Давид Лившиц - Забыть и вспомнить

Тут можно читать онлайн Давид Лившиц - Забыть и вспомнить - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Современная проза, год 2004. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Давид Лившиц - Забыть и вспомнить краткое содержание

Забыть и вспомнить - описание и краткое содержание, автор Давид Лившиц, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Об авторе:
Родился в 1928 году.
Закончил Уральский Государственный университет им. А.М. Горького.
Работал в газетах, на телевидении, в журналах “Урал” и “Уральский следопыт”.
Автор нескольких книжек для детей, альбома “Признание” (фотографии Нади Медведевой) - о Свердловске, документальной повести “Особое задание” (совместно с А. Пудвалем), сборников стихов “Предчувствие ностальгии”, “Негевский дневник”…
Книга -”Забыть и вспомнить” – из последнего.
В 1992 году переехал к детям в Израиль. Живёт в Беэр-Шеве, городе, многократно упоминаемом в Библии.
Член Союза журналистов России, член Союза русскоязычных писателей Израиля.

Забыть и вспомнить - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Забыть и вспомнить - читать книгу онлайн бесплатно, автор Давид Лившиц
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

Пушкинский образ отозвался в стихах Дмитрия Кедрина. П.С. Стоит привести, по случаю, отрывок из воспоминаний Анны Керн. «…он приехал ко мне вечером и, усевшись на маленькой скамеечке… написал на какой-то записке: Я ехал к вам. Живые сны… Писавши эти строки и напевая (!! – Д.Л.) их своим звучным голосом, он при стихе:

И месяц с левой стороны
Сопровождал меня уныло!

Заметил, смеясь: РАЗУМЕЕТСЯ С ЛЕВОЙ. ПОТОМУ ЧТО ЕХАЛ НАЗАД!..» Вообще, примета эта, как и многие другие, восходит к древним, языческим, временам. У давних мореплавателей, например, считалось дурным предзнаменованием чихнуть на левой стороне корабля, и хорошим, если кто-то чихнёт на правой.

* * *

Трудно быть гонимыми еврейцами.
Но хоть нам случалось быть и слабыми, -
До победы дожили над немцами.
Доживём, даст Бог, - и над арабами.

2.07.2001

* * *

Жизнь похожа на езду в лифте – не успеешь войти, как по пути набивается куча случайных попутчиков. И тормозят тебя на всяком этаже по своей надобности, - кому-то выходить… Облегчения нет: на место отчаливших входят другие. Можно ехать молча, но всё равно оказываешься в одном замкнутом энергетическом пространстве, с навязанным соседством.

* * *

Праздник отличается от будней тем, что это преувеличенный день.

* * *

В человеке должно быть всё прекрасно: и душа, и мысли, и соседи.

* * *

«Во многой мудрости много печали, и кто умножает знание, умножает скорбь». Так, кажется, у мудрецов. Но почему только так? И наоборот ведь тоже: Во многой печали много мудрости. И кому умножается скорбь, тому прибавляется мудрость.

* * *

- Ностальгия? Я вам скажу, что это…

Восьмой год эмиграции… Утро… Жена занимается рутинным делом, меняет постель. Из наволочки выпорхнул кусочек картона. Оказалось – ярлычок, ещё из той, старой жизни, как и одна из наволочек, до которой дошла очередь. Поднял ярлык и стал читать.

«РСФСР. Свердоблупрместпром. СПО «Маяк». Кедровская швейная фабрика. Свердловская область, п. Кедровое, ул. Классона («Классон? - инженер, участник плана ГОЭЛРО»?) Комплект посбелья. Арт. ткани 8 Н15 –15 МАПС Пододеяльник 215х143 Наволочка 70х70 2 шт. Хлопок 100% Розн. цена 15-00 Дата вып. 4. 1989

Я читал, - в стране древнего иврита, - эти русские слова и знаки из другой эпохи и жизни, и сердце щемило. Уже не было Облупрместпрома, исчезло СПО «Маяк», не было нас самих в той стране… Только обрывки памяти, части которой стали ярлыками. Другое государство. Другое тысячелетие! И всё таки - коростой печаль.

* * *

Вот стихи, написанные в дни полёта Валентины Терешковой в космос, то есть очень давно.

ЧАЙКА

«Чайка» – позывные космонавта Валентины Терешковой

Далеко ли летают чайки?
Далеко, друзья, далеко…
На Курилах ли, на Ямайке
Есть примета у моряков:
Если нет конца океану,
И давно не видна земля,
Но однажды закружит желанная
Утром чайка у корабля.
– Значит, близок заветный берег!
Значит, пота и сил не жаль,
- И вонзается новый Беринг
Жадным взглядом в близкую даль…
Капитаны – народ отчаянный!
Режет новый простор бушприт!
- Быстрокрылая птица «Чайка»
По орбите земной летит!
Капитан! Я в приметы верю:
Если Чайка оставила след,
Значит, близок заветный берег
Долгожданных иных планет!
Бродят дальние звёзды стайкой
Выше всех земных облаков…
Далеко ли летают Чайки?
Далеко, друзья, далеко!

