Мег Вулицер - Исключительные

— Но я никогда не помогаю тебе, — возразила Жюль, — это ты всегда помогаешь мне, и Деннису, и всем подряд. Вот, например, дети из Индонезии. Мы с ними теперь в одном клубе. «Люди, которым помог Итан Фигмен».

— Издеваешься? — спросил он. — Ты мне очень помогаешь. Ты не помнишь, что Эш на бранче рассказывала? Как ты ей помогла, когда поехала вместе с ней в Нью-Хейвен, на обследование Мо?

— Да, но я же помогала скорее ей, чем тебе.

— Ты помогла обоим, — он смотрел на нее, не моргая. Потом добавил: — Ладно, а теперь я тебе кое-что расскажу. Можешь думать обо мне что угодно. Помнишь, я не смог приехать, потому что был в Лос-Анджелесе?

— Да.

— Я не был в Лос-Анджелесе. Я снял номер в отеле в городе. Я не смог заставить себя поехать и выслушать, как моему сыну ставят диагноз. Они эксперты. После того, как они сказали бы то, что я и так знал, пути назад уже не было бы. Я должен был поехать в Нью-Хейвен вместе с Эш, но я не смог.

Жюль сначала распахнула глаза, а затем прищурилась.

— Серьезно? — спросила она.

— Да.

— Ничего себе.

— Скажи что-нибудь, — попросил Итан.

— Уже сказала. Не могу поверить, что ты поступил так… некрасиво. И что ты так обошелся с Эш, — Жюль вдруг рассмеялась.

— Поверить не могу, что ты смеешься, — сам Итан даже не улыбался.

— А я не могу поверить в то, что ты мне рассказал. Ты поступил нехорошо, и я не знаю, что с этим делать.

— А я тебе все время говорю, что я не такой уж и хороший. Почему мне никто не верит? Я, например, кричу на людей. На коллег. Раньше никогда так не делал, но сейчас стало совсем тяжело. Наорал на одного из авторов и назвал его писакой, а потом всю читку перед ним извинялся. Я вообще вспыльчивый и часто принимаю неудачные решения. Слышала про наш спин-офф «Альфу»? Который только что вышел? Студия потратила на него кучу денег, потому что я обещал, что это сработает. Я вообще думал, что все, связанное с «Фигляндией», — золотая жила. Но это не так, потому что наш спин-офф — полное дерьмо. Но я все равно настоял на его выпуске, потому что слепо верю в бренд. На меня сильно разозлились. Это было не лучшее для меня время в профессиональном плане, а я повел себя так, как будто лучшее. И я две ночи прятался в отеле, пока ты ездила с Эш в Нью-Хейвен обследовать моего сына.

— Я правда не могу в это поверить, — сказала Жюль. Итан ужасно поступил с Эш, бросив ее, но зато он признался в этом не самой Эш, а Жюль, и это внезапно восстановило ощущение близости между ними, которое было пропало надолго.

Он посмотрел на нее таким знакомым пытливым взглядом и жалобно сказал:

— Я даже не уверен, что люблю Мо.

Она помедлила секунду, чувствуя, что поступит грубо, опровергнув его, и одновременно понимая, что обязана это сделать. Сложив руки на груди, она сказала:

— Любишь, думаю.

— Я тебе говорю, что сам не знаю.

— А это не надо знать. Просто веди себя правильно. Будь любящим. Внимательным. Не скидывай все это на Эш, ладно? Просто скажи себе, что это и есть любовь, пусть даже она так не выглядит. И двигайся вперед, даже когда тебе покажется, что тебя обманули. Это твой мальчик, Итан. Просто люби его.

Итан молча кивнул.

— Хорошо. Постараюсь. Я правда буду стараться, Жюль. Я назвал его в честь Старого Мо, и видит Бог, сын совсем на него не похож. В нем нет ничего от старика, совсем. Ты ведь не скажешь Эш? — спросил он тревожно.

