Юй Хуа - Братья

Он опустился на корточки у столба, по которому с гудением бежал ток. Устроившись, Сун Ган весело рассмеялся, не зная, что его смех отзовется в ночи гулким эхом. Сосед Линь Хун как раз возвращался домой с ночной смены и, услышав, как смеется столб, чуть не подпрыгнул с испуга. Он подумал, что, раз столбы захохотали, дело, видно, идет к землетрясению. Приглядевшись, сосед заметил, что какая-то тварь сидит у столба на корточках и смех слышится именно от нее. Не понимая, что за зверушка там прячется, он бочком скользнул во дворик. Закрыв дверь на замок, сосед нырнул под одеяло, но все равно не мог успокоиться. Натянув на голову одеяло, он наконец уснул и проспал до обеда. Потом он всем встречным и поперечным рассказывал, как встретил до рассвета какую-то невидаль. Вроде и не человек — больно круглая, да вроде и не свинья — слишком тощая, и уж точно не корова — куда меньше. В конце концов он уверенно заключал:

— Так я встретил первобытную живность.

А мать Линь Хун поднялась с рассветом и пошла выносить ведро. Увидев под дверью влажного от росы Сун Гана, она ужасно удивилась — на небе сияло солнце, и не было ни следа дождя. Тогда она поняла, что Сун Ган проторчал там всю ночь и совсем промок от росы. Мокрый, как упавшая в воду псина, Сун Ган встретил ее широченной улыбкой. Матери показалось, что улыбка у него какая-то странная. Она поставила ведро и пошла в дом сказать мужу, что под дверью всю ночь ошивался все тот же Сун Ган.

— Может, спятил? — спросила она.

Отец Линь Хун от удивления аж рот раскрыл. Он выкатился на улицу, сгорая от любопытства, словно там его ждал целый выводок панд. Сун Ган и правда стоял снаружи и улыбался.

— Ты чего, всю ночь здесь стоял? — полюбопытствовал отец.

Сун Ган радостно кивнул в ответ. Где ж это видано, чтоб после бессонной ночи так радовались? Отец вернулся в дом и сказал жене:

— И правда немножко того.

Линь Хун проснулась и поняла, что температура спала. Ей стало немного лучше, но когда она села, то почувствовала слабость, и снова опустилась на кровать. Тут она услышала, что Сун Ган прождал целую ночь под дверью и удивилась. Потом она вспомнила все, что случилось, и, кусая губы, заревела от обиды. Накрывшись с головой одеялом, Линь Хун выла в голос, промакивая возвращенным платочком глаза.

— Пусть уходит, я не хочу его видеть, — сказала она отцу.

Отец вышел на улицу и бросил улыбающемуся Сун Гану:

— Уходи, моя дочь не станет с тобой говорить.

Улыбка мгновенно исчезла с лица Сун Гана, и он растерянно уставился на отца Линь Хун. Тот, видя, что парень и не думает уходить, замахал руками, словно отгоняя гусей. Оттеснив Сун Гана больше, чем на десять метров, он остановился и, ткнув в него пальцем, сказал:

— Иди куда подальше. И чтоб я тебя больше не видел.

Войдя в дом, отец Линь Хун сообщил домочадцам, что отогнал идиота и было это ой как непросто — хуже гусей, ей же богу: все оборачивался и знай себе стоял, как в землю врос… Вот хорошо говорил председатель Мао: пока веником не поработаешь, пылюка никуда сама не денется. Отец Линь Хун семь раз обозвал Сун Гана идиотом, и Линь Хун, услышав это, почувствовала себя неприятно. Она повернула голову и прогнусавила:

— Ничего он не идиот, просто искренний.

Отец подмигнул жене и, пряча улыбку, вышел на двор. Там он как раз повстречал соседа, возвращавшегося с базара с жареным хворостом.

— А этот парень, которого ты только что выгнал, опять там стоит, — сказал он.

