Мария Дуэньяс - Нити судьбы

В поддень я отправилась в «Эмбасси», освободившись от терзавших меня сомнений и приняв окончательное решение. Едва войдя, я сразу увидела Хиллгарта, который пил аперитив, облокотившись на стойку и разговаривая с двумя военными в форме. Убедившись, что он тоже меня заметил, я — с грациозной неловкостью — поспешила уронить сумку на пол. Через четыре часа ко мне пришли первые распоряжения: я должна посетить косметический кабинет в своем обычном салоне красоты. Через пять дней я была уже в Лиссабоне.

Я вышла из поезда в платье из набивного шифона, в белых летних перчатках и огромной соломенной шляпе и легко зашагала по перрону, пропитанному угольной пылью, чувствуя себя роскошной экзотической птицей в серой толпе спешащих пассажиров. Ожидавший у вокзала автомобиль должен был отвезти меня в последний пункт назначения — Эшторил.

Мы проехали по Лиссабону, полному ветра и света, не знавшему продовольственных карточек и отключения электричества, радовавшему глаз цветами, изразцами на стенах домов и уличными прилавками со свежими овощами и фруктами. Там не было изрытых взрывами улиц, полуразрушенных зданий и оборванных нищих, не было вскинутых вверх рук и нарисованных на стенах стрел с ярмом [74] Символ фалангистов. . Мы миновали богатую и элегантную часть города с широкими мощеными тротуарами и величественными зданиями, охраняемыми статуями королей и мореплавателей, проехали по извилистым улочкам простонародных кварталов, где было шумно, пахло сардинами и на балконах цвела герань. Мне довелось полюбоваться величавостью Тежу, послушать гудки кораблей в порту и дребезжание трамваев. Я была очарована Лиссабоном — этим нервным, взволнованным, трепещущим городом, далеким от войны, но и не позволявшим о ней забывать.

Позади оставались районы Алкантара и Белен с их великолепными памятниками. Мы ехали по прибрежной дороге Маржинал, сопровождаемые шумом волн. По правую сторону тянулись старинные загородные домики, прятавшиеся за оградами из кованого железа, увитыми цветущими вьющимися растениями. Кругом все было очень необычно и удивительно, но я знала, что не должна расслабляться. Меня предупредили, что в живописном Лиссабоне, который я лицезрела из окна автомобиля, и в Эшториле, куда мы должны были прибыть через несколько минут, полно шпионов. Внимательные уши были повсюду, и любой человек мог оказаться потенциальным осведомителем: от высокопоставленных сотрудников посольств до официантов, лавочников, горничных и таксистов. «Соблюдайте максимальную осторожность» — такое напутствие я вновь получила перед поездкой.

Для меня забронировали номер в великолепном отеле «Ду Парк», где жили в основном иностранцы, причем больше немцы, чем англичане. В находившейся неподалеку гостинице «Паласиу» ситуация была противоположная. Однако по вечерам и те и другие собирались под крышей одного казино: в этой теоретически нейтральной стране игра и азарт заставляли на время забывать о войне. Как только наш автомобиль остановился перед отелем, швейцар в униформе открыл для меня дверцу, а носильщик взялся за мой багаж. Я вошла в холл, шагая уверенно и беззаботно и одновременно снимая темные очки, которые надела, сойдя с поезда. Роскошный вестибюль и стойку администратора я окинула взглядом, полным отрепетированного высокомерия. На меня не произвело впечатления представшее моим глазам великолепие: ни блеск мрамора, ни ковры и бархатная обивка диванов, ни огромные колонны, возвышавшиеся до самого потолка — невероятно высокого, как в настоящем соборе. Я не обратила никакого внимания и на изысканных обитателей гостиницы, которые — сидя компаниями или поодиночке — читали газеты, разговаривали, потягивали коктейли или вообще ничего не делали, наслаждаясь праздностью. Мир роскоши давно перестал повергать меня в смятение, поэтому, не теряя невозмутимости и не удостоив никого взглядом, я решительно направилась к стойке администратора.

Я пообедала в ресторане и провела несколько часов в своем номере, лежа на кровати и глядя в потолок. Без четверти шесть телефонный звонок вывел меня из глубокой задумчивости. Я дождалась, пока он прозвонит три раза, сглотнула слюну, подняла трубку и ответила. И тогда все наконец началось.

Несколько дней назад я получила в Мадриде инструкции насчет своего нового задания. Однако впервые мне передал их не Хиллгарт, а его доверенный человек. Служащая салона красоты, в котором я бывала каждую неделю, любезно провела меня в один из находившихся в глубине кабинетов, где принимали косметические процедуры. Там стояло три откидывающихся кресла, и одно из них, спинка которого находилась почти в горизонтальном положении, занимала клиентка, чье лицо мне не удалось разглядеть. Ее волосы были повязаны полотенцем в виде тюрбана, а другое полотенце обматывало ее тело от груди до колен. Лицо женщины покрывал толстый слой белой маски, оставлявшей на виду лишь рот и закрытые глаза.

Я разделась за ширмой и, тоже облачившись в полотенца, заняла место в соседнем кресле. Девушка, работавшая в косметическом кабинете, откинула спинку с помощью педали и нанесла мне на лицо такую же маску, после чего тихо вышла, закрыв за собой дверь. Только тогда рядом со мной раздался голос:

— Мы очень рады, что вы согласились взяться за эту работу. Мы верим в вас и думаем, вы справитесь с этим заданием.

Женщина лежала неподвижно, ее голос звучал тихо, и в произношении чувствовался сильный английский акцент. Так же как и Хиллгарт, она говорила «мы». Имя незнакомки осталось для меня неизвестным.

— Я постараюсь, — ответила я, глядя на нее краешком глаза.

До моего слуха донесся щелчок зажигалки, и комнату наполнил знакомый запах.

— К нам обратились за помощью непосредственно из Лондона, — продолжила женщина. — Есть подозрения, что сотрудничающий с нами в Португалии человек стал вести двойную игру. Он не агент, но поддерживает тесные контакты с нашими дипломатами в Лиссабоне и имеет деловые связи с различными британскими компаниями. Однако в последнее время появились сведения, что он параллельно начал устанавливать отношения и с немцами.

— Какого рода отношения?

— Деловые. Деловые и очень серьезные отношения, которые, возможно, не только принесут выгоду немцам, но и нанесут ощутимый вред нам. О чем идет речь, пока с точностью не известно. Вероятно, это касается продовольствия, полезных ископаемых, вооружения — всего того, что имеет наибольшее значение во время войны. Однако, как я вам уже говорила, пока это лишь подозрения.

— И какова моя роль в этом деле?

— Нам нужна иностранка, которую трудно заподозрить в сотрудничестве с британцами: прибыла с относительно нейтральной территории, никак не связана с нашей страной, бизнес не имеет отношения к сфере интересующего нас человека, а в Лиссабон приехала, например, для закупки каких-либо материалов. И вы прекрасно соответствуете всем этим условиям.