Олег Ермаков - Голубиная книга анархиста
- Название:Голубиная книга анархиста
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Время
- Год:2018
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9691-1772-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Олег Ермаков - Голубиная книга анархиста краткое содержание
«Пластика письма удивительная, защищающая честь классической русской прозы… Роман — приключенческий — в том смысле, в каком привыкли думать о романах Вальтера Скотта и, не без оглядки на них, о пушкинской „Капитанской дочке“» (Ирина Роднянская).
Сказано о предыдущей книге, но еще более справедливо для новой.
Голубиная книга анархиста - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Позже Эдик пришел проверить, что тут наработал Вася. Посмотрел и заругался. В некоторых мисках корма было меньше, а в других больше, и в нескольких мисках уже почти не было воды. Вася снова принялся возиться с кормом. До обеда не управился. А есть уже хотелось зверски. И он направился к гаражу. Но там уже никого не было. Тогда он пошел к небольшому щитовому домику, выкрашенному в салатовый цвет. Подергал дверь, постучался. Никто не открыл. Вася озирался. Направился к другому дому, кирпичному, двухэтажному, с крышей под черепицу. Черный рослый пес встал, увидев его, и подошел к ограде.
— Вот зараза, — шептал Вася, косясь на собаку. — Настоящая собака Баскервилей.
Пес обнажил белые клыки и тихонько зарычал.
Дверь вдруг открылась, и на крыльцо вышла женщина в джинсах и клетчатой рубашке, с распущенными светлыми волосами. Вася поздоровался и спросил, где здесь вообще есть магазин. Женщина ответила, что до ближайшего магазина далековато, пешком не пойдешь. Из-за женщины выглядывала девочка с косичками и бантами, рассматривала с любопытством Васю.
— Что же делать? — спросил Вася.
Женщина посмотрела на часы.
— О, уже время обеда. Вы ведь новый работник? Обед вам дадут у Эдуарда Игоревича, его мама готовит. — С этими словами она показала на светло-зеленый домик.
Вася оглянулся и ответил, что уже был там, дергал дверь — закрыто.
— Да-а? Странно. Хорошо, сейчас я позвоню Надежде Васильевне.
Она попросила девочку принести телефон. Та убежала и вскоре вернулась с мобильником. Женщина позвонила. Некоторое время она молчала, разглядывая Васю, потом слегка улыбнулась и заговорила. Вася ждал, прислушиваясь и поглядывая на пса.
— Ну вот и все, можете идти, — сказала женщина.
Вася снова пошел к салатовому дому с желтыми наличниками. И только взошел на крыльцо, собираясь взяться за ручку, как дверь открылась. В дверном проеме появилась старая женщина в домашнем халате, с повязанной белым платком головой — узлом назад. Она держала пластмассовую коробку в руках, покрытых пигментными пятнами, как и лицо. Взгляд ее был суров.
— Здрасьте, — пробормотал Вася.
Старуха кивнула, протягивая коробку.
— На, держи токо так, а то разольешь, — сказала она.
— А что это? — спросил Вася.
— Еда, что ж еще, — ответила она и посмотрела за Васю. — А где еще один едок?
Вася тоже оглянулся.
— А-а… Сейчас придет.
— Помойте и назад принесите, — сказала старуха и закрыла дверь.
Слышно было, как она звякнула задвижкой. Вася даже не успел поблагодарить. С теплой коробкой он пошел в вагончик. Где-то тарахтел трактор. Вокруг простирались белые поля, точнее, желтоватые уже после долгой зимы. Дорога куда-то уходила. На старых березах каркали вороны. Жизнь была полна тоски и зимней безысходности. Ну, то есть пейзаж… А значит, и жизнь. Вася поежился, бормоча свое: «Проклятье, дерьмо, зараза».
В вагончике
В вагончике воздух снова настыл. Валя сидела, закутавшись в свое и Васино одеяло.
— Вот блин! — воскликнул Вася. — Ты хотя бы печку топила. И чего мое одеяло стащила?
— А что, Фуджик? Что? Нельзя, да? Тебе жалко? Жалко?
— Не жалко…
— А я знаю, ты не жадный!
— Откуда ты меня знаешь? Мы знакомы второй день… Хм. — Вася сам был удивлен.
