Жиль Легардинье - Больше не промахнусь!

Мы вышли из здания, накинув на плечи покрывала, чтобы спрятать свои костюмы. Так что двор пересекли два призрака «из чистого хлопка», несущие пиццу и пончики с повышенным содержанием слабительного. Две зловещие тени, летящие в ночи.

Мы припарковались за две улицы от дома Хьюго. Наши костюмы доставляют радость не только детям, но и взрослым. Один милый дедушка даже помог нам донести часть провизии. В награду он хотел взять один пончик, но, к счастью, Эмили сохранила присутствие духа и сказала ему, что это для детского приюта и количество строго ограничено. Врать, конечно, нехорошо, но зато мы спасли ему вечер.

Мы с Эмили привлекаем всеобщее внимание. Как вы думаете, что делают люди, встретив на улице фею и кролика? Правильно, смеются над ними! Некоторые даже пытаются дотронуться до нас, в надежде, что мы принесем им счастье. Знали бы они о нашей патологической невезучести…

Ветер развевает мои длинные уши и тянет голову назад. Это невыносимо. Эмили говорит, что то же самое происходит с ее крыльями, и ей тоже неудобно. Мы и не представляли, что у каждого вида свои проблемы. Мудрецы правы: чтобы кого-то понять, нужно хоть немного побыть в его шкуре. Я стала кроликом меньше часа назад и уже вся извелась.

Мой приятель из морга прекрасно справился со своей задачей. Мы изменились до неузнаваемости. Он сделал противоположное тому, что делает обычно. Как правило, он придает усопшим более привлекательный вид, чтобы облегчить страдания близких. С нами он поступил ровно наоборот. Если бы мама меня увидела, она решила бы, что я умерла. Если не смывать грим до октября, нам обеспечен грандиозный успех на Хеллоуин. Я буду кроликом-зомби, а Эмили – феей мертвецов.

Мы входим в подъезд. Чем ближе мы к зоне военных действий, тем медленнее Эмили переставляет ноги. Она даже как будто фыркает. Эта старая кляча составит прекрасную пару своему пони и наравне с ним будет отказываться преодолевать препятствия.

Возле лифта я встречаю тех, кто многие годы были моими соседями. Они здороваются со мной: «Добрый вечер, месье», и это меня успокаивает. Браво макияжу! Меня не узнали, и это прекрасно. Мне они нравились. Хорошо, что их не будет дома сегодня вечером. Бегите из этого здания, бедные люди! Скоро на него обрушится восьмая египетская казнь и оно наполнится зловонием! Приятного вечера!

Мы не успеваем дойти до лифта, как кто-то наверху вызывает его. Эмили выглядит все хуже. Я успокаиваю ее:

– Дыши глубже, скоро все закончится. Только подумай, мы пережили это вместе, как на войне. Это даже круче, чем договор, скрепленный кровью…

– Что-то мне нехорошо. Мне даже не нужно есть твою дрянь, чтобы почувствовать себя больной.

– Неужели тебя мучает совесть?

– Нет, скорее задница. В животе революция. С детства ненавижу маскарады, они выводят меня из равновесия. Всегда считала это полным дебилизмом.

– Но ты прекрасно выглядишь в костюме феи, клянусь. Даже белые локоны тебе…

– Еще одно слово, и я улечу, оставив тебя одну с твоей убийственной жрачкой и синюшной заячьей мордой.

Лифт наконец спускается. Внезапно Эмили закатывает глаза и выпускает коробки из рук. Она падает на лестницу, и отравленные пончики разлетаются по ступенькам.

– Эмили!

Я бросаюсь к ней, приподнимаю ее голову.

– Прошу, скажи что-нибудь!

Она начинается дергаться точно так же, как в машине. Из лифта выходят люди. Они держат на поводке маленькую собачку. Увидев нас, они замирают на месте. И я их понимаю. Не каждый день увидишь, как кролик приводит в чувство фею в окружении разноцветных пончиков. Даже в их возрасте можно запросто снова поверить в Деда Мороза и его добрых зверушек. Эти люди хорошо одеты. Если мне не изменяет память, они живут на четвертом этаже. Сейчас, возможно, идут на шикарный ужин. Я пытаюсь их успокоить:

– Все в порядке, обычный обморок!

Почему я произношу это с китайским акцентом? Видимо, инстинктивно, чтобы они не узнали мой голос. Ну, ты сильна, Мари. Я всегда знала, что в глубине души я настоящий воин.

Прежде чем я успеваю что-либо предпринять, маленькая собачка проглатывает один из пончиков, упавших на пол. Размером пончик почти с нее. Как это печально. Ужин этих людей безнадежно испорчен. И вот они уходят с маленькой бомбой замедленного действия на поводке.

Я быстро складываю пончики обратно в коробки. Некоторые немного помялись. Из них потек крем. Главное – не облизывать пальцы.

Эмили выпрямляется.

– Мари, я не смогу туда пойти. Клянусь, я не выдержу. Я очень хотела тебе помочь… Надеюсь, ты меня простишь.

– Не волнуйся, ситуация под контролем.

Я не собираюсь отказываться от задуманного, когда мы уже прибыли на место. Я чувствую себя троянским конем, начиненным сыром и чоризо. Героем войны, который жертвует собой, бросаясь на врага с гранатами, покрытыми клубничным желе. Я ставлю коробки друг на друга и устремляюсь к лифту.

– Эмили, жди меня здесь. Ни с кем не разговаривай и ничего не слизывай с пола, понятно?

Мне кажется, у нее сломано одно крыло.

Лифт несет меня навстречу моей карающей судьбе, а я испытываю адские муки. Мне ужасно жарко в костюме кролика, а руки едва выдерживают вес коробок. Я упираю их в стену и перевожу дыхание. Кроличьи уши касаются потолка. Не знаю, что я буду делать, если они вдруг загорятся. Главное – не представлять себе этого. Стоит только о чем-то подумать, как оно происходит.

Музыку слышно за два этажа. Кошмар для соседей. И какая музыка! Шлягеры двадцатилетней давности. Двести децибел вышедшей из моды музыки для того, чтобы потрясти задом.

Если мне придется с кем-то разговаривать – на войне как на войне, – использую китайский акцент. Надеюсь, никто меня не узнает. Иначе на бедного кролика откроют охоту! Прежде чем начать наступление, между двумя припевами диско, я в последний раз спрашиваю себя, правильно ли я поступаю. Стыжусь ли я злодеяния, которое собираюсь совершить? Да. Немного. Но из всех чувств, которые мне пришлось пережить за последнее время, стыд – далеко не самое неприятное. В любом случае его полностью подавляет законное желание досадить Хьюго. И теперь, когда защитник – чистая совесть – закончил свою речь, так и не сумев смягчить приговор, уважаемый судья может назначить наказание. Я сосредоточена на своей цели: я – кролик, везущий отравленное угощение.

Я трачу не меньше минуты на то, чтобы позвонить в дверь, – приходится нажимать кнопку звонка углом коробки с пиццей, которая то и дело соскальзывает. Похоже на состязание в глупой телевизионной игре, вдобавок я уже в костюме.

Я даже не знаю, кто открыл мне дверь. Хотя нет, знаю, это кот Сильвестр. Но кто прячется внутри кота? В потоках лазерных лучей я различаю супергероев, гангстеров, двойников известных людей. Одни танцуют, другие разговаривают. В квартире полно народу. Тем хуже для них. Все они сообщники, все будут наказаны!