— Правда, что ль?

Отец Линь Хун вернулся в дом и бесшумно подошел к окну. Он отвел в сторону занавеску и выглянул на улицу. Там действительно торчал Сун Ган. Улыбаясь, отец Линь Хун показал на него жене. Она тоже подошла к окну и увидела, что Сун Ган растерянно стоит под дверью, свесив голову. Мать не выдержала и рассмеялась.

— Этот Сун Ган опять приперся, — сказала она дочери.

Глядя на чудные ухмылки родителей, Линь Хун поняла, о чем они думают. Она отвернулась к стене, чтобы никто не видел ее лица. Тогда она опять вспомнила о вчерашнем и зло сказала:

— Черт с ним.

Мать ответила:

— Если не будешь обращать на него внимание, он все время будет так стоять.

— Выгоните его! — закричала Линь Хун.

Тогда на улицу вышла мать и, подойдя вплотную к переживавшему Сун Гану, тихо прошептала:

— Ты бы пошел домой, а через пару деньков наведался.

Сун Ган посмотрел на женщину мутным взглядом, не понимая, к чему она клонит. А мать наконец-то сумела разглядеть кровоподтек, который заметила еще прошлой ночью.

— Что у тебя с шеей-то? — озабоченно спросила она.

— Вешался, — ответил беспокойный Сун Ган.

— Вешался? — испугалась мать.

— Вешался на веревке, — кивнул Сун Ган и неловко добавил: — Не вышло.

Мать Линь Хун в растрепанных чувствах вернулась в дом и сказала дочери, что Сун Ган пытался повеситься, но не сумел. Потом мать добавила, что своими глазами видела у него на шее кровоподтек, еще глубже и толще, чем он показался ей ночью. Сказав это, она вздохнула и, подтолкнув Линь Хун, произнесла:

— Выйди к нему, а.

— Не пойду, — сказала Линь Хун. — Пусть валит ко всем чертям.

Едва она произнесла это, как у нее защемило сердце. Линь Хун лежала на кровати и думала с нарастающим беспокойством о Сун Гане, который стоял снаружи, и о шраме на его шее. Ей становилось все тяжелее и все больше хотелось выйти к нему. Она села, посмотрела на родителей, а те тут же тактично юркнули за дверь. Линь Хун с мрачным видом слезла с кровати и пошла в предбанник. Там она стала, как обычно, неторопливо чистить зубы и умываться, а потом села перед зеркалом, как следует причесала свои длинные волосы и заплела из них две косички.

— Пойду куплю завтрак, — встав, сказала она родителям.

Увидев, что Линь Хун вышла на улицу, Сун Ган чуть не расплакался от волнения. Он обхватил себя за плечи, будто его бил озноб, раскрыл рот, но не произнес ни звука. Линь Хун бросила на него взгляд и равнодушно зашагала мимо в закусочную. Мокрый Сун Г'ан побежал за ней следом.

— В восемь вечера я буду ждать тебя под мостом, — наконец-то прохрипел он.

— Я не приду, — тихо ответила Линь Хун.

Она вошла в закусочную, а Сун Ган остался печально ждать снаружи. Купив, что хотела, Линь Хун вышла на улицу и тут заметила кровоподтек на шее Сун Гана. Она вздрогнула. А Сун Ган решил тем временем сменить место свидания и осторожно спросил:

— Может, я буду ждать тебя в рощице?

Поколебавшись секунду, Линь Хун кивнула. Сун Ган чуть не лопнул от счастья — он никак не мог сообразить, что нужно дальше делать, и потащился вслед за Линь Хун обратно к ее дому. Входя вовнутрь, Линь Хун обернулась и тайком сделала ему знак глазами, чтоб он поскорей шел домой. Тут Сун Ган понял, что должен сделать, и усердно закивал. Он дождался, пока Линь Хун скроется в доме, и лишь тогда зашагал прочь.