Недавно, перебирая архивные бумажки, наткнулся на газетную вырезку с этими стихами и вдруг решил послать их… Терешковой. Почему бы нет? Как сказал герой одного рассказа Джона Пристли, придя в восторг от картины незнакомого художника: моё мнение о вашей картине принадлежит вам и я должен передать его по назначению. Уверен был, что ответа от Терешковой не будет, не тот человек. Послал «на деревню к дедушке» – Москва, Звёздный городок. Письмо не вернулось, значит, дошло. Но отзвука от адресата, конечно, не последовало.

* * *

ПЕРЕИНАЧКИ

Служить бы рад – приСлушиваться тошно.

* * *

Кто к нам с мешком придёт, от смешка и погибнет.

* * *

Просил я отечество, день изо дня:
Дай руку твою, утоли мою муку!
Но вместо – кормила отчизна меня
«Березовым суком, берёзовым суком».

* * *

Нет, не всё было дома плохо! Были друзья, была работа, востребованность, была родина-природа. Природа!.. Кто-то сказал: родина – это ландшафт. Лесные дали, запах снега, ветер на лыжне, краски осени… Даже осенние дожди радость, - за окнами струи, а в комнате, за двойными рамами, тепло, уют, книга… Осень, время ожидания и надежды. Потому что это самое длинное время, - так казалось… Всё это не просто память, а то, что стало частью тебя, неотделимое существо бытия, даже теперь, на удалении. Были озарения общности дела, были и миги признания. Не тщеславный, радовался, когда читал указ о присвоении звания заслуженного работника РСФСР. Хоть и скажешь про это, одёргивая пафос: «мелочь, а приятно», а всё же и не мелочь по тогдашним законам условности, и всё же приятно. Забавная частность. По заведенному порядку публиковать официальные решения правительства, газеты напечатали и это сообщение. Одну из информаций приятель опустил в мой почтовый ящик. Но вырезал её из газеты с юмором: следующая за указом заметка рассказывала о пожарниках, и называлась: «За отвагу на пожаре». Приятель сделал так, что заголовок о пожаре, - без самого текста про него - мог быть вполне отнесен к информации о присвоении Заслуженного работника культуры РСФСР. Присвоили, читай, за… отвагу на пожаре. Было смешно. Хотя, впрочем… Уж точно я никогда не подливал масла, то есть бензина, в огонь, и не раздувал костры склок, раздоров или интриг.

