Сара Уинман - Самый одинокий человек

Это Мейбл велела мне искать работу в Лондоне. «Будешь навещать меня по выходным», – сказала она, и я неукоснительно приезжал каждые выходные. Каждую пятницу, вечером, Мейбл стояла и ждала меня на тротуаре перед лавкой, держа в руке список вещей, о которых хотела со мной поговорить. Она заранее покупала бутылку кьянти-руффино в ресторане напротив и открывала. Чтобы подышало, говорила она, словно это был какой-то маленький зверек. Иногда за столом с нами оказывались Элл и Энни, совсем как в былые времена, смех и слезы, но с небольшой разницей. Они стали пользоваться местоимением «мы» вместо имен, а у меня в сердце поселилась маленькая новая боль.

Кто же были мы – Эллис, я и Энни? Я много раз пытался объяснить это, но у меня ни разу не получилось. Мы были всем, а потом разделились. Но это я нас разделил. Теперь я знаю. После смерти Мейбл я ушел и не вернулся.

Смеркается. На бечевой тропе слишком много велосипедистов – приходится все время быть начеку. Я замерз и хочу вернуться к миссис Грин, в свою комнату. Огни моста Фолли вдруг кажутся прекрасными, манят меня.

Я хорошо выспался и встал, преисполненный мужества, готовый ко всему. Надо пойти и встретиться с ними сейчас – я знаю, что надо. Миссис Грин рада, что я впервые доел до конца ее обширный английский завтрак. Мой кашель отступил – лишь иногда я слегка прочищаю горло. Я звоню с телефона, стоящего в прихожей, – проверяю свои сообщения на автоответчике дома. От агентства недвижимости ничего нет – Лондон решил меня не дергать. Миссис Грин с радостью оставит за мной комнату еще на несколько дней. «Сколько хотите, Майкл, – говорит она. – Вы такой удобный жилец, с вами никаких хлопот». И многозначительно смотрит на одного из регулярных постояльцев, коммивояжера, только что приехавшего из Бирмингема. И, прежде чем я успеваю выйти, сует мне стакан апельсинового сока. «Свежевыжатый», – сообщает она, гордая этим фактом.

Я выхожу на осеннее солнце. Через луг колледжа Церкви Христовой – на Хай-стрит, оттуда медленным шагом к мосту Магдалины, к круговой развязке. Я приближаюсь к району Сент-Клементс и ни о чем другом не могу думать, кроме как о том, что сейчас увижу ее, мисс Вообще-то Энни, и меня одолевает тревога, я пытаюсь в мыслях совладать с тем, что произойдет, представить себе, что будет, что я скажу, как она ответит, может быть, улыбнется, мы упадем друг другу в объятия и я попрошу прощения… не знаю… по дороге к книжной лавке я успеваю перебрать несколько сценариев. Я подхожу сбоку и осторожно заглядываю мимо разложенных на витрине книг в глубину лавки. Никого не видно. Я открываю дверь. Звенит колокольчик. У Мейбл в лавке тоже был колокольчик над дверью.

«Минуту!» – кричит она из задней части лавки. О, этот голос.

На прилавке рядом с биографией Альбера Камю (1913–1960) исходит паром чашка с капучино. Отпиваю. Крепкий и сладкий, ничего не изменилось. Отпиваю еще и оглядываюсь. Вот «Художественная литература R – Z» в прекрасном высоком дубовом шкафу. Вот кресло в алькове, чуть в стороне. Она ставит музыку. Чет Бейкер. Хороший выбор, Энни.

«Иду!» – кричит она. О, этот голос.

И вот она идет. Выходит из-за книжного шкафа – светлые волосы сзади собраны в хвостик, спереди падают на щеки, на ней комбинезон с лямками поверх джемпера. Она останавливается. Прижимает ладонь ко лбу.

Я распахиваю объятия и говорю: «О капитан, мой капитан!»

Она молчит. Я ставлю ее кофе на прилавок. Чет Бейкер изо всех сил создает романтическую атмосферу.

«Ты сволочь проклятая», – говорит она.

«Я идиот», – подтверждаю я.

