Станислава Флешарова-Мускат - Мост над бурной рекой

— Вам следовало бы работать в Скотленд-Ярде, — говорит он мисс Гибсон.

Сибилл вполне довольна комплиментом:

— У меня масса достоинств.

— Я вас недооценил.

— У вас еще будет возможность оценить меня.

— Мне достаточно и сегодняшнего вечера.

Действительно, благодаря сыскным талантам мисс Гибсон ситуация в кафе, когда там появляется Гарриет со своей компанией, выглядит вполне благопристойно: Доминика танцует со Скоттом Лестером, Асман — с Сильвией Брук… Лукаш сразу испытывает облегчение, как после освежающего душа в изнурительную жару, хотя в не оборудованной кондиционером пещере довольно душно и не спасают даже самые рискованные декольте и распахнутые рубашки.

— Кругом теперь столько голого тела, — ворчит Скотт Лестер, — вот человек и забыл, что такое настоящая нагота. — Он смотрит с высоты своего роста на сине-красные бантики на плечах Доминики. «Развязать бы одним рывком», — появляется у него мысль. Необузданная страсть животных, среди которых он провел столько лет своей жизни, всегда вызывала в нем восхищение и зависть. — Вам не хочется подышать свежим воздухом? — спрашивает он Доминику.

— Нет.

— И вам не жарко?

— Нет.

«Идиотка, — думает Лестер, — маленькая идиотка!»

Последними укрытие Асмана обнаруживают Блюинг и Джек. Джек явно не в духе и с каждой минутой все более раздражается: ночь без сна перед дорогой и матчем грозит ему потерей спортивной формы. Завидев отца, танцующего с мисс Гибсон, он исполнен решимости сразу же к ним подойти.

— Сейчас я выбью ее у него из головы, — говорит он Сэму. — Хотя надо признать — вкус у него неплохой.

— Это не та, — удерживает его Блюинг.

— Не та?

— Нет.

— Но ведь все остальные — старухи.

— Есть и молодые. — Сэм выискивает среди танцующих Доминику. — А вот и она! — указывает он на нее Джеку. Доминика танцует с Хуаном, и они являют собой прекрасную пару.

— И отца она предпочитает этому испанскому красавчику?

— Не знаю, кого кому она предпочитает — вообще-то она тут со своим приятелем, тоже поляком.

— Она — полька?

— Ну говорю же — полька.

Джек садится за чей-то на время танца оставленный столик. Блюинг тоже подсаживается.

— Послушай, а что, собственно, я могу ему сказать? — спрашивает вдруг Джек. — Зачем ты меня сюда притащил?

— На тебя вся надежда.

— Прекрасно! Надежда! — Джек мрачно смотрит на танцующих, отец его еще не видит, оживленно беседуя со своей партнершей.

«И, надо сказать, совсем неплохо выглядит, — думает Джек, — отпуск явно пошел ему на пользу, и отчего бы теперь с новыми силами ему не вернуться на сцену — сам же всегда говорит: „Хорошая форма придает труду радость“». Джек с этим согласен и охотнее всего вспоминает именно те матчи, которые проводил в хорошей форме, когда труднейшие мячи и стремительные броски по корту доставляли ему истинное наслаждение… «Как с ним говорить?» — после получения телеграммы Блюинга мысль эта впервые приходит ему в голову. А ведь поначалу все казалось так просто. «Слушай, отец, — мог бы он сказать ему, — перестань дурить. Столько лет ты отдал труду, чтобы обрести имя, а теперь, когда его имеешь, смешно из-за какого-то пустяка рисковать». Но сейчас, по непонятной причине, сказать отцу такое представляется невозможным. Отец, конечно, сразу же спросит, откуда он тут взялся. И вместо того, чтобы нападать, ему придется защищаться. Придется сказать и о телеграмме Сэма, разразится скандал, который добром не кончится.

— Джек, ты что скис? — прерывает его размышления Блюинг. — Сидишь и прямо на глазах киснешь!

— Зачем ты меня сюда притащил?

— Не робей, Джек! Наступает ответственный момент — они направляются сюда!

Но тут Асман замечает сына и, не отпуская мисс Гибсон, направляется ему навстречу. С радостью, в искренности которой трудно усомниться, протягивает ему руку:

— Джек! Соскучился по отцу! Я так рад! Как ты меня здесь нашел?

«Ах ты, старый лис, — думает Джек, обнимая отца, — голову даю на отсечение — ты сбежал из бара в отеле, едва увидел меня в вестибюле. Ну ладно, будем делать вид, что все было не так. Маленькая ложь часто во благо».

— Конечно, соскучился, — отвечает он, — и воспользовался адресом, который сообщил мне Сэм.

— Ах, как я ему благодарен! — Асман расцветает в улыбке, хлопает Сэма по плечу. — Милый, добрый Сэм! Просто не знаю, что бы я без тебя делал.

Губы Сэма растягиваются в неопределенной гримасе, но Асманы уже не обращают на него внимания и оба поворачиваются к мисс Гибсон. Старший шутливо кланяется:

— Знакомьтесь. Это наша патронесса, а это мой прославленный сын!

— Не преувеличивай! — улыбается Джек, хотя Сибилл ему симпатична и он не прочь произвести на нее как можно более приятное впечатление. — Для полного счастья мне не хватает только победы над Тиллем Вильдерсоном.

— Ах, конечно же, вы победите! — улыбается мисс Гибсон.

— Матч послезавтра! — с нажимом произносит Джек.

— Где-нибудь здесь? — спрашивает отец. — В Мадриде?

— Нет. В Лондоне. И я подумал… — в голосе Джека звучат давно забытые нотки детских лет, когда ему доводилось о чем-нибудь просить отца, — и я подумал: не поехать ли нам вместе…

— Но я не собираюсь в Лондон, — не дает ему договорить Асман.

— Разве?

— Нет. Сначала у меня концерт в Париже, потом в Брюсселе и затем уж в Лондоне. Впрочем, я еще не решил, поеду ли туда вообще.

— Что значит — не решил? — дискантом выкрикивает Сэм, втискиваясь между отцом и сыном. — Концерты запланированы еще год назад, контракты подписаны, афиши расклеены, дана реклама по телевидению и в печати — а ты не решил! Ты слышишь, Джек? Где взять мне здоровье? Где взять мне здоровье на этого человека?

— Сэм! — Асман сжимает Блюингу локоть, будто собираясь вывести его из зала. — Мы здесь не одни!

— Мисс Гибсон, — не снижает голоса Сэм, — отлично все понимает.

— И тем не менее не следует забивать ей голову нашими проблемами.

— Если нужна моя помощь… — Внешне мисс Гибсон как бы смущена, но, в сущности, довольна возможностью оказаться в эпицентре возможного циклона.

— Давай выйдем на свежий воздух, — просит Джек отца. — Мне нужно с тобой поговорить.

— Конечно, — охотно соглашается Асман. — Мы давно не виделись, и я совсем не в курсе твоих дел.

Они оставляют на попечение Сэма отнюдь не обрадованную этим мисс Гибсон и выходят из кафе в одуряющее благоухание испанской ночи; в зарослях вокруг неумолчно стрекочут цикады.

— Спасибо, что приехал, — говорит Асман сыну.

— Ты умеешь находить слова, обезоруживающие человека.

— Не спеши — я не закончил еще фразу: спасибо, что приехал… но сделал ты это напрасно.

— Сэм очень встревожен…