* * *

СЛУЧАЙ В КРЫМУ

Отдыхал я как-то в Мисхоре, в Крыму. Элитный Дом отдыха, куда попал я случайно, плавал в листве, в стороне от шумной дороги. Каменные ступени вели к морю с удобным пляжем, шлюпочным причалом и большой верандой – для любителей спать под шум прибоя. Возникало ощущение отгороженности от мира, блаженного островка покоя и домашности. Отдыхающих мало, народ подобрался тихий. Понемногу перезнакомились, раскланивались, кто-то составил пульку и часами кучковался над расчерченным листком, кто-то корпел над шахматами, а кто-то не покидал волейбольной площадки. Собственно, вспомнил я об этом из-за одного случая, даже не случая, а впечатления, может быть, не самого яркого, но неожиданного. Итак, покуривали мы на скамеечке, как обычно, после обеда, небольшой компанией. Я уговаривал соседа - неприметного человека – выступить на вечере, сказали - он знаменитость, надо войти с ним в контакт. Знаменитость, серый пиджак, задумчиво извлек из нагрудного карманчика матерчатый мешочек и, вытряхнул на ладонь горстку жёлтых и белых круглых значков. Я не сразу догадался, что это лауреатские медали. Он задумчиво перебирал их. «Об этом нельзя», - бормотал. - «И об этом нельзя»… «Ну, а про это и не заикнёшься». Не повернётся упрекнуть ни его, ни других знаменитостей, если в душе они испытывают некое превосходство над окружающими. Потому простителен был смех, которым сидевшие на скамейке встретили появление новичка… Сосед мой, сунув небрежно в карманчик свои лауреатские медали, вместе со всеми стал смотреть в сторону входа. Дело в том, что поклонная стенка, гипотенузой закрывавшая входной спуск, была высокой, и всякий, кто приходил в Дом отдыха, не виден был до тех пор, пока не покидал последней ступеньки. Ограждение кончалось, и только тогда появлялся человек. На этот раз мы впервые увидели человека сразу, как только стукнула дверца калитки. Вернее, увидели не его самого, а его голову. Это было очень смешно и необычно. Как в фокусе у Кио: над оградой плыла голова, лишённая туловища. Только наработанная годами вежливость удержала нас от смеха в голос, когда на площадке появился и сам носитель головы. Он возник у края клумбы, и мир вокруг вдруг изменился. Предметы и люди сдвинулись, пространство стало ломким, тревожным. Среда, казавшаяся гармоничной, разладилась. Несомненно, из-за этого человека… Ну, да, он просто не вписывался в привычные масштабы. Нет, он не был образцом золотого сечения, положенного в основу очеловеченного быта. Высокая фигура казалась бесконечной и почему-то плоскообразной. Голова, торчавшая над галстуком, выглядела непропорционально маленькой. Глинистого цвета пиджак, в паре с такими же брюками, добавлял носителю угрюмости, и какой-то серости. И чуждости… Однажды мне довелось побывать на карандашной фабрике. Зачарованно смотрел я на движения укладчицы, рука её, словно существовала отдельно, «не глядя» выхватывала из огромного накопителя пучки карандашей, ровно столько, сколько входило в набор, и вгоняла их одним точным движением в коробку. Карандаши привыклик пространству её руки, и если попадался лишний или нестандартный, пальцы сами разжимались и выбрасывали его. Таким же чужеродным оказывался и редкий, сувенирный, экземпляр не конвейерной, штучной, работы, случайно попавший в короб: он в пучке смотрелся уродливым инородцем. Человек, стоявший перед нами, был нестандартный. Он разрушал представление о норме, выламывался из ряда закономерного, он поселял в наших правильных сознаниях дискомфорт. Молодой человек, - а это был совсем молодой человек, лет двадцати, - видимо, привык к отчуждению окружающих, держался скованно, замкнуто. Как бы не замечая нас, стороной, он прошёл к канцелярии, покрыв расстояние за несколько шагов, и скрылся за дверьми. Он поселился в Доме отдыха, но встречали мы его редко, - старался держаться особняком, и стушеваться, если оказывался на виду. …В тот раз мы сидели на пляже и занимались обычными пляжными делами: газетами, картами, загорали и купались… После недельного ненастья это был первый день хорошей погоды, - как никак, уже стоял октябрь. Наверстывая упущенное, мы то и дело бросались в море, а потом – снова – на топчаны. Смотрите, ребята, наш новичок, – сказал кто-то. Неспешно ступая по гальке, к пляжу приближался «наш» новенький. Он был в том же неизменном москошвейном костюме. Без особого интереса провожали мы глазами этого странного человека, эту коломенскую версту, как окрестил его кто-то. Он прошёл в дальний конец пляжа и стал раздеваться. Мы отвернулись. …Солнце набирало силу. Косые лучи его меняли мир. Море слепило, размывало фигуры, превращения… Кстати, а где наш гость? Там, где он недавно раздевался, была только кучка одежды. Из моря направлялся к ней по мелководью какой-то… гигант. Бронзовые мышцы блестели каплями. Фигура из монолита излучала стройность и силу. Всё было в облике мощно, гармонично, а медный загар и чеканные очертания заставляли вспомнить об античных скульптурах. Никакое сравнение, само собой просившееся на ум, не было преувеличением. По берегу двигался микельанжеловский Давид. Самсон, сошедший с Петродворца. Дискобол. Геракл. Мы не просто любовались, мы ошалели от этой неземной красоты. Если существовал на свете идеал совершенства, он был перед нами… То было время, когда уродливому бодибилдингу ещё не настала пора, и красота развитого человеческого тела укладывалась в чувство меры. Здесь был другой случай. Не просто развитые формы. Это был феномен нестандартного, какого-то неземного, божественного совершенства… - Ребята!… - голос осёкся - …ребята, а ведь это наш парень, убей меня гром, это наш парень! Да, это идеальное нечто, возникшее из морской воды, преображенное из серой одежды, и двигавшееся вдоль пляжа, было тем, и не тем парнем. Я оглянулся окрест и душа моябезобразиями людских тел вокруг уязвлена стала. Унылое лежбище: серое и сырое желе тел, телесов, выпирающих из лифчиков, купальников и плавок, как опара из квашни, недомерки фигур с кое-как, топорно прилаженными головами, туловами и то жирными, то сухотными ногами, – и это цари природы? А ведь здесь собралась служивая элита, удачливые функционеры, учёные с их семьями, царедворцы, то есть не голодавшие никогда и могшие образовать свои фигуры! Кем был послан брильянт этого совершенства, и послан ли он вообще? Может, просто случай-насмешник подсунул нам разгадку, до которой мы сами и не дошли бы: смотрите, вот оно, что такое эталон человека, вот это и есть подлинность, и не уникальность, а норма, да-да, именно норма. А ваше множество, рыхлое и кургузое, хоть и большинство, – отработок, шлак, и только потому, что вас большинство, вы и назначили себя нормой. Бронзовый великан, чеканный красавец двигался берегом, плавно растворяясь в мареве отражений и бликов… Мы столбенели… Когда и как он исчез из Дома отдыха, не помнил никто. В те поры, - а случилось это лет сорок тому, - ещё не были в моде уфологические байки. А то бы уж я точно дал себе подумать, что межзвёздная цивилизация подбросила нам экземпляр брата по разуму, чтобы мы не очень заблуждались на свой счёт.

Читать дальше
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать


Давид Лившиц читать все книги автора по порядку

Давид Лившиц - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки LibKing.




Забыть и вспомнить отзывы


Отзывы читателей о книге Забыть и вспомнить, автор: Давид Лившиц. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям

Напишите свой комментарий
x