Франсис Бебей - Ашантийская куколка

А теперь пройдите немного подальше, но будьте осторожны — кругом лужи: иногда это просто вода, натекшая из колонки, а иногда зловонная жидкость, ее выплеснул прямо на улицу какой-нибудь ремесленник-мастер по раскраске тканей. Когда вы доберетесь до белого дома, сверните за угол, и вы увидите огромный, на редкость чистый двор, а на дворе группу пляшущих голых по пояс людей. Зрители бурно выражают свой восторг. Мужчины, женщины, старики и дети собрались здесь, как то бывает обычно где-нибудь в деревеньке, затерянной в глуши; присутствующие, встав в круг, дружно хлопают в ладоши, а в кругу — пляски под аккомпанемент целого оркестра из дудок, барабанов всех размеров и ксилофонов, на которых музыканты играют не без блеска.

У входа во двор расположились мелкие торговцы, что-то вроде европейских лоточниц при кинотеатрах, которые в промежутках между сеансами предлагают зрителям «конфеты-карамель — эскимо-шоколад». Здесь же торгуют жареным арахисом, початками жареной и вареной кукурузы, орехами кола, имбирным лимонадом — словом, всем, чего только может пожелать душа танцоров и зрителей.

— Сейчас тебе объясню, сказала Мам. Раньше Амиофи занималась мелкой торговлей в Ниме. В прошлом году или года два назад — не помню точно — она добилась с нашей помощью права иметь место на рынке.

— Теперь у нее там свое постоянное место, — уточнила Эдна.

— Да, как у всех у нас. Пока дело касалось торговли, никаких недоразумений не возникало, и все шло как по маслу. К тому же, как я уже сказала, Амиофи все свои обязанности по отношению к нашему Союзу выполняла вполне добросовестно.

— Тогда в чем же дело?

— Подожди, не торопись. А дело в том, что мы не знали, что ее дочь была невестой одного из депутатов парламента.

— Она что, образованная?

— Кажется, да, иначе он ею не заинтересовался бы…

— На что вы намекаете? — прервала ее Эдна, и нетрудно было догадаться, почему она задала такой вопрос.

— Извини, дочка, — остановила ее Принцесса. — Не перебивай мать. Мне не терпится узнать, что было дальше.

— Ничего особенного целый год и не было. До того самого дня, когда этого члена парламента арестовали.

— За что?

— Ясно за что, он состоял в оппозиционной партии. Ты бы, Принцесса, могла и сама догадаться!

— Теперь ты понимаешь, мать, понимаешь, надеюсь, почему я не слушаю радио? Передают всякую ерунду, а о серьезных вещах, про то, например, что арестовали депутата из оппозиционной партии, — ни слова.

— Если тебе. интересно знать мое мнение, — сказала Мам, — то я считаю, что Доктор прав. Нашей стране нужна одна-единственная партия, а чем больше их будет, тем медленнее мы будем двигаться вперед. В свое время, когда мы боролись за освобождение страны, от оппозиции требовалась только поддержка… Налей-ка мне еще воды, Эдна.

— Держи, Мам.

— Я тебя понимаю, мать. Ты лучше меня разбираешься во всех этих вопросах. Но, по-моему, арестовывать депутатов только за то, что они из оппозиционной партии, это уж чересчур.

— А за что же их тогда арестовывать? Если бы они не состояли в оппозиционной партии, то и отправлять их в тюрьму было бы не за что. Но почему, я тебя спрашиваю, они находятся в оппозиции? Неужели они до сих пор не сообразили, что нужно объединиться, иначе государства не построишь.

— Я тебе еще раз повторяю, мать, что не очень-то смыслю в политике, но, мне кажется, какая-нибудь партия, вносящая конструктивные предложения, все-таки могла бы существовать.

— Ни в коем случае, дочка, ни в коем случае. Знаешь, чем занимаются оппозиционеры? Они из кожи лезут вон, лишь бы разрушить то, что создает правительство, и не успокоятся до тех пор, пока по их вине все не рухнет. Тогда они обратятся к народу: «Видите, все, что создало правительство, никуда не годится, видите, в какой тупик оно нас загнало; скинем же его и начнем заново все, но уже с нашей, самой достойной, партией во главе». Но как знать, действительно ли их партия самая достойная?

— А все рыночные торговки на стороне правительства?

— Разве ты не знаешь, что мы с самого начала оказывали поддержку Доктору и немало потрудились, чтобы избрали именно его.

— Только, похоже, он не слишком часто об этом вспоминает, — заметила Эдна, собирая со стола.

Завтрак подошел к концу.

— Не слишком часто об этом вспоминает, — повторила Мам. — А тебе, девочка моя, чтобы все понять, надо еще подрасти. Доктор скоро станет президентом республики. У него дел хватает, не может он каждый день ходить на рынок и благодарить торговок за то, что они помогли ему прийти к власти!

— Ну зачем, Мам, каждый день? Он хоть бы раз туда заглянул!

— Ты права, но ему самому ходить на рынок вовсе не обязательно. Если ему вдруг понадобится что-нибудь, то для этого у него есть достаточно людей.

Принцесса и бабушка весело рассмеялись. Эдна встала и пошла на кухню. Потом снова начался серьезный разговор.

— Ну раз так, — сказала Принцесса, — раз вы оправдываете действия Доктора и его компании, то не понимаю, почему же вы недовольны тем, что арестовали какого-то депутата от оппозиции?

— Не так все просто, Принцесса. Ведь в деле оказалась замешанной наша Амиофи.

— Из-за того, что ее дочь — невеста арестованного депутата?

— Вот именно, именно по этой причине власти запретили Амиофи торговать на рынке.

— Вот как?

— Ну да. Теперь ты понимаешь, в какую историю мы попали: ведь всем известно, что мы на стороне правительства, а если мы все-таки будем вынуждены устроить демонстрацию протеста против его действий, то что подумают люди! Да и с нами что потом будет?

— Но раз, мать, одна из вас по вине правительства несправедливо пострадала, то, конечно, нужно устроить демонстрацию, тем более вы эту женщину, по твоим же словам, приняли в свои ряды…

— Вот в том-то и дело, дочка, в том-то и дело.

Но, как я поняла с самого начала нашего разговора, ты нашла какой-то выход?

— Выход? Об этом лучше спроси свою племянницу. Это она вчера вечером была на танцах…

— …И вернулась оттуда в разорванном платье? Эдна!.. Эдна!..

Из кухни послышалось: «Иду, тетушка Принцесса!», это означало, что Эдна была чем-то занята, наверное мыла посуду. Вскоре она появилась.

Эдна рассказала тетушке Принцессе всю историю их знакомства со Спио, начиная с первой встречи, когда он пришел на рынок покупать гребень из так называемой слоновой кости, и кончая вчерашним скандалом, который, если бы не он, мог бы плохо для нее кончиться. А потом бабушка, узнав, что этот молодой человек работает где-то в высших сферах, дала внучке поручение, и Эдна его выполнила.

— Он вел себя очень прилично, добавила Эдна. Правда, он называл меня без особых церемоний «моя ашантийская куколка», но ничего больше себе не позволил.