Раймон Руссель - Locus Solus. Антология литературного авангарда XX века

Диаграмма костей.Тальберт остановился у входа в сад со скульптурами. Среди экспонатов с программками в руках расхаживали студенты, разглядывая усеченные сегменты многоцветных пластиковых труб, настоящую диснеевскую геометрию. Он взял программку у улыбающейся из-за своего вынесенного под открытое небо стола молодой женщины. На обложке был напечатан фрагмент полузнакомого лица, увеличенная деталь левой глазницы киноактрисы. То тут, то там на лужайке студенты подгоняли друг к другу отдельные кадры. Где же окажется лобок? Молодая женщина в белом платье прошла между раздробленными профилями Мии Фэрроу и Элизабет Тейлор.

Просвечивающий мозг.Отбросив свою программку, Карен Новотны устремилась ко входу на автостоянку. Белый американский автомобиль преследовал ее по периметру сада со скульптурами, приближаясь не больше чем на пятьдесят ярдов. Она повернула на скат, ведущий на первый этаж. Когда преследователь остановил машину у шлагбаума, чтобы расплатиться, она узнала сидевшего за рулем. Всю неделю этот сутулый человек с высоким лбом над безумными темными очками снимал ее на кинопленку. К ее досаде, он даже включил снятые трансфокатором наезды из этих съемок в свой фестиваль непристойных фильмов — наверняка его психические пациенты замарали после этого свои смирительные рубашки. Когда она добралась до крыши, белая машина устремилась прямо к ней. Бездыханная, она прислонилась к парапету. Тальберт вглядывался в нее с почти милосердным любопытством, его глаза пытливо обследовали лекала ее висков. Одна рука свесилась из кабины — словно намереваясь коснуться бедра. Он держал выброшенную ею программку. Он поднял этот фрагмент к ее левой груди, соизмеряя зазор между грудями с диаметром соска.

Нечестивый брак.Когда они выходили из кинозала, снаружи рядом с грузовиком стоял молодой чернобородый человек. Он присматривал за разгрузкой большой ролевой скульптуры работы Сигала, изображавшей мужчину и женщину за совокуплением в ванне. Карен схватила его за руку. «Тальберт — это же мы с тобой…» Раздраженный очередной зловещей выходкой аспирантов, Тальберт шагнул прямо к Кёстеру. Его глаза вполне подошли бы нервозному священнику, которому предстоит освятить нечестивый брак.

История ничто.Нарративные элементы: неделя охоты по эстакадам, обследования бессчетных квартир. С плиткой и спальным мешком они, как исследователи, разбивали лагерь на полу гостиных. «Это, Карен, — вещественные доказательства: на сей раз зачатие будет непорочным». Позже они гонялись по городу, осмотрели с дюжину архитектурных сооружений. Тальберт подталкивал ее к стенам и парапетам, расставлял вдоль балюстрад. На заднем сиденье руководства по эротике складывались в энциклопедию поз — кальки для ее собственного надвигающегося бракосочетания с балконом на седьмом этаже отеля «Хилтон».

Любовные элементы: отсутствуют. Любовный акт превратился в вектор какой-то прикладной геометрии. Она не могла прикоснуться к его плечу, без того чтобы его не передернула судорога активности. Какое-то сканирующее устройство в его мозгу утратило стопор. Позже она нашла в бардачке карту болот у Припяти, контурную фотографию подмышки и сотню рекламных фотографий киноактрис.

Ландшафты сновидения.В этот период Тальберта занимали различные ландшафты: 1) меланхолическая спина Янцзы, заграждение из затопленных у шанхайской пристани грузовых судов; ребенком он приплывал на ржавеющие корабли на лодке, пробирался по залитым водой салонам; 2) очертания тела его матери, ландшафт столь многих психических сдач; 3) лицо его сына в момент рождения, призрачный, древнее фараонов, профиль; 4) посмертная гримаса молодой женщины; 5) груди киноактрисы. Ключ крылся в этих ландшафтах.

Куколки.Кэтрин Остин рассматривала предметы на столе у Тальберта. Дряблые шары, словно непристойные скульптуры Беллмера, напомнили ей об элементах ее собственного тела, преобразованных в серию воображаемых половых органов. Она дотронулась до мертвенно-бледного неопрена, сломанным ногтем отмечая отверстия и складки. Каким-то сверхъестественным образом они срастутся, породят исковерканные фрагменты ее губ и подмышек, смычку бедра и паха.

Нервная невеста.У ворот киностудии доктор Натан протянул охраннику пропуск. «Восьмой павильон, — сказал он Кёстеру. — По-видимому, кто-то из института снял его три месяца назад. По счастью, за чисто номинальную плату — большая часть студии сейчас простаивает». Кёстер припарковал машину у пустых служебных помещений. Они прошли в павильон. Похожее на ангар здание заполняла громадная геометрическая конструкция, лабиринт белых пластиковых извилин. Два маляра опрыскивали розовым лаком изгибающиеся выпуклости. «Что это? — с раздражением спросил Кёстер. — Модель корня из минус единицы?» Доктор Натан хмыкнул. «Почти что, — холодно ответил он. — На самом деле вы смотрите на знаменитое лицо и тело, на продолжение мисс Тейлор в приватное измерение. В этом брачном чертоге будет иметь место деликатнейший акт любви, празднование по случаю единственной в своем роде свадьбы. А почему бы и нет? Дюшановская обнаженная разбилась по пути вниз, куда более вожделенная для нас, нежели Веласкесова Венера с зеркалом, — и с полным на то основанием».

Трансфокатор-автомат.Тальберт стоял на коленях в позе a tergo, касаясь ладонями схожих с крыльями лопаток молодой женщины. Концептуальный полет. С десятисекундным интервалом поляроид проецировал на экран рядом с кроватью фотографию. Он наблюдал за автоматическим наездом камеры, за крупным планом соединения их бедер и чресел. На экране появились детали лица и тела киноактрисы, поддельные элементы планетария, в котором они побывали этим утром. Скоро параллакс исчезнет, установив эквивалентность геометрии полового акта со смычкой этих стен и потолка.

«Не в буквальном смысле».Не забывая о нервирующем присутствии бедер стоящей рядом Кэтрин Остин, доктор Натан изучал фотографию молодой женщины. «Карен Новотны, — прочел он на обороте. — Могу вас заверить, доктор Остин, что прогноз едва ли благоприятствует мисс Новотны. Для Тальберта эта молодая женщина — всего лишь модуль в его соединении с киноактрисой». Он доброжелательно поднял глаза на Кэтрин Остин. «Само собой разумеется, в намерения Тальберта входит совокупление с мисс Тейлор — нет нужды упоминать, что не в буквальном смысле этого слова».

Последовательность действий.Прячась среди скопления машин в левой полосе, Кёстер преследовал по автостраде белый «понтиак». Когда они свернули ко входу на студию, он оставил машину среди сосен и перелез через ограду. В съемочном павильоне Тальберт рассматривал серию цветных диапозитивов. Рядом с ним пассивно ждала Карен Новотны, ее руки — словно безвольные птицы. Когда они сцепились, он почувствовал, как на плечах Тальберта взрываются мускулы. Шквал тяжелых ударов сбил его на пол. Он блевал сквозь разбитые губы и смотрел, как Тальберт гонится за бросившейся к машине молодой женщиной.