На это она улыбается. И вот теперь падает ко мне в объятия.

«От тебя пахнет тобой», – говорит она.

«Это как?»

Я присматриваю за лавкой. Энни побежала в соседнюю кофейню за двойным макиато для меня. Я успеваю продать один экземпляр «Года в Провансе» [31] «Год в Провансе» ( A Year in Provence , 1989) – мемуары-бестселлер Питера Мейла (1939–2018) о переезде в Прованс, о природе, кухне, сельском хозяйстве и обычаях этой местности; по книге поставлен мини-телесериал. и, когда Энни приходит, с гордостью сообщаю ей об этом.

«Вот, это твоя комиссия». – Она вручает мне кофе и целует в лоб.

«Дора так все время делала», – говорю я.

«Значит, это правда, что мужчины женятся на копиях своих матерей».

Я открываю рот, но она говорит: «Молчи, я хочу просто на тебя смотреть. Тем более я все равно не поверю ни одному твоему слову». Она показывает на мою бороду. «Вот это мне нравится».

Мы пьем кофе. Мы впитываем друг друга. Она вздыхает. Опирается подбородком на руки. Взгляд устремлен на мою бороду. На мое тело. В глаза.

«Ты вернулся. Ты ведь вернулся, правда же? Навсегда?»

«Да. Я вернулся».

«Ты знаешь, у меня сегодня на ужин спагетти с морскими гадами».

«Я обожаю спагетти с морскими гадами».

«Я сделаю так, чтобы хватило на троих. У нас есть вино…»

«Я могу принести еще».

«…и шпинат на гарнир».

«Мое любимое блюдо».

«Правда ведь?»

«Ты как будто знала».

Открывается дверь лавки, звенит колокольчик.

«Извините, – говорит женщина лет сорока. – Я не помешала?»

«Конечно нет, Роза. Входи. Тебе что-то определенное нужно?»

«У меня составлен список».

«Расскажи».

«„Среди женщин“. „Будда из пригорода“ [32] «Среди женщин» ( Amongst Women , 1990) – роман ирландского писателя Джона Макгаэрна (1934–2006), вошедший в шорт-лист Букеровской премии. «Будда из пригорода» ( Buddha of Suburbia , 1990) – дебютный роман англо-пакистанского писателя Ханифа Курейши (р. 1954), получивший Уитбредовскую премию. . И та книжка Ингрид Сьюард про Диану» [33] Ингрид Сьюард (р. 1948) – редактор посвященного британской королевской семье журнала Majesty . Биографий принцессы Дианы выпускала несколько, здесь речь о первой из них – «Диана» ( Diana , 1989). .

«Хороший список», – говорит Энни.

«Так что мне покупать в первую очередь?» – спрашивает Роза.

«Позвольте мне спросить консультанта. Майки?»

«Именно в этом порядке», – отвечаю я.

«Согласна», – кивает Энни.

«Тогда „Среди женщин“», – говорит Роза.

Энни закрывает лавку раньше времени. Мы выходим на улицу, и я спрашиваю: «Он меня возненавидел?»

«Нет, – отвечает она. – Он на такое неспособен».

Мы идем, держась за руки, по Каули-роуд. Я говорю, что эти места переменились, и Энни спрашивает, как именно. Не знаю, говорю я, но знаю, что тут все стало другим. Может, это ты переменился, говорит она. Может, и так, соглашаюсь я. Наверняка так. Может, ты слишком много чего повидал на свете. Может, родные места тебе теперь кажутся тесными, мелкими.

Нет. Они не мелкие. Они замечательные.

Мы останавливаемся у лавки Мейбл.

Январь шестьдесят третьего. Идет густой снег. Я на заднем сиденье мини-такси мистера Хана. Машина ползет по этой улице. Дворники трудятся изо всех сил. Мистер Хан никогда в жизни не видел снега, поэтому едет медленно; в больших глазах – отражение чуда. Впереди нас плетется лошадь, запряженная в тележку старьевщика. Она приостанавливается и роняет конские яблоки, и мистер Хан вылезает из машины и подбирает их совочком в полиэтиленовый пакет.