Анна Васильевская - Домашний кинотеатр или исповедь правильной девушки

– Какой? – поинтересовался Андрей.

– Что же всё-таки заставляло мою маму не доходить до конца?

– В смысле?

– Ведь её, в принципе, не останавливали наши крики, она все равно продолжала порку и побои. Мама ведь тогда правда чуть не задушила Катю. А что её заставило остановиться? Сложно в такой ситуации полагать, что ей вдруг стало жалко свою дочь. А что тогда? Страх перед прокуратурой и тюрьмой? Перед ответственностью?

– О, Господи...

– Нет, ну правда? Ты знаешь, это ужасно. Но ведь если задуматься, гестаповцы и энкавэдэшники делали все ради какой-то идеи. Глупой, бесчеловечной, необоснованной, но – идеи. Более того, они знали, что если будут сопротивляться, то, скорее всего, они и все их семьи тут же станут заключёнными тех же концлагерей и ГУЛАГов. А что двигало моей мамой? Какие обстоятельства могут довести человека до такой жестокости по отношению к собственному ребёнку?

Андрей молчал в ответ. А что ответить на такой вопрос? Он не переставал меня мучить тогда, он мучает меня до сих пор. Я не знаю...

Однажды во время очередного такого разговора мой муж сказал:

– А ведь странно, что тогда, в истории с фломастерами, ты предчувствовала этот скандал, правда?

– Что в этом странного? У меня так часто бывало.

– Правда? То есть тебе хотелось поплакать, просто так тебе это не разрешали, а через день-два случался скандал, после которого ты плакала?

– Да, как-то так.

– А тебе не кажется, что вы все вместе жили в каком-то ритме скандалов?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, как спортсмены, которые тренируются, набирают форму, потом приходит день соревнований, выброс адреналина, состязание, а затем расслабление. Так и вы. Напряжение нарастало, вам хотелось поплакать, а потом это выливалось в огромный скандал, слёзы и всеобщее прощение. И вы расслаблялись – до следующего скандала.

– Да, что-то в этом есть.

– Слушай, а как бабушки и дедушки на это реагировали? Они знали про все эти скандалы?

– Насколько я помню, ни один не случился в присутствии родителей моего папы. Они наверняка видели, что нас особо не балуют и многое запрещают, но вряд ли знали про побои. Ведь мама держала их в стороне от нас.

– А мамина мама?

Дети сидят за столом с бабушкой, она держит в руках книжку и читает её вслух. У детей лица явно не очень довольные, бабушка это видит, но, тем не менее, продолжает читать. Через какое-то время она закрывает книжку и снимает очки.

Бабушка.Ну, что вы поняли из этого фрагмента? Расскажите мне. Кто начнёт?

Катя.Бабушка, ну какой смысл каждый раз пересказывать то, что мы услышали? Ты ведь ещё после этого заставишь нас все это написать в виде сочинения, да?

Бабушка.Конечно, нужно же закрепить то, что вы узнали.

Катя.Так давай мы сразу все напишем – и дело с концом. Зачем ещё и рассказывать?

Бабушка.К чему эти разговоры? Лучше быстренько расскажи и садись писать. Ты что, совсем не хочешь сегодня заниматься?

На последних словах в комнату входит мать.

Мать.Кто не хочет заниматься?

Дети нервно переглядываются.

Мать.Я спрашиваю, кто не хочет заниматься?

Бабушка.Да они все не особо хотят...

Мать.Все?! Вы что, не хотите заниматься? Бабушка вам уделяет своё время, а вы кривляетесь? Сейчас мы поговорим!

Уходит в другую комнату, раздаётся характерный звук удара пряжек об дверь шкафа. Дети встают и переходят на другую сторону стола, подальше от дверей комнаты. На пороге появляется мать с ремнём в руке.

Мать.Ну что, кто тут не хочет заниматься? Почему вы не слушаете бабушку?

Хватает за руку сына, стоящего ближе всех к ней. Витя вырывается, но мать держит очень крепко. Она ударяет мальчика несколько раз по заднице, потом отпускает, хватает Аню. Та тоже вырывается, плачет, но на мать это не действует.

Бабушка.Ну зачем ты так? Зачем ты их бьёшь? Они ведь не все не хотели заниматься!

Мать.Не все? А кто не хотел?

Бабушка.Катя не хотела...

Мать в ярости отпускает Аню, хватает за руку Катю.

Мать.Ах вот так, да? Значит, из-за тебя влетело твоим брату и сестре, а ты стояла и молчала? Что же ты за трус, а?! Как тебе не стыдно?!

Каждое слово она сопровождает ударом ремня. Катя пытается вырваться, кричит и плачет, но мать не сдаётся, а только повышает тон и впадает в ещё большую ярость. Крики, крики, крики...

Муж был в ужасе:

– То есть бабушка видела все это, но никак не отреагировала? Стояла и молча смотрела?

– Почему молча? Она вроде пыталась нас защитить...

– Сомнительная защита, она ведь, по сути, подставила Катю!

– Да, тоже правда. Я не помню бабушкино лицо, не помню даже, чем все дело кончилось. Знаю только, что она точно при этом присутствовала и все видела. Может быть, она потом поговорила с мамой, хотя мне почему-то кажется, что вряд ли.

Андрей какое-то время молча гладил меня по голове. Мне было приятно его сочувствие, и хотя прошло уже очень много времени, мне было очень нужно, чтобы кто-то меня пожалел и приласкал.

– Слушай, а когда это закончилось? – вдруг спросил он.

– Что именно? – переспросила я.

– Ну, вы выросли, стали самостоятельными. Вас ведь когда-то перестали избивать?

– Избивать – да, перестали. Когда мы стали настолько большими, что могли бы себя защитить. Но моральная власть матери над нами не закончилась никогда.

Кухня, мать стоит у плиты, что-то жарит на сковородке. Аня рядом чистит картошку, кидает очистки в миску. Мать критично на неё посматривает, на её лице ярко выражено негодование. Аня явно нервничает.

Мать.Мне что, до завтра ждать, когда ты почистишь? Я тебя помочь просила, а это – не помощь! Картошку надо уже варить, а то не успеем к обеду.

Аня начинает ещё больше нервничать, у неё на глазах выступают слезы, но девочка их сдерживает. Она торопится, очистки получаются мелкие и толстые, у девочки все время соскальзывает нож.

Мать.Ну что ты делаешь?! Куда такие толстые очистки?! Тебя никто такую расточительную замуж не возьмёт!

Аня начинает плакать.

Мать.Что ты плачешь? Что, умер кто-то?

Аня.Нет.

Мать.Уйди отсюда, я сама справлюсь.

Аня.Может, я всё-таки помогу?

Мать.Помогла уже, криворукая! Уйди, я сказала.

Аня уходит, утирая слезы. Через три минуты раздаётся крик матери.

Мать.Иди сюда!

Через полминуты прибегает взбудораженная Аня, на ходу застёгивает штаны.

Аня.Что случилось, мама?

Мать.Ничего. Пока тебя ждала, уже все сама сделала. Тебе что, сложно прийти?