и попытка меня очаровать.

Он стоит передо мной, нерешительный, смущенный. Я наблюдаю за ним. Я была уверена, что никогда не прощу того, кто устроил мне это несостоявшееся свидание. Но теперь, когда он тут, я чувствую, что не могу на него обижаться. Он меня умиляет. Это чудовищно. Несмотря на все, что мне пришлось пережить из-за него, несмотря на часы, полные страданий, мой гнев растаял, как снег на солнце. Словно внутри меня открылся люк, и две тонны ярости плюс шестьсот килограммов ненависти вывалились в канализацию. Кто установил внутри нас этот потайной механизм, который умеют приводить в действие только мужчины? Мы злимся на них, проклинаем, а им достаточно явиться с виноватым видом, и мы тут же им все прощаем, особенно когда они такие милашки… Я только что открыла секрет нашего эмоционального устройства, о котором мы сами не знаем: женское сердце снабжено двойным дном, оно может переносить все горести мира при одном условии – если его освещает хотя бы крошечный огонек. Огонек, озаряющий самую мрачную ночь…

Бенжамен наконец решается поднять на меня глаза. Вижу ли я себя рядом с ним? По правде говоря, я представляла своего мужчину несколько иначе. Но он красив и, судя по письмам, мыслит довольно зрело для своего возраста.

– Я так много у вас попросил, злоупотребил вашим временем…

– Ничего страшного.

– Нет же, я злюсь на себя за это.

– Забудем.

– Надеюсь, вы еще не ходили биться за мою надбавку, иначе я буду очень переживать…

Я бы, конечно, предпочла, чтобы он корил себя за неудавшееся свидание на вокзале или за состояние неопределенности, в которое поверг меня, но у каждого свои приоритеты.

– Мадемуазель Лавинь, я увольняюсь.

От неожиданности я поперхнулась.

– Увольняешься?

– Да, я собираюсь жениться, и мой тесть предложил занять должность в его транспортной компании, на востоке.

Это не он писал мне письма. Не он прокатил меня со свиданием. Я почти впадаю в депрессию. На долю секунды мне действительно понравилась мысль о том, что за мной будет ухаживать этот молодой человек. Он чувствует мое разочарование, не подозревая о его истинной причине. Я придумала себе роман на пустом месте. Я уже даже не уверена, что вообще получала эти письма. Я сомневаюсь во всем, и прежде всего в самой себе.

Он подходит ближе.

– Я вижу, что вы расстроены. Значит, вы все-таки ходили из-за меня в дирекцию…

– Не беспокойся, Бенжамен. Это не имеет никакого значения. Тебе действительно будет лучше работать со своей семьей, чем здесь. Я рада, что ты женишься. Поздравляю тебя и твою будущую супругу. Будьте счастливы.

– Я хочу договориться об уменьшении срока отработки, но вы не волнуйтесь, я сделаю это сам. Вы и так потеряли из-за меня столько времени.

Я потеряла кучу времени вовсе не из-за него, а из-за себя. Ведь это я напридумывала невесть что. Досадно, что в моем возрасте, имея за плечами немалый опыт, я по-прежнему остаюсь взбалмошной идиоткой, которая готова все начать с нуля, когда речь заходит о сердечных делах.

– Эмили, ты не спишь?

– Нет, стыд мешает мне закрыть глаза. Мари, я бесконечно благодарна тебе за это утро. Я действительно жалкая неудачница.

– Только не думай, что побила рекорд. Я знаю одну серьезную конкурентку… Как ты себя чувствуешь?

– Физически хорошо, но морально просто убита. Ничего в этой истории не говорит в мою пользу. Ты меня еще любишь?

– Конечно, дуреха. Но пообещай больше не принимать приглашения от сомнительных типов!

– Обещаю. Как ты отработала?

– Дебле взялся за Виржини. Теперь точно придется сражаться. А еще я знаю, что Бенжамен не писал мне писем. Он пришел сообщить о своем увольнении и скорой свадьбе.

– Ну что ж, одним подозреваемым меньше. С другой стороны, это был не худший вариант…

– Не знаю почему, но меня это расстроило. Если быть откровенной, я даже упала духом.