Станислава Флешарова-Мускат - Мост над бурной рекой

— Будем, — коротко согласился Лукаш, надеясь все-таки дослушать до конца пояснения Хуана.

Иссушенная солнцем, пыльная Месета сменилась обещанной Хуаном сочно зеленеющей долиной Вега. На обочинах появились цветущие кусты.

— Смотри, коровы пасутся! — воскликнула Доминика. — Последний раз мы видели коров на Эбро под Сарагосой. Откуда испанцы берут молоко, если у них так мало пастбищ?

— В стране есть и плодородные земли.

— Но наверняка меньше, чем в Польше. А масла и молока хоть залейся.

— Теперь уж я должен тебе напомнить, что мы в Испании, и вряд ли стоило выбрасывать кучу денег на эту поездку, чтобы все время говорить о Польше.

Доминика замолчала, мрачно глядя на мелькавший за окнами пейзаж. «Получается, и впрямь нельзя стряхнуть с себя несчастья отчего края, хоть и беги от него за тысячу верст. Ничего не выходит из этого праздника, которым Лукаш окрестил нашу поездку. Что это за праздник, если на каждом шагу возникают горькие мысли? Не позволю его отравлять, — подумала Доминика, — не позволю! В Толедо сразу разменяю свои семьсот долларов и куплю себе что-нибудь красивое. И Лукашу. Лукашу тоже. Чего бы ему хотелось? Ему никогда ничего не хочется. Кроме меня! — Она про себя улыбнулась: эта мысль сразу принесла ей утешение. Доминика отвернулась от окна и с нежностью взглянула на Лукаша. — Какие могут быть огорчения, если бог послал тебе такого парня! Нет, она не хочет, чтобы у него были смоляные волосы, как у всех этих испанцев… Пусть блондин, это даже лучше, она сама брюнетка, можно будет гадать, какого цвета волосы унаследуют их дети. Вообще, пусть лучше будут похожи на него. Во всяком случае — характером. Пусть будут умными, как он. И серьезными. И чтобы на них всегда можно было положиться. И если что-нибудь пообещают, чтобы всегда держали слово. И пусть не приходят им в голову глупые мысли и желания. Никаких глупых мыслей! И неисполнимых желаний! Ну да… короче говоря, пусть не унаследуют всего этого от нее. Может быть, только чуточку ее внешности, да, пусть капельку будут на нее похожи внешне, но ничего больше. Хорошо это или плохо, если знаешь, сколько у тебя недостатков? А он, — Доминика бросила быстрый взгляд на Лукаша, неотрывно смотревшего на дорогу, — а он о них знает? Пожалуй, все-таки знает», — подумала она растроганно.

Зеленая равнина стала терять свои сочные краски, и через несколько километров из-за горизонта показались первые строения Толедо.

— Мост Святого Мартина, к которому мы сейчас подъезжаем, — объявил Хуан, — один из старейших архитектурных памятников Толедо времен владычества мавров, так же как и мечеть, позднее превращенная в церковь Санто-Кристо де ла Лус, и арка Бисарга.

«Все равно я всего этого не запомню, — подумала Доминика. — Скорее, мне вспомнится Хуан, когда назло Лукашу захочется вдруг подумать о красивых парнях; Хуан со струйкой пота на смуглой шее, постоянно чуть запыхавшийся, словно ни на минуту не прекращает танцевать жгучее фламенко».

Дорога, которой они ехали, пролегала вдоль каменистого русла Тахо. Полноводная река текла здесь широко и привольно. В рыжеватом золоте скал она вбирала в себя то краски неба — на глубине, то знойного дня — на мелях у берега.

— Огромная скала, на которой, согласно Ветхому завету, тысячи лет назад возник Толедо, сбегает к сверкающей ленте Тахо своим южным, на протяжении веков тесно застроенным склоном, — заливался соловьем перед американцами не умолкавший ни на минуту Хуан.

Скупые пятна зелени создавали впечатление чего-то оставленного среди этого каменного совершенства по оплошности, ибо красота возведенных здесь строений не нуждалась ни в каком украшательстве.

Автобус съехал на боковую дорогу, ведущую к реке, и вскоре остановился на забитом автомобилями паркинге. Перед той самой обителью Вирхен дель Валье, о которой говорил Хуан.

Тут шумела сейчас разноязыкая толпа туристов, перекликались гиды туристических групп, продавцы мороженого и прохладительных напитков бойко рекламировали свой товар, под ногами шныряли шустрые ребятишки.

Среди этого гомона и толчеи молчаливо и сосредоточенно-отрешенно стоял Джереми Асман; он, пожалуй, единственный, кто действительно смотрел на Толедо.

Первой его увидела Доминика. Она хотела сказать о его появлении Лукашу, но того рядом не оказалось: он, конечно же, остался в автобусе с шофером, зато обок стояла мисс Гибсон, и тогда Доминика обратила ее внимание на высокую фигуру дирижера, возвышавшуюся над толпой:

— Значит, он все-таки не поехал в Торремолинос…

— Кто? — не сразу поняла мисс Гибсон.

— Асман. Видите, вон там стоит.

Лицо Сибилл вспыхнуло ярким румянцем. С минуту она стояла молча, забыв и о Доминике, и о своей группе, потом двинулась в указанном направлении, торопливо пробираясь сквозь толпу, словно Асман мог внезапно исчезнуть или перейти через реку, аки посуху, и затеряться в тесных улочках Толедо.

— Ах, благодарю вас! — воскликнула мисс Гибсон, касаясь руки Асмана. — Благодарю, что вы дали мне возможность извиниться перед вами!

Асман с трудом скрыл изумление.

— Я так переживала… — добавила Сибилл тише.

— Помилуйте, из-за чего? — спросил дирижер.

— Мое вчерашнее поведение… Наверное, вы поняли, что я немного выпила.

— Каплю лишнего, но это только придало вам очарования.

— Вы очень снисходительны. Все время вчера вы были так снисходительны и добры, словно понимали, как мне ужасно одиноко вечерами во всех этих отелях…

— Но у вас же большая группа.

— Вот именно! Целыми днями я вынуждена ее опекать. Зато вечером мне просто необходимо менять обстановку.

— Но поездка кончится, и вы вернетесь домой.

— Чтобы отправиться в следующую. И так без конца. Такова уж моя профессия.

— Семья по вас не скучает? — вежливо спросил Асман.

— В Лос-Анджелесе у меня нет семьи. Родители и сестра живут в Сакраменто. Но ведь у каждого есть какая-то… какая-то личная жизнь.

— Понимаю…

На этом, собственно, разговор можно было считать исчерпанным, но мисс Гибсон продолжала:

— В отеле говорили, что вы едете в Торремолинос.

— Я туда и еду. Но сколько бы я туда ни ездил, всякий раз не могу не заехать по пути в Толедо.

— Вероятно, вы хорошо знаете все здешние достопримечательности.

— Не припомню, чтобы я когда-нибудь их осматривал. Просто мне нравится бывать в этом городе.

Мисс Гибсон с выражением надежды улыбнулась:

— Так вот у вас сегодня счастливый случай присоединиться к нам и досконально в сопровождении гида познакомиться с собором, с монастырем и церквами Санта Мария ла Бланка, Сан Хуан де лос Рейес, с музеем Санта Крус, с церковью Сан Томе, где хранится известная картина Эль Греко «Погребение графа Оргаса».