— Знаю, вижу.
— А вот и не знаешь, — отрезал Вася, ставя коробку на стол и раскрывая ее.
Сразу пахнуло вкусно. В коробке, оказывается, были отделения: для хлеба, для супа, для картошки и жареной колбасы.
Валя потянула носом и откинула одеяла.
— Ой, вкуснотища-то какая у тебя!..
— Только не для тебя, ясно? — строго спросил Вася. — Нюхать можешь, конечно, сколько влезет. А есть я буду один. Ибо сказано твоим Антизаратустрой: кто не работает, тот не ест.
Валя хлопала глазами.
— Васечка, Фуджик… — лепетала она. — Говорится и по-другому: «Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?» Вот как. А еще и так: «Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?» Это любимые речи Мартыновны, про птиц особенно. И все у нас это любили, такие-то слова. Даже Мюсляй, нехристь, повторял, что ага, ага, мы как птицы небесные, пусть и подают нам, голубей же кормят батонами.
Вася безжалостно принялся есть. На ясные карие глаза Вали навернулись слезы.
— Ва-а-ся-а… ты же не такой злой, ты же лучше, зачем так-то себя уродоваешь?
— Ладно. На этот раз так и быть, — сказал Вася. — Иди в зеленый дом с желтыми окошками. Там бабка Васильевна тебя ждет. Но учти, не пойдешь со мной в шеды — ничего больше не получишь.
— Пойду, пойду, — бормотала Валя, торопливо обуваясь. — В шведы, так в шведы, с тобой куда хошь.
— Хыхыхыхх! — засмеялся Вася. — Хыхыхыхх!.. Засел у тебя в голове север.
Валя вышла из вагончика, но тут же вернулась.
— А что ей сказать? От кого я? От тебя?
— От себя. Мы в работниках с тобой у фермера Бориса Юрьевича. Вот и все. По пять тысяч нам будут платить, да еще кормежка. Чем плохо? К половодью получим тысяч десять да и отчалим. Главное, здесь документов не требуют.
Валя снова исчезла, но опять показалась.
— Фасечка, а может, ты за моей коробкой сходишь? Ну? Нууу? А то я боюся. А потом уже вместе будем ходить. Обещаю, обещаю, обещаю. Но не клянусь.
Вася перестал есть.
— Почему это?
— А потому. Потому что от лукавого. И надо только говорить: да и нет, но не клясться. Грех клясться. И небом грех, и Иерусалимом. И даже своей головой нельзя. Потому как не сделать ни одного волоса самому ни белым, ни черным…
— А рыжим? — спросил Вася.
— Он все может.
— Кто, боженька?
— Не поминай, Вася, имя всуе. Семьдесят Второй этого не любит.
— Чего? Кто-кто?
— Ох, Фасечка, сходи, а? Ну пожалуйста, по-жа-луй-ста. А? А?
— Нет, не пойду. Она подумает, что я хочу за себя и за тебя уплетать. Не пойду. Баста.
Валя покорно вздохнула и вошла в вагончик.
— Ты чего?
— Боюся.
— Хыхыхх!.. В туалете под землей жизнь проводить она не боится, вместе с гоп-компанией-то? Там небось у вас и убийцы, воры, насильники всякие. Кликухи какие: Мюсляй, Генерал, Мартыновна… И милостыню клянчить не в лом. А тут — ну белоснежка прямо, дюймовочка. Хыхыхх!
Валя молча сидела и разглаживала ладонью одеяло. Вася передернулся и продолжил обед. Потом бросил ложку.
— Челрт! Проклятье! Ешь, я ко второму не притронулся. Только вымой потом все и отнеси бабке.
И он вышел из вагончика, нахлобучив вязаную шапку. Отправился в шеды. Шведы. Хм. Хых, хы-хы-хы…
До вечера он работал; закончив с кормом и водой, выметал катышки навоза по желобам, собирал в ржавое ведро и ссыпал в разрезанную надвое железную бочку на колесах и с приваренными трубами, потом катил эту тележку в самый дальний край фермы, перебрасывал навоз в яму, дурея от нестерпимой вони. А это еще зима, конец зимы. Что же будет летом?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: