Франсис Бебей - Ашантийская куколка

— По-моему, подруга — это та, которой я могу поведать все, что у меня на душе, зная заранее, что она об этом никому не проболтается. С Эдной я не могу себе такое позволить, значит, она мне не подруга.

— Ну вот видишь, это же совсем не потому, что она не умеет читать и писать.

— Должна тебе сказать, и это тоже имеет значение. Стоит мне подумать, что у таких девиц полно денег, когда столько людей, которым она не чета, с трудом зарабатывают себе на жизнь, я просто бешусь.

— Джин, дорогая, так уж устроено, уважают того, у кого есть деньги.

— Значит, по-твоему, Эдну тоже скоро станут уважать?

— Если уже не уважают.

— Очень жаль!

— Почему?

— Да потому что тогда придется всю жизнь притворяться, будто бы мы с ней дружим, хотя она и безграмотная. И обиднее всего то, что она в жизни не поймет истинной причины нашего к ней отношения: мы ведь зачислили ее в приличные особы просто из милости, вот это-то меня и. злит. Знаешь, Анжела, что она мне ответила, когда я ей рассказала про Сюзанну?

— Про Сюзанну? А что случилось?

— А ты не слышала? И не знаешь, что наша Сюзанна родила ребенка, но он полумальчик, полудевочка?

— Полумальчик, полудевочка?

— Да. Правда, удивительное дело?

— Конечно!

— Ну вот, видишь, ты реагируешь, как человек образованный. Удивляешься, что у нас могло такое произойти. А знаешь, что мне сказала Эдна?

— Что она тебе сказала?

— Она сказала буквально вот что: «Джин, я не понимаю, что ж тут особенного?»

Джин и Анжела так громко расхохотались, что привлекли внимание сидящих за соседним столиком мужчин, которые в перерыве, пока джазисты отдыхали, пили пиво. Молодые люди заметили двух дам без кавалеров и решили, что несправедливо оставлять их одних. В мгновение ока оба свободных стула у их столика оказались занятыми. Джин и Анжела прикрыли глаза ладонью в знак того, что они не ищут новых знакомств, но молодые люди не только не ушли, но даже затеяли с ними разговор.

— Раз вы прячете от нас ваши прекрасные глазки, мы с вами поиграем в загадки и отгадки, — сказал один из них.

— Ну что ж, начнем, — продолжил другой молодой человек. — Отвечайте «да» или «нет» и, самое главное, не жульничайте, не открывайте глаза. Нас двое или трое?

— Дуралей, вас двое, мы же видели, когда вы подходили, — ответила Джин.

— Прекрасно. А мы красивые?

— Если бы вы были красивые, то не сидели бы в дансинге одни.

— Ответ неплохой, но неправильный, потому что мы не одни: мы с вами. Два плюс два, это четыре, а четыре, деленное на два, как раз составляет две пары, вы согласны?

— Это вы сами отвечаете, а не мы.

— Ну это ничего не значит. Продолжаем игру. Мы богатые или бедные?

— Прежде всего вы глупые, если воображаете, что имеете дело с девицами легкого поведения.

— Здорово отвечено. Эта девушка мне решительно нравится.

— Ну нет! Прежде чем делать выбор, спроси моего согласия. Может, она мне тоже нравится?

— Нахалы, вот вы кто! Мы не желаем вас видеть! Уходите!

— Нет, игра не кончена. Последний вопрос: будем мы с вами танцевать, да или нет?

— Интересно, как это танцевать без музыки?

— А под музыку?

— Вас это не касается, — сказала Анжела. — Мы будем танцевать, с кем нам захочется.

Они обе одновременно отняли ладони от глаз.

— Вот дурачье! — воскликнула Анжела. — Хорошо, что мы не согласились с ними танцевать. Откуда вы взялись в таких хламидах?

Джин и Анжела громко расхохотались, разглядев, что их кавалеры одеты в яркие, клетчатые пани [1] Пань — одежда в некоторых африканских странах. Состоит из куска ткани, который обертывают вокруг бедер, а иногда перекидывают еще и через плечо. — Здесь и далее примечания переводчика. — предмет гордости мастеров из племени ашанти, занятых изготовлением национальной одежды. Мужчины выглядели совсем неплохо в таком наряде, но дансинг «Тип-Тоу», надо признать, был не самым подходящим местом для того, чтобы щеголять здесь в прадедовских одеяниях. Танцы под оркестр на европейский лад требовали и европейских костюмов, даже если в такую жару галстук давит вам потную шею и вот-вот задушит вас.

Молодые женщины встали и, прихватив с собой сумочки и стаканы с пивом, пошли к другому столику, в противоположном конце зала. Джаз заиграл лишь после того, как по микрофону было объявлено: «А теперь вальс! Дамы, приглашайте кавалеров… Начинаем вальс… вальс! Вы слышите, не танго, а вальс! Настоящий вальс… Дамы, крепче держитесь за своих кавалеров!» Попробуйте-ка протанцевать вальс в старинной одежде племени ашанти и скажите, что у вас получится! Джин и Анжела быстро отыскали себе кавалеров и с удовольствием закружились по залу. Просто непонятно, почему так любят вальс люди, у которых есть столько своих национальных танцев? Молчаливые звезды с улыбкой смотрели на танцующих. Вы, конечно, знаете, что «Тип-Тоу» — это дансинг под открытым небом, как, впрочем, и все другие дансинги города.

Погода перед рождеством стояла великолепная. Звездная симфония, прозрачная, как сама истина, разливала по всему ночному небу обещание завтрашнего безоблачного дня, а земля людей тоже пела и плясала под звуки теплой ночи, во имя сегодняшнего дня. И в сердце звучала все одна и та же песня, песня летней ночи, раскинувшейся от Млечного пути до Южного креста. Столько музыки лили с небес звезды, так гремел, притворяясь музыкой, джаз, а еще говорят, ночь, о твоем безмолвии!

— Ага! Наконец-то вы явились! — воскликнула Анжела.

Она только что заметила Эдну и Спио, где-то пропадавших. Они тоже танцевали вальс, и вид у обоих был весьма довольный.

— Пусти меня! Пусти! — крикнула Анжела своему кавалеру. — Пусти! Мне надо кое-что сказать этой девице.

Она пробралась сквозь толпу танцующих к Эдне и Спио.

— Эдна, куда это ты ходила с моим дружком?

— Подожди, Анжела, мы еще не кончили танцевать.

— А я требую, чтобы вы остановились, а то…

— Послушай, Анжела, — вмешался Спио, прервав танец. — Сейчас не время устраивать сцены, ты прекрасно знаешь, что…

— Что я пришла на танцы с тобой…

— И что ты сама настояла на том, чтобы я пошла танцевать с твоим приятелем. Я ведь тебя об этом не просила, — заявила Эдна в свое оправдание. — Поэтому дай нам теперь спокойно дотанцевать.

Она снова повернулась к Спио, но они успели сделать всего несколько шагов.

Анжела в ярости замахнулась и изо всей силы хватила Эдну по щеке.

— Нахалка безграмотная! Вот тебе, получай!

Эдна вырвалась из объятий своего кавалера и набросилась на Анжелу. Стоит ли подробно описывать эту сцену, закончившуюся разодранными в клочья платьями и сорванными с головы париками, открывшими весьма старомодную картину — мелкие косички, отнюдь не предназначенные для всеобщего обозрения. Спио вместе с другими мужчинами кинулся разнимать дерущихся, между тем как Джин взяла сторону Анжелы, дабы повергнуть в прах невежественную силу частнокапиталистической торговли в лице красавицы Эдны. Последней удалось отделаться довольно легко во всяком случае, глаза и лицо нисколько не пострадали. Ей уже не раз приходилось иметь дело с этими «образованными модницами» с их снобистскими замашками. Она знала, по крайней мере считала, что они завидовали ей во всем, начиная от «колоссального» богатства, накопленного для нее бабушкой, и кончая той редкостной красотой, которой природа наградила ее, не спрашивая ничьего согласия.