Камен Калчев - Софийские рассказы

— Я не багаж, чтобы меня возить до места назначения! — возразила она и побледнела от возмущения.

— Знаю, что ты не багаж, но я должен доставить тебя туда, куда положено. Это моя обязанность.

Я мог бы сказать ей еще: «Знаю, что ты не суперфосфат», — но не стал, поскольку полностью контролировал свое сознание и мне совсем не хотелось вступать с ней в препирательства.

Сделав еще несколько поворотов, я проехал мимо своей квартиры, обратив внимание, что в кухне Лачки горит свет. Я хорошо знал, что там происходит. Нарочно нажал на клаксон, чтобы позлить его. Виолета снопа попросила остановиться, но я ее не послушал. Сказал ей, что у нее слишком тяжелый чемодан, чтобы тащить его на себе.

Так мы и доехали до ее квартиры. Там я с трудом развернулся и сдал назад, так как улочка была узкой, а мне хотелось остановиться точно перед калиткой. Виолета уже стояла в кабине, с презрением наблюдая за моими действиями. Я старательно выкручивал руль.

— Ведешь себя глупо! — сказала она, когда я остановился. — Истрепал мне все нервы!

— Извини, но я должен был доставить тебя к месту назначения, как это и полагается.

Я вышел из кабины, чтобы взять ее чемодан. Он оказался не слишком тяжелым, и я легко снял его. Виолета хотела его поднять, но я не позволил ей этого. Сказал, что сам внесу его во двор. Она шла впереди меня и поправляла растрепавшиеся волосы. Нервы ее были натянуты, я это очень хорошо понимал.

Чтобы услужить ей до конца, я нажал на кнопку звонка на двери и отскочил в сторону. Это окончательно ее взбесило.

— Зачем ты будишь хозяев?! — раскричалась она. — Убирайся отсюда! Я сама открою! — И она вытащила из сумочки ключ…

Он был таким большим, что я испугался, как бы она не хватила им меня по голове.

— Давай, давай, топай, до свидания! — сказала она мне. — Спасибо тебе за помощь. И не делай глупостей…

— Ключ подходит? — спросил я ее.

— Подходит.

— Если не подходит, то у меня есть отмычка для таких случаев…

— Ну хватит же, до свидания!

— До свидания, Виолета.

— И пожалуйста, поезжай помедленнее, а то я буду волноваться…

Ее слова не сразу дошли до меня. Я остановился, чтобы еще раз услышать, что сказала Виолета, но она уже скрылась. Я решил, что это мне показалось, что она вообще не произносила этих слов. И тем не менее мне было приятно. Я радовался, что довез ее до дома, что она снова возвратилась в наш квартал, что мы снова можем видеться и помогать друг другу, когда попадем в беду. Давно известно, что друзья познаются в беде!

Я вскочил в кабину, дал газ и, разбудив уснувший квартал, помчался со скоростью восьмидесяти километров через зону, где не было ограничения скорости.

У меня никогда не было дурных намерений по отношению к Виолете. Я не позволял себе оскорбить ее даже в мыслях. Не мог и сравнить ее ни с вахтершей, ни с женщиной в репсовых брюках, на которую все засматривались на бензоколонке, ни с какой-нибудь другой женщиной из нашего города. А Виолета и прежде, и сейчас держала меня на расстоянии. Она не сказала мне, где была целый месяц, с кем встречалась, что делала. И я не спрашивал ее ни о чем, чтобы не оскорбить бестактным вопросом. Да и какое право имел я задавать ей подобные вопросы?

Говорили, что она вернулась на завод, открыла библиотеку и начала работать, как будто ничего и не произошло. Люди думали, что она уезжала в отпуск, поэтому тоже особого любопытства не проявляли. Жизнь пошла по-старому.

Но были глаза, которые смотрели на все с высоты законов. Уже на другой день после появления Виолеты в библиотеке Гергана вызвала ее к себе. Какой разговор состоялся у них, не знаю, а только Виолета осталась в библиотеке. Может быть, другие и не обратили внимания на этот факт, но я не мог прийти в себя от удивления. Внезапно я увидел другую Гергану, внимательную, человечную, и мысленно поблагодарил ее за доброту, которую она проявила к Виолете.

Когда Гергана спросила Виолету, почему та оставила свое рабочее место, Виолета ответила, что она просто взяла отпуск без сохранения содержания, так как ей надо было устроить кое-какие дела в Софии. И больше ничего.

— Мы с ней поняли друг друга, — сказала мне Гергана. — Я оформила ей такой отпуск. Не будем из этого делать историю.

Меня восхитило поведение Герганы, однако я решил быть осторожным. В конце концов теперь все делалось мягко и демократично, как и должно. Я продолжал тихо и спокойно делать свое дело и только сказал Иванчеву:

— Знаешь, нам с тобой надо встречаться реже, потому что нас могут оклеветать, сказать, что мы используем помещение автобазы для выпивок. А ведь мы с тобой не пьяницы.

— И ты начал петь с чужого голоса? — огорченно спросил он.

— Наш дуэт, товарищ Иванчев, стал привлекать к себе внимание. Мы в самом деле увлеклись этим занятием. Нам бы проветриться маленько да другим пример показать.

Он помолчал, потом в сердцах пнул ногой корзину с «ампулами»:

— Что было, то было!

Я не знал, как понять это его «что было, то было», но почувствовал: он на меня рассердился, решив, что я его обвиняю в том, что он тащит меня в болото порока. Другими словами, я считаю его виновным в том, что в последнее время сам увлекся выпивкой. Но у меня не было никаких оснований обвинять его в этом, потому что наши выпивки были просто-напросто летним увлечением, позже Гергана так и вписала это в наши личные дела.

Так или иначе, но мы с Иванчевым теперь почти не виделись вне службы. Однажды он упрекнул меня:

— Ты из-за этой юбки обвинил меня в пьянстве! Но ты не прав!

— Из-за какой юбки?

— Ты знаешь, о ком я говорю…

— Нет, не знаю. Их две — Гергана и Виолета. Так из-за кого же?

— Из-за обеих.

— Смотри, я обижусь. Я не согласен.

— Тогда выбирай для себя кого хочешь.

Я рассердился на него, и мы пошли в закусочную, чтобы объясниться. Оказалось, что он имел в виду Виолету. Шепнул мне на ухо, чтобы я не оставлял ее без внимания, и заключил:

— Она сбилась с дороги, но человек она добрый!.. Несчастье, братец! Что тут поделаешь!

Меня очень задели эти его слова. Я понял, что он подозревает меня в дурных намерениях по отношению к Виолете, и начал протестовать. Он очень серьезным тоном сказал, что нечего мне возмущаться и протестовать, потому что там, где текла вода, она потечет снова. Это меня взбесило вконец. Если бы мы с ним не дружили, расстались бы навсегда. Мы поругались, как это бывает между друзьями, и помирились снова.

Все это произошло, пока я ожидал, когда Виолета даст о себе знать. Но она не объявлялась. Даже не пришла на автобазу с книгами. Вот уже два месяца в ремонтной мастерской валялись одни наивные романы. По ним мы постигали жизнь и повышали свой общеобразовательный уровень. Я чувствовал, что Виолета вот-вот должна появиться.