— Нет, — и тут Жюль подумала, что если Итан расскажет обо всем Эш, то Эш сможет рассказать ему о Гудмене, потому что у нее появится рычаг давления на Итана. Хотя нет, Эш не захочет так поступать, ни при каких обстоятельствах.

— Ладно, хватит об этом, — сказал Итан. — Спасибо, что выслушала мою исповедь. Пожалуйста, не ненавидь меня, хотя бы вслух. Я обдумаю твои слова. А теперь закончим с моими делами и перейдем к тебе и Деннису. Вокруг меня столько людей. Мне каждый день приходится по сто раз разговаривать с авторами, аниматорами, дизайнерами, нервными режиссерами и фазовщиками, а об этой профессии ты наверняка даже не слышала. По ночам мне снятся читки, и я просыпаюсь, выкрикивая строчки из сценариев. Куча людей от меня что-то хочет, потому что это моя работа, а другие люди ждут, что я продвину их по карьерной лестнице. Обычно я никому не отказываю, потому что так проще. Но единственный человек, которому я действительно хочу что-то дать, это ты. Ты и Деннис, — поправился он и пошарил рукой в кармане. — Черт. Я же точно его взял. — Он похлопал себя по другим карман. — Да где же он!

А, вот. — Итан вытащил маленький листок бумаги, сложенный вдвое, и расправил его. Это был банковский чек с его подписью. Он протянул чек ей, и она разглядела, что чек на сумму сто тысяч долларов выписан ей и Деннису.

— Нет, — отказалась Жюль, — это слишком много! Деннис никогда тебе не позволит.

— Разве можно доверять такие решения человеку в депрессии? — Жюль ему не ответила. — Это даст вам вздохнуть спокойно.

— Мы не сможем вернуть деньги.

— И не надо. Ты очень много работаешь, ты настойчивая, а вот Нью-Йорк жесток и ничего не прощает. Деннис рано или поздно придет в себя. Что-нибудь изменится, я точно знаю. Но пока этого не произошло, вам нужно съехать из этой квартиры, Жюль. Сделай первый взнос за какое-нибудь светлое современное жилье, где тебе станет легче жить. Я буду поручителем по ипотеке. Я хочу, чтобы у тебя было ощущение, будто ты начинаешь все сначала, хоть на самом деле это и не так. Иногда нужно немножко себя обманывать. Переезжайте куда-нибудь, где есть лифт, это поможет. Эти лестницы — кошмар какой-то. Рори уже нужна собственная комната. И купи ей побольше карандашей, деревяшек или что ей там надо. Нет ничего хуже, чем беспокоиться о деньгах. Я слышал, как родители ссорятся из-за денег, и я был уверен, что они рвут друг друга на куски. Я воображал, что утром они выйдут из спальни со своей кожей в руках. К тому же постоянно думать о деньгах скучно. Думай лучше о своих клиентах и их проблемах. Займись творчеством.

— Я ни за что не возьму у тебя сто тысяч долларов, — Жюль попыталась засунуть чек ему в карман рубашки.

— Ты что делаешь? — он со смехом уклонился. — Это как… Баффальский сосок, только наоборот? — прошептал он.

— Что? Нет, я просто пытаюсь вернуть тебе деньги, — сказала Жюль, — пожалуйста, не сопротивляйся.

— Поздно, — Итан поднял руки и отшатнулся, как будто он уже ничего не мог с этим поделать.

Вскоре после ухода Итана Рори влетела в комнату, где спал Деннис, вскарабкалась на кровать и встала над отцом, поставив ноги по сторонам от его груди. Открыв глаза, он увидел над собой силуэт дочери.

— Папа, — объявила она, — знаешь, что случилось? Итан Фигмен дал маме сто долларов! И сказал: «Возьми их, Жюль, возьми». Я сама слышала. Сто долларов, папа! — обиженно воскликнула она.